Строго конфиденциально - Шахов Максим Анатольевич. Страница 4
Номер был не думским, просто московским, но «блатным». Кроме того, на лобовом стекле машины был укреплен спецпропуск, выданный думской охраной.
– Выясните, кому его выдали и когда! – сказал замдиректора. – Мне это надо знать как можно скорее!
8
Артур, слонявшийся по посадке и изредка бросавший взгляды на сидевшего в машине Евстигнеева, быстро повернул голову. Из-за деревьев донесся шум машины. Артур настороженно смотрел в ту сторону, пока из-за поворота не вынырнул огромный джип «Тойота-Лендкрузер».
Свернув на небольшую полянку, внедорожник остановился, подняв облачко пыли. Из передней дверцы выскочил тип привычно кавказской наружности. Оглядевшись по сторонам, он распахнул заднюю дверцу.
На полянку шагнул еще один кавказец. В отличие от Артура, одет он был безвкусно, если не сказать вульгарно. Обычные джинсы с кроссовками «Адидас» дополняла спортивная куртка другой фирмы. На вид этому человеку было лет тридцать, и богатырем назвать его было нельзя.
Кавказец был сухощавым и жилистым. Его лицо было гладко выбритым.
Однако Евстигнеев тут же узнал его. Все-таки он много лет проработал в прокуратуре и часто имел дело с фотографиями преступников. Поэтому он сразу определил по стабильным признакам портрета, что на встречу с ним приехал Абдарханов – один из немногих еще не уничтоженных полевых командиров Ичкерии.
За Абдархановым тянулся длинный кровавый след. МВД, прокуратура и ФСБ разыскивали его уже много лет. Летом прошлого года он угодил в засаду службы безопасности президента Чечни, но чудом сумел уйти, оставив всех своих подчиненных на поле боя...
И вот теперь Абдарханов в Москве. Евстигнеев невольно вздохнул.
Террорист, находящийся в федеральном розыске, спокойно разъезжает по Москве на навороченном джипе. И не просто разъезжает, а шантажирует депутатов. Когда же удастся положить этому конец?..
Впрочем, вопрос был чисто риторическим. Как член комиссии по безопасности и бывший прокурор Евстигнеев отлично понимал, что искоренить международный терроризм практически невозможно. Даже в США, где на борьбу с этой чумой третьего тысячелетия выделяются миллиарды долларов, исламские фанатики вполне свободно разгуливают по Нью-Йорку, высматривая объект для очередного теракта.
Вот и бывший бандит Абдарханов чувствовал себя в столице России абсолютно раскованно. Артур быстро подскочил к нему и с выражением почтительности на лице что-то сказал, несколько раз махнув головой в сторону машины с Евстигнеевым.
Абдарханов выслушал Артура, кивнул и с улыбкой направился к джипу, в котором сидел Евстигнеев. Артур обогнал его и попытался распахнуть заднюю дверцу со стороны депутата. Но Евстигнеев предусмотрительно утопил фиксатор.
Артур торопливо постучал холеным ногтем по стеклу.
– Открой, эмир тебя хочет видеть!
Называть эмирами полевых командиров, у которых под рукой было два десятка бойцов, было смешно. Но чеченцы, как и депутаты, очень любили искусственно повышать свой статус. Впрочем, сейчас Евстигнееву было не до смеха.
Не открывая дверцы, он просто чуть опустил левой рукой стекло.
Абдарханов с легкой улыбкой посмотрел на депутата. В его взгляде можно было прочитать как любопытство, так и превосходство.
– Привет! – наконец сказал Абдарханов. – Надеюсь, ты привез доклад? Все, как договаривались?
– Здоров! – кивнул Евстигнеев, выдержав взгляд бандита. – Конечно, привез. Надеюсь, и ты выполнишь уговор, Ильяс...
Услышав свое имя, Абдарханов очень удивился. И тут же бросил жесткий взгляд на Артура:
– Ты что, сказал ему, кто я?
Артур побелел:
– Нет, эмир, что ты?..
Абдарханов снова посмотрел на депутата. В его глазах сверкали тревожные огоньки.
– Откуда ты знаешь обо мне? Если связался с ФСБ, тебе конец! И не надейся, что они тебя спасут! В машине стоит «глушилка»!
