Вторая родина - Верн Жюль Габриэль. Страница 3

Сейчас половина восьмого утра. С неба уже исчезла утренняя дымка, и оно засияло голубыми тонами, лишь кое-где на западе видны легкие завитки облачков. Ветер постепенно утихал. Вода в бухте, освещенной солнечными лучами, — почти неподвижна.

Приведя пушку в состояние готовности, Фриц поинтересовался, как идут дела у брата. Жак, убедившись, что флаг, развертываясь, не зацепит крышу навеса, ответил:

— Готов, по первому твоему приказу, Фриц…

— Первая пушка, пли! Вторая пушка, пли! — скомандовал Фриц, серьезно относившийся к своей роли артиллериста.

Два выстрела прозвучали один за другим, и одновременно на мачте взвился и затрепетал на ветру бело-красный флаг.

Фриц приготовился перезарядить пушки. Он подвел зарядный картуз [7] ко второму орудию, но тут вздрогнул от неожиданности.

Отдаленный пушечный выстрел поразил его слух.

Братья выскочили из-под навеса.

— Пушечный залп?! — вне себя закричал Жак.

— Нет!.. Это невозможно… Нам почудилось… — бессвязно забормотал Фриц.

— Слушай… — прервал его Жак, задыхаясь от сильного волнения. В тишине отчетливо раздался второй, а через минуту и третий выстрел.

— Что же это, если не выстрелы из пушек?! — уверенно сказал Жак.

— И они доносятся с востока! — добавил Фриц.

Может быть, это корабль, оказавшийся недалеко от Новой Швейцарии, ответил тремя пушечными сигналами на их выстрелы? И значит, можно ожидать его скорого появления в бухте Спасения?

Глава II

Когда на Акульем острове раздались два пушечных залпа, эхо, отражаясь от скал, отчетливо донесло звуки выстрела до Скального дома. Прибежавшие на песчаный берег Церматт, его жена, сыновья и Дженни увидели, что по направлению к Соколиному Гнезду медленно плывет по небу беловатый дымок. Поприветствовав его взмахами платков и криками «ура», все собирались вернуться к прерванным делам, но их остановил возглас Дженни, смотревшей в сторону острова в подзорную трубу:

— Они уже возвращаются!

— Так скоро? — удивился Эрнст. — Они едва успели разрядить пушки… Что за поспешность?

— Да, действительно, — заметил Церматт. — Что-то заставило детей поторопиться…

Теперь уже не оставалось сомнений, что отдаляющаяся от острова точка не что иное, как управляемый братьями каяк, стремительно идущий к острову.

— Странно… — удивилась Бетси Церматт. — Как будто они спешат сообщить нам какую-то новость.

— Мне тоже так кажется, — добавила Дженни.

Какой может быть новость? Плохой? Хорошей? Каждый задавал себе этот вопрос, не пытаясь на него ответить. Взгляды всех были прикованы ко все увеличивающейся в размерах точке.

Через четверть часа каяк находился уже на полдороге между Акульим островом и устьем Шакальего ручья. Фриц даже не поставил маленький парус; ловко работая веслами, братья заставляли каяк двигаться быстрее ветра, уже утихнувшего и лишь слегка рябившего водную поверхность.

Такое стремительное возвращение более всего смахивает на бегство, подумалось Церматту, и он уже с тревогой стал ожидать, не появятся ли за поворотом преследующая каяк пирога [8] туземцев [9] или, еще хуже, пиратское судно. Но, разумеется, он не стал высказывать вслух свою опасную догадку, а вместе со всеми побежал к маленькой бухточке, куда должна пристать лодка сыновей.

Пятнадцать минут спустя каяк уже стоял у причала, то есть у невысоких скал в глубине бухты.

— Что случилось? — сразу спросил отец сыновей, как только они выскочили на берег. Но ни Фриц, ни Жак, задыхающиеся, с потными лицами, словно онемевшие от усталости, в первую минуту не могли вымолвить ни слова и только жестами указывали в сторону открытого моря.

— Но что же произошло? — повторил вопрос Франц, схватив Фрица за руку.

