Алмаз темной крови. Книга 2(неокончена) - Арден Лис. Страница 23

— Все это так. — Первым заговорил шаман, спокойно и размеренно звучал его голос. — И вы вольны принять любое решение, произнести любой приговор. Но запомните все — если Амариллис погибнет и мы будем знать, что виной тому ваши страх и немощь, — не ждите от нас прощения.

— И от меня тоже. — Аш-Шудах недвусмысленно посмотрел на эльфов.

— И от меня. — Огма скрестил руки на груди, весьма довольный таким разворотом разговора.

— Ну что вы, милсдари… как можно! — Брик сокрушенно покачал головой, всплеснув руками. — Ссоритесь, ровно дети! И когда?! Когда нам понимание да единение как воздух потребны!.. Яснее ясного, что нельзя девицу эту убивать, никак нельзя. А ну как и впрямь милсдарь маг камень вернет? Тогда всем нам прямая выгода… Спрятать ее надобно, да получше. И чтоб охрана была.

— Мой дом вас устроит? Не самое потайное место, это верно. Однако лучшей защиты, чем здесь, Амариллис не найдет нигде. — Аш-Шудах посмотрел на орков. Шаман согласно кивнул ему. — Что ж… тогда дело за малым — отыскать ее и привезти в Ирем. И как можно быстрее.

— Это наша забота. — Не допускающим возражений тоном сказал орк-крысолов. — Мы привезем Амариллис в Ирем… или вы знаете кого-то, более достойного доверия?!

— Мой ученик — если вы, конечно, не возражаете, — поедет с вами, — Аш-Шудах мог и не задавать этого вопроса, против общества Арколя Сыч возражать уж точно бы не стал.

— Если вы позволите, — неожиданно вмешался король Воздуха, — один из моих приближенных также будет вас сопровождать. Он из Вольных Лесных Стражей, так что вы не заподозрите его в излишнем рвении соблюсти нашу волю. Меж тем, он опытный путешественник и сможет быть вам полезен. Ваш ученик, кажется, знаком с ним…

— Вот так все эти важные особы и решили, что именно мы — и никто другой — привезем Амариллис к аш-Шудаху. — Арколь рассказывал Хэлдару о состоявшихся переговорах, не особо церемонясь в своих описаниях и комментариях. Больше всего от него досталось эльфам. Их хладнокровие и невозмутимость, с какой они решили судьбу его сестры, выводили мага-подмастерье из себя и он не стеснялся в выражениях.

Друзья сидели в комнате Арколя — Сыч расположился в низком деревянном кресле, уложив длинные ноги на столик, Хэлдар сидел на широком подоконнике, глядя в сад. Он ни разу не возразил Арколю, и вообще с самого начала почти не открывал рта. Кроме них, в комнате были Шонно, Венона, Лиусс и Рецина; Криолла осталась нянчиться с малышкой, Лорка куда-то запропал. Дети Лимпэнг-Танга были приглашены самим магом, который хотел избавить их от ненужных расспросов и, паче того, допросов… попросту спрятал. В самом дальнем и темном углу, в глубоком кресле дремал старик шаман.

— Вот и славно. — Сыч ловко кинул в окно крупную персиковую косточку. — Быстро, бесшумно, точно в цель… как батюшка учил. Когда едем-то, Арколь?

— Как только светлейшие гости отбыть восвояси изволят.

— Нет, Арколь. — Дверь распахнулась и в комнату вошел сам аш-Шудах. Выглядел он обеспокоенным и огорченным; черные глаза мага тлели красноватым огнем, как потревоженные угли.

— Вы должны ехать немедленно и как можно быстрее. И я ничем не могу вам помочь — ты знаешь, Арколь, все мои силы могут понадобиться вдруг и сразу, я не вправе растрачивать их.

— Что случилось, учитель? — Арколь и сам встревожился.

… капли воды парят в воздухе, вздрагивают, трепещут… воздушные потоки окружают их, придавая форму, приручая… Из прозрачно-голубых ка пель складывается птица — небольшая, но с мощными крыльями, хищным клювом и ничего не выражающими хрустальными глазами. Потоки воздуха становятся плотнее и постепенно холодеют… все больше и больше… Очертания птицы становятся четче, затвердевают, стекленеют… Наконец, она с резким звоном расправляет ледяные крылья и пронзительный клекот вырывается из ее клюва.

