Кино между адом и раем - Митта Александр Наумович. Страница 54

ВНУТРЕННИЙ ЖЕСТ

Метод работы с внутренним жестом предложил Станиславский. Он говорил: находите действия, из которых зритель догадается о ваших чуветвах. Заряжайте себя внутренними действиями. Действия «сами вызовут нужные эмоции».

Как-то юная студентка застенчиво спросила у Станиславского о том, что, естественно, больше всего интересует молодых людей:

– Константин Сергеевич, как вашим методом сыграть любовь?

– Внутренним жестом. Вы смотрите на объект вашей любви. Но в своем воображении вы делаете следующий шаг: приблизились к нему. Взяли за руку… обняли… поцеловали. И эти внутренние жесты наполняют вас энергией любви. Вы действительно приблизились к нему, танцуете с ним. Но в своем воображении вы двигаетесь дальше, делаете следующий шаг. Вы обнимаете его. целуете. Он овладевает вами… И вы на небе. Все это цепочка внутренних жестов. Они наполняют вас энергией. Эта энергия работает наиболее эффективно, если в своем воображении вы каждый раз играете следующий шаг действия.

Этот совет гениален в своей простоте. Девушка получила ответ на вопрос, как ей играть все любовные сцены во всех спектаклях всей своей карьеры.

На самом деле этот совет еще универсальнее. Используя внутренний жест, вы можете насытить дополнительной энергией любую драматическую ситуацию любой роли. Но этот продукт не консервируется в сценарии. Он требует немедленного приготовления на вашем личном огне репетиции, здесь и сейчас.

Действительная проблема внутреннего жеста именно в его доступности. В том, что вы можете предложить любой. Какой будет самым лучшим? На это есть ответ. Тот, который дает вам максимальную внутреннюю энергию для конкретного действия в сцене. Вы репетируете и находите лучший внутренний жест, исходя из 2-х задач:

1. Актер использует внутренний жест, чтобы бороться со своим сиюминутным состоянием, бороться с микроклиматом, в который он погружен.

2. Внутренний жест ведет вас к непосредственному следующему шагу. Он готовит ваш следующий шаг.

Эти две задачи действуют одновременно и сообща. Вы спите и просыпаетесь. Сон зовет вас – подремли еще немного. Жизнь требует – вставай на работу. Ваша игра – борьба с состоянием, которое вас пол

ностью охватило. Ваш внутренний жест – «надо идти под душ», т. е. сделать следующий шаг. Не хочется, а надо. Так сладко еще хоть бы миг понежиться в постели. Но будильник трезвонит. Надо, надо, надо… Это конфликтная сцена борьбы. Вы вырываетесь из микроклимата, который вас охватывает.

Вы завтракаете. Ваше состояние: какой вкусный кофе. какая свежая

булочка! Ее бы смаковать и облизываться. Но в голове внутренний жест следующего шага: этот жест задает темп сцене, ее энергию. «Надо бежать к автобусу». Вы боретесь с состоянием утреннего кайфа, обжигаясь, торопливо глотаете кофе. И планируете следующее действие: это конфликтная сцена. Есть что играть.

Вы уже почти на работе… Лифт поднимает вас к бюро. Надо успокоить дыхание и срочно привести себя в порядок. Что вы скажете начальнику? Опять тетя заболела? Вы не должны выглядеть, как будто бежали опрометью. Вы боретесь со своим состоянием и репетируете следующий шаг.

Внутренний жест рождает любую энергию – позитивную и негативную. Энергию плюс и энергию минус.

В детстве я не мог уснуть. Бабушка сказала:

– Лежи и считай овечек. Одна овечка идет. другая овечка идет, третья овечка… Овечки заполнили мою смятенную голову и вытолкнули вон весь хаос прожитого дня.

Внутренний жест помог мне бороться с состоянием гиперактивности. Я репетировал следующий шаг и заснул.

Так мы живем каждый день с утра до ночи. Всю свою жизнь.

Надо работать? Мы боремся с состоянием лени и планируем следующий шаг. Надо хорошо выглядеть? Мы боремся со своими проблемами. заталкиваем их куда поглубже и надеваем улыбку на лицо: «У меня все о'кей!»

Структура выразительной актерской игры – это не индийский фокус, а простая, знакомая всем жизненная проблема:надо бороться с обстоятельствами и планировать следующий шаг. Драма комментирует жизнь. Естественно, в творчестве ваша фантазия расцвечивает каждый жест яркими выдумками.

Работа с внутренним жестом быстрая и дешевая. Вы можете сказать актрисе: ''Ты раздавлена, по тебе марширует полк солдат». И этот полк не будет стоить продюсеру ни копейки.

Вы говорите актеру: «Люби ее в воображении, как персонаж порно-комиксов». И ни одна актриса не подаст на вас в суд за сексуальные домогательства.

Внутренний жест – это Станиславский в таблетке, быстро растворимый Станиславский. Он действует немедленно и безотказно. Поэтому вo всем мире он так популярен. Почему же некоторые режиссеры не пользуются им? Это одна из загадок нашей профессии. Возможно, молодые режиссеры приходят в игровое кино из рекламы и клипов. Они хорошо чувствуют кадр, понимают монтаж. Но у них мало опыта рабо-

ты с актерами. Может быть, поэтому их пугают проблемы там, где их, в сущности, нет.

Смысл репетиции в кооперации режиссера и актера. И внутренний жест хорошо объединяет ваши стремления, У вас всегда, конечно, есть в голове заранее придуманные действия. Но не спешите навязать их актеру. Пусть он предложит вам выбор действии, исходя из своего понимания характера. Проверить это можно на репетициях, и не надо никаких объяснений. Покажи – я отберу… теперь сделай то, что я предлагаю… А потом соединим наши идеи.

РЕПЕТИЦИЯ И РАБОТА С ТЕКСТОМ

Обычно в фильме в каждой сцене цель действия находится за пределами сцены. Герой стремится куда-то, преодолевая препятствия. А там оказывается, что самое важное еще дальше, в следующей сцене. И так до самой кульминации зрители вместе с героем втягиваются в историю от сцены к сцене.

Это мы должны помнить, репетируя каждый кадр. Главное произойдет в следующем кадре. Об этом думает герой, туда он стремится. Если этого нет, история сразу останавливается, интерес зрителей падает.

К чему стремится боксер, когда его лупит огромная волосатая обезьяна с маленькими красными глазками? Наш герой почти раздавлен, но он отражает действия противника и борется со своим состоянием:

– Я не упаду. Сейчас я соберу силы… – Его внимание поглощено противником. При этом он готовит следующий шаг: – Сейчас я ему врежу!

Главное за пределами кадра. Именно так работает актер в любой сцене. Его внимание растворено в партнере. Он следит за ним и готовит ответ. Но противник тоже следит… Эту сцепку взглядов мы отрабатываем на репетиции. В сценарии ее почти нет. А фильм – это война взглядов. Во время войны действий. Без ударов взглядами все работает вполнакала.

Но и в жизни, не только в кино, вы всегда боретесь с поражением и готовите следующий шаг к победе. Только в жизни это растянуто во времени, разорвано на отдельные события, погружено в будни обыденного существования. А драма спрессовывает эти моменты.

Хичкок сказал об этом просто: «Фильм – это жизнь, лишенная всех элементов скуки».

Это относится и к простым фильмам действия, и к сложным драмам характеров с тонкой организацией души. Доктор Астров в «Дяде Ване»

произносит перед Еленой Андреевной пылкую лекцию о защите лесов. Но главное – за пределами этой лекции. На самом деле он хочет обнять и поцеловать свою любовь. Готовит следующий шаг и медлит… Когда аудитория догадывается, что характер борется со своим истинным желанием, она сопереживает и втягивается в сцену:

– Ну! Ну… сделай это!

Это движение внутреннего жеста идет как бы через текст, помимо его. Но текст при этом не теряет своего значения. Он становится частью энергетики сцены.

Вы помните, что только 16% энергии фильма доносится через текст, а 84% через видимые действия. В репетиции мы выращиваем эти 84% действий. Мы работаем с текстом, используя подтекст. А он выражается во внутреннем жесте. Это тоже задача репетиции.

Текст – это то, что мы слышим, слова. Подтекст – то, что герой хочет на самом деле. Иногда вопреки тексту, поперек его. Это внутренние жесты.