Утраченный идеал - Дункан Дэйв. Страница 53

– Нашел, – тихо произнес мечник. Наклонил плиту, Потом повернул. – Куда он ведет?

– Вниз, в подвал. Они все ведут туда. Не знаю, есть ли проходы под комнатой царя, но по всему дворцу такие же.

Царица предполагала, что Игорь знал о тайнике, хотя никогда не упоминал об этом. Дмитрий показал ей секреты, когда она была ребенком и один раз приезжала в Кинск с родителями. Брат узнал о нем от царевны Аврамии, его ровесницы, умершей, когда Софья была совсем маленькой.

– Я в долгу у вас, ваше величество.

– Думаю, и Скиррия когда-нибудь окажется у вас в долгу, – Софья остро чувствовала близость мужчины, Сердце ее билось, как птица в клетке с лисой. – Проходы узкие, как дымоход. Мой муж не сможет пролезть сквозь них. Боярин Вассайл – тоже. Они всего лишь выход, но не вход. Очень трудно пройти этим путем, даже если знаете, куда идти. Нужно взобраться на что-нибудь, потом добраться до... – Софья колебалась, – люка в подвале.

– Но маленький, ловкий мужчина сможет? – В его голосе слышались веселые нотки.

– Я не это имела в виду! – И торопливо добавила: – Пожалуйста, расскажите мне кое-что.

Следует отослать его. Игорь может проснуться.

– Все что угодно, ваше величество.

– Что за человек король Ательгар? На самом деле? Моя сестра...

– Он хороший человек! Я видел его, и Клинки все о нем знают. Тридцати лет. Худой, выше меня – такого телосложения, как сэр Аркелл, который стоял слева от меня сегодня вечером. Воздержанный, тренированный, неугомонный. Без серьезных недостатков. Пусть ваша сестра не беспокоится.

– Хорошо. Спасибо.

– К тому же, думаю, король очень одинок.

– Король одинок?

Царица хотела задать вопрос дерзко, но не смогла.

– Я слышал, управление страной – занятие одинокое. Их плечи соприкасались, но Софья не отодвинулась. Как и он.

– Ательгар родился и рос в других землях. Многие друзья, которых он привез в Шивиаль, предали его, и ему пришлось выслать их. Если король окажет внимание даме, то нарушит равновесие страны. Он научился быть одиноким, самодостаточным человеком, но это не устраивает его. Ему нужна родная душа.

– Нам всем.

Клинок обнял ее. Царица не противилась. Безумие! Зная, чем рискует, находясь здесь, он должен был дрожать как осиновый листок. Дрожала она, но мужчина был спокоен как скала. Царь – трус, со своими псами и страхом темноты. Этот человек – нет.

– У меня тоже вопрос. Почему ваша сестра так поспешно покинула Кинск?

– Как по-вашему?

– Все время нашей поездки ваш брат писал ей, и она отвечала.

– Сохраните в тайне?

– Если смогу. Верность Клинка подопечному безгранична, моя госпожа. В этом я не властен.

– Таша упала и разбила лицо. Царь решил, что для нее лучше...

– Упала?

– Принцессы падают так же, как и обычные люди. Мечник сильнее сжал ее плечи.

– Не без причины, ваше величество.

– Ее лошадь споткнулась, и...

– Ваш брат говорил, что она увлеченная и умелая наездница, и был огорчен тем, что ее нет в Кинске.

Царица молчала.

– Софья? – очень мягко спросил он.

– Федор ударил ее. Он был пьян,

– Я не доверяю этому Федору.

– Это все, клянусь! Много свидетелей, ей не причинили никакого вреда, кроме того, о чем я сказала.

– Тогда я никому не скажу. Клянусь. Спасибо, что доверились мне.

Софья думала, что все поцелуи на вкус, как выдохшееся вино, все, но не его.

Этот был удивительный, Сладкий. Она не знала, как все случилось. И как закончится.

– Мне надо идти, – прошептал он.

– Да.

Они все так же стояли на коленях, обняв друг друга.

– Завтра я проверю, есть ли под нашими комнатами шахты, – сказал Бо. – Все проходы соединены между собой?

– Да.

– Как я найду этот?

Он не спрашивал, пользовалась ли она им. Конечно да. Первый раз, когда Игорь уехал в Царицын и оставил ее одну.

– По запаху. Запах уксуса. Потолочные плитки украшены. Круги обозначают люки.

– Могу я увидеть вас завтра?

– Даже думать об этом – безумие!

– Красавицы делают мужчин безумными, а более красивую женщину, чем вы, я не встречал. – Он снова поцеловал ее, на этот раз дольше, и закончил, вздохнув: – Думаю, вам нужна нежность. Я прав?

– ...возможно.

– Да. Много месяцев прошло с тех пор, как я попрощался с женщиной, на которой женюсь. Нежность – вот что дает нам силы в борьбе со злом мира. Но решать вам, Привяжите веревку к кольцу, чтобы я мог увидеть ее снизу. Это будет сигналом. Нет веревки – нет приглашения.

Клинок не спросил, будет ли она одна. Он мог предположить, как мало царица интересует Игоря.

– Вам надо идти! – прошептала Софья и добавила: -Другая ночь будет безопаснее... Там!

– И лучше. Я не ищу мести, Софья.

– И я, – выпалила она, не зная, как продолжить и правда ли это.

Бомон поцеловал ее в третий раз, рука его скользнула под накидку. Когда тело Софьи затрепетало в его руках, он отстранил ее.

– Не месть, – повторил мужчина. – Мы должны заниматься любовью, чтобы доставить радость друг другу, не мстить ему. Или это все испортит.

– Это сделает все сладким, очень сладким. Не останавливайся сейчас.

Он тихо рассмеялся.

– Леди, вы льстите мне, веря в мои возможности.

– Ты можешь. Или я не возбуждаю тебя?

– Очень сильно. Но мне нужна целая ночь, чтобы подарить вам любовь такую, как вы заслуживаете. Я покрою поцелуями всю тебя...

Софья услышала задорные нотки в его голосе и радостно улыбнулась в темноте:

– Обещай! Ты знаешь, что рискуешь.

– Я рискую с радостью. А вы?

– Горю желанием. Клинок встал, оставив ее. Вернул на место сундук. – Завтра или послезавтра. – Я буду ждать. Он прошел мимо кровати.

– Притворитесь спящей на всякий случай. – Закрывая занавеску, сказал: – Помните, Софья, жизнь как дневник.

– Что ты имеешь в виду?

– Первая и последняя записи предопределены, но мы сами пишем свои страницы.

Бомон улыбнулся и ушел.

Она не слышала стука засова, но скоро посветлело. Не было слышно криков взбешенного царя. В покоях снова потемнело.

Софья лежала, глядя в потолок, лелея надежду, что нашла любовь.

В тесной маленькой столовой, которую Бо опознал как Большой зал, стояли восемь потрепанных стульев и стол, за которым действующий командир Аркелл потерял больше двух миллионов монет, играя в кости с советником Динвидди. Если учесть, что обычно Клинок выигрывал, то можно было понять, как он расстроен. Почти полдень. «Справедливая Награда» лежала в ножнах перед ним, все еще не востребованная своим хозяином. Оук вошел, придерживая дверь для Вассайла и следовавших за ним Хагфилда с плащом его светлости и Кимберли с подносом. Свирепый взгляд его светлости мог бы расплавить броню. Он осторожно сел. Лакеи принесли ему завтрак. Все молчали.