Несколько строк, написанных кружевной вязью эльфийского письма, помещаются на груди птицы. Несколько слов, произнесенных мелодичным, переливчатым голосом, определяют ее путь. Она взлетает, делает круг над головами королей — и вылетает в распахнутое окно, и растворяется в небе.

— Я не могу судить светлых королей. — Маг отказался сесть и расхаживал по комнате. — Их жестокость понятна… они должны защитить свой народ. Для них соотношение и впрямь несоразмерное — одна жизнь, которая и без того недолговечна, и тысячи бессмертных…

— Так вы только подозреваете или? — Хэлдар задал вопрос, не поворачивая головы, по-прежнему вглядываясь в сад.

— Хэлдар, мой дом не более часа назад покинула ледяная птица. Как ни быстро летают сотворенные посланцы, покинуть мой дом без моего ведома не может ни одно существо… тем более, созданное магией. Единственные, кто мог сотворить ее — ваши короли, спевшие одновременно песни Воды и Воздуха. Путь ее лежит на северо-запад… а послание, которое она несет в Лис-Арден, предугадать не сложно.

— Найдите и убейте. — За мага эти слова произнес Сыч.

Глава пятая. Дорога тысячи путей

— Если так… — Арколь заметался по комнате как беспокойный дух, — если так, мы не успеем! Три недели пути — и это если повезет и никто не захочет нам помешать.

— Птице лететь четыре дня… — Хэлдар все так же всматривался в глубь сада, только пальцы его вцепились в край подоконника, — Поиски займут… если знать, где искать, не более двух недель.

— Учитель! — Арколь умоляюще глядел на мага. — Зала Большого Пантакля почти готова. Позвольте мне…

— Ты забыл, куда настроен выход? — Аш-Шудах безнадежно покачал головой. — Прямиком в Арр-Мурра… а перенастройка займет не один десяток дней.

Артисты, внимательно слушавшие разговор, но не позволявшие себе вмешиваться в него, переглянулись и опустили глаза. Сказать — как и сделать — было нечего. Если хоть кто-то из эльфов догадывался о дружбе Хэлдара и Сыча — он также легко мог догадаться и о том, что дом орка станет лучшим убежищем для возлюбленной эльфа.

— Господин эльф… — голос Шонно был тих и несколько неуверен; суртонцы вообще ораторскими способностями не отличались, а акробат и вовсе производил впечатление немого, так редко и мало он говорил. — Если вы ищете быстрого пути и не боитесь пройти его… может, я и смогу вам помочь.

— О чем вы, Шонно? — Хэлдар повернулся в сторону говорившего.

— О дороге тысячи путей. — Суртонец вздохнул, будто решался на нечто немыслимое, и продолжил:

— Мы, я и сестра, так давно с вами… такие же незнакомые и нелюдимые, как в первые дни нашей труппы. Но я всегда знал, что придет день, когда вы узнаете обо всем, что связано с появлением акробатов-суртонцев. Мы хранили свою тайну ради самих себя, чтобы выжить и спокойно жить. Мы расстанемся с ней, чтобы помочь той, которую мы полюбили.

Шонно встал, прошел к окну, оглядел внимательные лица друзей.

— Мое полное имя — Шонно Шой Де. Мы с сестрой единственные, кто уцелел из клана Шой Де после мятежа, во главе которого стоял наш отец. В те дни мы были еще детьми…

— Криолла! Шонно! Подойдите немедленно!

В мамином голосе прозвенела никогда до этого не появлявшаяся нотка просительного отчаяния. Шонно удивленно оглянулся и тут же получил хороший удар деревянным мечом от соперника. Не вскрикнув, только скривившись, мальчишка отсалютовал своим мечом в знак прекращения поединка и подошел к своей сестре, разбиравшей неподалеку многочисленные наряды любимой куклы — от этого занятия ее не отвлек бы и звук дворцового гонга, не то что мамин голос. Шонно взял сестренку за руку и они вдвоем направились к маме, стоявшей на галерее, огибавшей внутренний дворик домашней половины дворца клана Шой Де.

— Тысячелетнего процветания тебе, госпожа! — дети склонились в почтительном поклоне, и более непосредственная Криолла, пренебрегая ритуальными формулами, спросила:

— Что случилось, мама?

Их мать, третья жена Шакки Шой Де, ничего не ответив на этот вопрос, сказала каким-то бесцветным голосом: