Сборник рассказов - Мураками Харуки. Страница 17

Работников было трое: девушка за прилавком, двадцатипятилетний или чуть более того управляющий с нездоровым яйцеобразным лицом и подрабатывающий на кухне студент, похожий на лишённую всяческого выражения тонкую тень. Все трое сгрудились перед кассой и внимательно следили за взятым на изготовку ружьём. Так туристы смотрят на колодцы инков. Никто из них и не подумал звать на помощь или бросаться на меня с кулаками. Ружьё оказалось жутко тяжёлым, и я опустил его поверх кассы, не снимая пальца с курка.

— Возьмите деньги, — лепетал сиплым голосом управляющий. — Только в одиннадцать сняли кассу — денег немного — забирайте, что есть. Всё равно ресторан застрахован.

— Закрой передние жалюзи и погаси свет вывески, — приказала жена.

— Постойте, — возразил управляющий, — я не могу своевольно закрывать ресторан, мне придётся тогда за это отвечать.

Жена медленно повторила свой приказ.

— Делай, как тебе говорят, — посоветовал я. Казалось, он колебался, сравнивая дуло над кассой и лицо жены, но, в конце концов, сдался, погасил свет вывески и опустил жалюзи. Я был начеку, чтобы он под шумок не нажал на кнопку вызова полиции, но, судя по всему, в ресторанах сети «Макдональдс» таких кнопок просто нет. Никому и в голову не приходил налёт на обычную гамбургерную.

Даже жуткий шум опускающихся жалюзи, который можно сравнить разве что с грохотом волочащегося по асфальту ведра, не смог разбудить спящую парочку. Я давно не видел, чтобы так крепко спали.

— Тридцать «бигмаков»… на вынос, — отчеканила жена.

— Я дам вам ещё денег, закажите эти гамбургеры в другом месте, — взмолился директор, — а то у меня касса не сойдётся. Вы знаете….

— Делай, как тебе говорят, — повторил я.

Все трое гуськом прошли на кухню и занялись гамбургерами: студент жарил котлеты, управляющий укладывал их между булок, а девушка заворачивала готовые гамбургеры в бумагу. За всё это время никто из них не проронил ни слова. Я прислонился к большому холодильнику и направил дуло ружья на противень, на котором, шипя, жарились похожие на коричневые капли котлеты. Сладкий запах жареного мяса, словно рой невидимых мошек, проник через поры внутрь тела, смешался с кровью и циркулировал по организму. И в конечном итоге собрался как раз по центру — в пещере голода, прилипнув к её розовым стенкам.

Мне хотелось взять в руки один-два из завёрнутых в белую бумагу гамбургеров и прямо тут же начать их поедать. Однако я был уверен, что подобные действия не входили в наш план, и решил дождаться, пока все тридцать без остатка гамбургеров не окажутся готовыми. На кухне стало жарко, и моё лицо под маской начало потеть.

Все трое время от времени поглядывали вскользь на дуло ружья. Я почёсывл то одно, то другое ухо левым мизинцем. Когда я в напряжении, почему-то начинают чесаться уши. Пока я боролся с зудом, ружьё неустойчиво покачивалось вверх-вниз, не давая троице покоя. Оно стояло на предохранителе и выстрелить само собой не могло. Троице это было невдомёк, а я не собирался специально распространяться.

Пока готовились гамбургеры, а я следил за процессом, жена осматривала столики для клиентов, пересчитывала готовые «бигмаки» и аккуратно укладывала их в большие бумажные пакеты, чтобы в каждый вошло по пятнадцать штук.

— Зачем вам это нужно? — спросила меня девушка. — Взяли бы лучше деньги, да купили на них, что душе угодно! Какая радость — съесть тридцать гамбургеров?

Я ничего не ответил и лишь отрицательно покачал головой.

— Вы уж извините, просто, булочные оказались все закрыты, — объяснила жена девушке. — Работала бы какая из них, напали на неё.

Я не думал, что такое объяснение поможет им разобраться в этой ситуации, однако других вопросов не последовало, и они молча жарили котлеты, укладывали их в булки и заворачивали в бумагу. Погрузив в два больших пакета все тридцать гамбургеров, жена заказала девушке два больших стакана «Кока-Колы» и заплатила за них деньги.

— Мы крадём только хлеб, — пояснила она. На что девушка странно повела головой: то ли мотая, то ли кивая ею. Может, она собиралась сделать и то, и другое одновременно? Казалось, я понимал её настроение.

Затем жена достала из кармана тонкую верёвку для багажа — чего только у неё нет! — и крепко, словно пришивала пуговицу, привязала всех троих к столбу. Они понимали, что уговоры бесполезны и молча повиновались. Жена спрашивала, не больно ли, не хотят ли в туалет, но те не проронили ни слова. Я завернул ружьё в одеяло, жена взяла пакеты. Мы поднырнули под жалюзи и вышли наружу. Парочка продолжала крепко спать, под стать глубоководным рыбам. Интересно, что же нарушит их сон?

Спустя тридцать минут езды мы завернули на стоянку какого-то здания и от души наелись гамбургеров, запивая их «колой». Я отправил в глубь желудочной пещеры шесть «бигмаков», жена съела четыре. При этом, на заднем сиденье оставались ещё двадцать таких же гамбургеров. К рассвету мы покончили с сильным голодом, который, казалось, не пройдёт никогда. Первые лучи солнца окрасили грязные стены зданий в фиолетовый цвет, ослепительно осветив огромную башню с рекламой "Sony Beta HiFi". [4] Вперемешку со щебетаньем птиц шуршали колёса дальнобойных грузовиков. На канале FEN играла музыка кантри, мы курили одну на двоих сигарету. Докурив её, жена положила голову мне на плечо.

— Думаешь, стоило так делать? — переспросил я.

— Стоило! — ответила она и, глубоко вдохнув, уснула. Её тело было тёплым и лёгким, как у кошки.

Оставшись один, я высунулся из лодки и посмотрел на дно моря, однако подводного вулкана и след простыл. Только водная гладь безмятежно отражала голубизну неба, да маленькие волны, словно шёлковая рубаха на ветру мягко бились в борта.

Я лёг на дно лодки и закрыл глаза в надежде, что прилив отнесёт меня, куда нужно