— А разве вы ничего не слышали? — вопросом на вопрос ответил Фриц, к которому наконец-то вернулся дар речи.

— Да, слышали два пушечных выстрела с батареи, — сказал Эрнст.

— Нет, — сказал Жак, — не наши выстрелы, а чужие, три ответных пушечных залпа…

— Что? — ахнул отец. — Ответные залпы?

— Возможно ли это… Возможно ли это… — переполошилась Бетси Церматт.

Дженни, побледнев от волнения, бросилась к Фрицу:

— Вы действительно слышали пушечные выстрелы со стороны моря?

— Да, Дженни, с востока отчетливо донеслись три залпа с одинаковыми промежутками, — ответил Фриц так убежденно, что сомневаться в его словах не приходилось.

— Мы совершенно уверены, — добавил Жак, — что вблизи Новой Швейцарии находится судно. И наши выстрелы привлекли его внимание.

— Судно… судно… — совсем разволновалась Дженни.

— А вы уверены, что выстрелы прозвучали с восточной стороны? — допытывался Церматт.

— Да, именно оттуда, — подтвердил Фриц. — Примерно на расстоянии одного-двух лье от бухты Спасения.

Но это лишь предположение: ведь до сих пор разведка прибрежной полосы бухты Спасения не произведена.

Немного придя в себя после ошеломившего всех сообщения, обитатели Новой Швейцарии стали возбужденно обсуждать это необычное событие.

Корабль!.. Нет никакого сомнения в том, что где-то совсем недалеко находится корабль, и звуки его пушек ветер донес до Акульего острова. Неужели появилась наконец-то ниточка, которая свяжет с миром обитателей этой неизвестной земли, потерпевших крушение на «Лендлорде» одиннадцать лет назад!

Пушечный выстрел — этот волнующий голос корабля — услышан впервые за многие годы, после того как батарея Акульего острова стала возвещать начало и конец летнего сезона. Возможность спасения, на которую семья Церматт уже перестала рассчитывать, застала их врасплох, как будто они разучились понимать этот давно забытый язык.

Но постепенно все успокоились, и каждый постарался думать только о том добром, что должно внести в их судьбу это событие. Отдаленный залп, донесшийся до Скального дома, не похож ни на один из природных звуков, к каким привыкли его обитатели за долгие годы; например, скрип деревьев, когда они гнутся и трещат под напором ураганного ветра, или шум волн в бушующем море, или раскаты грома во время тропических ливней… Нет! Залп прозвучал с помощью человеческих рук. Теперь уже и капитан, и весь экипаж судна не могут не знать, что эта земля обитаема… И если корабль войдет в бухту Спасения, флаг Новой Швейцарии будет приветствовать его!

Словом, все видели в этом событии надежду на скорое спасение. Правда, госпожа Церматт до сих пор не чувствовала особого страха за будущее: ведь все ее сыновья и муж рядом с ней.

Иное дело Дженни. Она сразу же подумала об отце, с которым не надеялась уже когда-либо свидеться. Ну, а господин Церматт и его сыновья мечтали пообщаться с людьми из другого мира…

Все надеялись, что наконец-то исполнятся их самые заветные желания, ожидали от этого события только счастливых последствий и обращали к Богу слова благодарности.

— Возблагодарим же Всевышнего, его покровительство никогда нас не оставляло, — тихо сказал Франц.

Вполне естественно, что эти слова произнес именно Франц. Все знали о его религиозности, проявившейся еще в детстве и с годами окрепшей. Он отличался спокойным, ровным характером, был сильно привязан к своим близким, они для него до сих пор олицетворяли собой все человечество. Младший из братьев, он, однако, всегда был их советчиком и примирителем во время размолвок, изредка возникавших в этом дружном семействе. Какому призванию посвятил бы он себя, если бы остался в родной стране? Это могла быть медицина, юриспруденция или служение Богу — то есть та область, где он смог бы проявить свою склонность к самопожертвованию, столь же свойственную его натуре, как стремление к физической деятельности у Фрица и к интеллектуальной — у Эрнста.