Евстигнеев поспешил успокоить бандита:
– Я ни с кем не связывался, Ильяс. И никакого «маяка» на мне нет. Я ведь не идиот, чтобы шутить с чеченцами, у которых в руках находится моя дочка. Просто твое фото я видел много раз, ты уже несколько лет фигурируешь в докладах силовиков.
Абдарханов приблизился к машине вплотную и ткнул в лицо Евстигнеева пальцем:
– Смотри, если попробуешь играть со мной шутки, твоя дочка испытает такое, что ты сойдешь с ума!
Евстигнеев при приближении бандита чуть подался в салон и напрягся.
– Осторожно, эмир, у него граната! – негромко напомнил Артур.
Абдарханов презрительно оглянулся:
– Аллах любит смелых!
В этот самый миг у Ильяса зазвонил мобильник. Он вытащил его и, отвернувшись от джипа, ответил:
– Да!..
9
Семен Корецкий вел свою не слишком новую «Мазду» на скорости шестьдесят километров в час. Как ему и велели, он выехал за пределы Ильичевска и теперь то и дело поглядывал на лежащий на переднем пассажирском сиденье мобильник. Телефон молчал.
С одной стороны дороги тянулись поля с какими-то всходами. Слева примерно в полукилометре синело море. Полоса между дорогой и обрывом представляла собой пустырь, уже разделенный на дачные участки, но еще не застроенный. Только в двух местах копошились строители-молдаване.
Остальные отводы топорщились высоченными прошлогодними бурьянами и пустовали.
Место было, конечно, хреновое. Похитители выбрали его с умом. На дороге движение было более-менее оживленным. Однако на пустырях в стороне моря можно было надежно укрыться. И спокойно расстрелять и Семена, и его «Мазду». Строители-молдаване если что и заметят, то не станут связываться с милицией...
Семен потянулся за сигаретой и щелкнул зажигалкой. К риску ему было не привыкать. В молодости Семен Корецкий был одним из самых удачливых и перспективных сотрудников Одесского уголовного розыска. Пошел туда под впечатлением фильма «Зеленый фургон».
И только спустя много лет узнал, что прообразом Лени Патрикеева был один из авторов «Двенадцати стульев». Впрочем, из Семена Корецкого писателя не получилось. А вот опером он был классным. И уже в двадцать пять лет стал сотрудником областного отдела УР. Если бы так все шло и дальше, то сейчас Семен, наверное, уже был бы генералом милиции.
Но в его судьбу неожиданно вмешались гремевшие тогда на всю страну следователи Генпрокуратуры СССР Гдлян и Иванов. После знаменитого узбекского «хлопкового» дела Гдлян занялся Одессой. Результатом работы возглавляемой им следственной группы стали аресты высокопоставленных одесских милиционеров.
Причем первым за решетку угодил непосредственный шеф Семена Корецкого – начальник отдела УР областного УВД. А пару дней спустя прямо на рабочем месте взяли и Семена. И он совершенно неожиданно для себя оказался в камере СИЗО на Екатерининской, куда еще вчера собственноручно сажал урок.
Для Семена это был жестокий удар. Ему лично никаких обвинений не предъявляли, зато требовали компромат на шефа. В деле фигурировали какие-то переводы на баснословные по тем временам суммы, но тут Корецкий следствию ничем помочь не мог. Даже в советские времена Одесса была столицей предпринимательства. И фраза из «Двенадцати стульев» о том, что вся контрабанда делается в Одессе на Малой Арнаутской улице, была недалека от истины.
В городе было много подпольных цехов. В одних строчили «фирменные» джинсы, в других делали что-то еще. Само собой, без «крыши» со стороны властей эти цеха просто не могли существовать. И начальник уголовного розыска не мог быть от этого в стороне. Но вот Семен действительно к «крышеванию» никакого отношения не имел – видимо, еще не достиг соответствующей должности.
Однако следственной бригаде Гдляна это было все равно. Ее сотрудники руководствовались нехитрым принципом – лес рубят, щепки летят. Так что сел бы Семен, и надолго. Но, на его счастье, в областной прокуратуре тогда работал Роман Никитич Евстигнеев. Он сталкивался по работе с Семеном и хорошо к нему относился.