Тайна России - Назаров Михаил Викторович. Страница 71

— этим сохранило бы единство страны — опираясь на волю народа, выраженную в мартовском референдуме 1991 г.;

^{Во всесоюзном референдуме 17 марта 1991 г. приняли участие 148,6 млн. человек, т. е. 80 % внесенных в избирательные списки (голосование не было допущено властями Литвы, Латвии, Эстонии, Молдавии, Армении и Грузии — однако часть их населения проголосовала в самостоятельно образованных избирательных округах, например, в Абхазии 98,6 % проголосовавших высказались за сохранение союзного государства). Несмотря на мощную пропаганду демократов и Запада ("России — да! Союзу — нет!) 113,5 миллионов человек, т. е. 76,4 % проголосовавших, высказались за сохранение государства СССР как "обновленной федерации". В том числе: в РСФСР 71,3 % от 75,4 % принявших участие, на Украине — 70,2 % от 83,5 %, в Белоруссии 82,7 % от 83,3 %, в Казахстане 94,1 % от 88,2 %, в Узбекистане 93,7 % от 95,4 %, в Азербайджане 93,3 % от 75,1 %, в Киргизии 94,6 % от 92,9 %, в Таджикистане 96,2 % от 94,4 %, в Туркмении 97,9 % от 97,7 % ("Правда", 27.3.91). [Прим. 1998 г. ]}

— сохранило бы единую армию, превратив ее из советской в Российскую и сняв с нее позорную красную звезду;

— повело бы экономическую реформу на основе здравого смысла и русских традиций; то есть поощряло бы рождение свободных производителей, давая рынку естественно прорасти через существующую экономику снизу вверх, без ее разрушения и ослабления государства.

Команда же Ельцина поступила совершенно противоположным образом и пришла к сентябрю 1993 г. со следующими результатами:

— Ради захвата власти поделили единое государство на «национальные» вотчины между высшей номенклатурой КПСС, сделав это без законных полномочий и в нарушение итогов референдума 1991 года… Причем Россия по-прежнему отдает до 10 % своего национального дохода на безвозмездные дотации (прежде всего поставками энергоносителей) этим вотчинам, даже антирусским.

— Узаконили несправедливые большевицкие границы России, предав 25 миллионов русских в так называемом "ближнем зарубежье" (число беженцев оттуда к концу 1993 г. достигло 2 миллионов).

— Поделили и армию, оружие которой используется «суверенными» национал-номенклатурщиками в кровавых конфликтах [46] из-за этих неестественных границ. Российская армия деморализована и бездумной «конверсией», и унизительной внешней политикой, и отсутствием у правительства национальной идеологии.

— Под ширмой «приватизации» бывшая номенклатура и мафия присваивают народное достояние в нарушение элементарного чувства справедливости, ибо народ, после ликвидации его трудовых сбережений инфляцией, [47] в такой «прихватизации» реально участвовать не может. [48] Грамотное правительство вместо "шоковой терапии" начало бы реформу с поощрения производства при контролируемом упорядочении цен.

— За два года «реформ» производство сократилось вдвое. [49] Академия наук подчеркивает, что спад носит не структурный (закрытие нерентабельных предприятий), а всеобщий характер, поразив наиболее высокотехнологичные отрасли. Производители обложены непосильным налогом, но льготами завлекается иностранный капитал; магазины завалены заграничными товарами, с которыми отечественные производители не в силах конкурировать.

— За импорт же платим полученными с Запада кредитами, сохранившимися запасами и сырьем. В условиях всеобщей коррупции идет бесконтрольная распродажа богатств страны за границу — именно на этом делаются состояния «нуворишей», а не на производстве нужных народу товаров. То есть реформа расхищает богатства нации, а не увеличивает их.

— Выпущенный джин анархии разрушает даже единство нынешней РФ. Суверенизация регионов — это не только новые номенклатурные вотчины и стремление эгоистически распоряжаться ресурсами (якутские алмазы и т. п.), но и бегство от разрушительной политики центра.

— Нанесен удар по культуре, науке; третья часть населения имеет доходы ниже прожиточного минимума; смертность впервые в мирное время превысила рождаемость (скоро разница достигнет миллиона человек в год).

— Насаждается реформаторская идеология в духе "морально все, что экономически эффективно", вплоть до того, что американцам разрешили добывать в Москве младенцев методом искусственного выкидыша для расчленения их на органы и продажи за валюту (см. «Stern», 1993, с. 6; "Русский Вестник", 1993, с. 14). Стариков же, не имеющих средств и родственников, хоронят в пластиковых мешках как ненужный мусор или сжигают.

— Средства массовой информации проповедуют под видом «свободы» сексуальные извращения, под видом «духовности» — оккультизм. Преследуя российские приходы Русской Зарубежной Церкви, правительство финансирует антропософскую школу в Москве, продает телеэфир зарубежным сектам, которые, пользуясь валютным преимуществом по сравнению с Православной Церковью, активно заполняют духовный вакуум в стране. И даже когда парламент принимает закон об ограничении их экспансии — президент спешит его отменить; одновременно, министерским циркуляром (март 1993 г.), в российской школе запрещено религиозное, то есть православное воспитание ("Русский вестник", 1993, с. 34–35).

— Преступность достигла небывалых размеров и превратилась в норму; честное предпринимательство в таких условиях невозможно. Мафиозно-уголовную составляющую властных структур отмечает даже такой апологет рынка, как Л. Пияшева [50] ("Независимая газета", 25.11.93). А кинорежиссер с. Говорухин дает в названии своей книги такое определение идущим «реформам»: "Великая криминальная революция", то есть передел общенационального достояния между коррумпированной компрадорской властью, мафией и иностранным капиталом.

Это такие-то «реформы» оправдывают столь кровавую их защиту? Не отдают ли в правовых государствах даже за малую часть подобных деяний под суд? Или здесь действует знакомое правило: ограбление, растление, лишение жизни одного человека — это преступление; но когда оно творится правительством в масштабах целого народа — это статистика?

Неужели можно считать, что расстрелянный парламент был вообще против реформ, за "возврат к тоталитаризму", а не против таких "реформ"? [51] И неужели их отвергал только парламент, а не основная масса народа?

Да, большинство депутатов были мало пригодны для конструктивных преобразований (это мы отметим далее), но еще менее пригодной оказалась президентская команда ("дураки с инициативой"). Ельцин и Гайдар позже не раз признавали, что четкой программы реформ у них не было и что их "политика была построена на изрядной доле нахальства" ("Посев", 1993, с. 5). Парламент лишь реагировал на это нахальство, на коррупцию и шоковую терапию — не всегда экономически продуманно, но вполне понятно (например, требуя повышения пенсий, он спас жизни тысячам ограбленных Гайдаром стариков).

Протестуя против всего этого, и съехались люди с разных концов страны защищать "Белый дом", [52] а не "советскую власть" или Хасбулатова. Телевидение целый год не упускало ни одной промашки депутатов, "дремоты при исполнении" и т. п., достаточно скомпрометировав их в глазах народа. Тем не менее многие видели даже в таком непрофессиональном парламенте противовес реформаторскому беспределу.

Называть же депутатов "советской властью" — неуместное повторение коммунистической демагогии, ибо декоративные советы никогда не были властью, властью была компартия и ее инструмент КГБ. Именно Ельцин был одним из лидеров КПСС, а его министр безопасности Голушко — начальником КГБ Украины; у них гораздо больше поводов покаяться за свое прошлое (чего они не сделали), чем у преподавателя политэкономии Хасбулатова или у подполковника Руцкого.