Никто, кроме нас - Васильев Владимир Николаевич. Страница 24

Хрофецки жестом велел занимать места перед тактическим пультом.

Пульт был штукой простой и хорошо знакомой. В центре уже сгустилось голографическое изображение какого-то объекта, судя по многим характерным деталям, хорошо охраняемого. Надо понимать, резиденция царька местного. А, пардон, президента – у тахирцев (по крайней мере в этой стране) общественный строй напоминал земные демократии двадцать первого века.

– Итак, граждане флибустьеры, имеем охраняемый объект, – начал ротный. – Хорошо укрепленный форт с тремя эшелонами обороны. Эшелон первый: колючая проволока, не исключено что со встроенной сигнальной системой. Охраняется мобильными постами и несколькими стационарными, все при наземных трассах. Между первым и вторым эшелоном сосредоточены места дислокации охраны, посадочные площадки для летательных аппаратов, вспомогательные объекты вроде складов…

Скотч внимал, немного отрешенно, но внимал. Информация откладывалась в сержантской памяти автоматически, даже когда Скотч думал о чем-то своем.

Инструктаж промелькнул быстро. Как всегда перед боем.

А потом привычно грузились в бот, орали хором: «Никто, кроме нас!», вжимались спинами в ниши при стартовых и маневровых перегрузках…

Высадка. Десант. Один из многих.

Бот ходко несся чуть впереди и заметно ниже крейсера. Десятикилометровый блин малого атмосферника шел на высоте двух километров, оставляя после себя мощный инверсионный след. Второй крейсер сейчас заходил на побережье, собираясь повиснуть над захоронением исполинов. Морские корабли аборигенов пытались его обстреливать, но капитан это мигом пресек, долбанув малым калибром по площадям. Корабли разметало, океан взбаламутило; повредить захоронению залп не мог, но перемешать генераторы с песком был вполне в состоянии. Скотч понимал капитана: боевой пловец успел шепнуть перед высадкой, что начальство «Квазара» наконец выяснило, каким образом аборигены сумели обнаружить искательские группы. Аппаратура местная тут была ни при чем: камуфляж искателей работал вполне добросовестно. Водолазов заметили дрессированные животные, которых тахирские вояки натаскивали на подбрасывание мин гипотетическому неприятелю. Животные оказались сообразительными, вроде земных дельфинов, и дали знать хозяевам о необычном оживлении в районе пограничного шельфа. В общем, побочной целью залпа было еще и распугивание дрессированной фауны. Нечего им около места будущих работ шастать!

Над Клондайком уже поднялась суматоха – истребители аборигенов пытались атаковать вылетевшие звенья союзных истребителей. Большей частью безуспешно: и скорость у них была не та, и огневая мощь. Но числом и везением летчикам Клондайка удалось сбить два союзных истребителя и повредить еще четыре.

До цели осталось всего ничего, килоун двадцать. Скотч привычно косился на информтабло: тахирцы разворачивали оборону. Скорее всего президента попытаются вывезти в безопасное место. Да только вряд ли это получится: крейсер вот-вот должен был поставить кольцевую техноблокаду. Резиденция правителя Клондайка будет окружена эдаким широким бубликом, зоной, где техника работать не в состоянии. Даже союзная.

– Снижаемся! – рявкнул из пилотской Валти; голос его полнился боевым азартом.

Канониры зашевелились, активируя антигравы орудий. Бойцы держали руки на сенсорах.

– Готовность три! – предупредил Хрофецки.

«Hy, – подумал Скотч, – удачи нам!»

– Готовность два!

Все. Пора вставать. Проорали еще раз десантное заклинание.

– Готовность раз!

– Подъем, гвардия! – во всю мощь легких выдохнул Скотч.

Гвардия слаженно вскочила. Не только десантники, привычные к высадкам – остальные тоже. Не зря тренировались, не зря!

– Готовность ноль!

– Режь перепонку!

Солянка, стоящий у люка, полоснул ножом по серой мембране, и в бот ворвался влажный и теплый воздух Тахира.

– Йо-ху-у-у!!! – взвыл Солянка, вываливаясь наружу и лягухой распластываясь на потоке.

Рябая туша крейсера обгоняла – передний край уехал далеко вперед и застил небо. Еще дальше едва различимыми точками вились истребители – не то свои, не то тахирские, а вернее всего и те, и другие. Редкие сполохи защитного поля сигнализировали о том, что противник стреляет. Надо же, настырные какие.

Скотч начал испытывать к тахирцам нечто вроде солдатского уважения: даже чокнутые имперцы-скелетики при подобном перевесе союзных сил не решались сопротивляться атакующему десанту. А тут вообще – чуть ли не с каменными топорами на лучеметы. Надо быть храбрецами, чтобы решиться на такое.

Храбрецами – или законченными идиотами. Но вряд ли жители Тахира-четыре идиоты. Скотч видел записи допросов. Еще тогда он подумал, что аборигены очень похожи на людей – больше, чем азанни, свайги или цоофт. Люди были такими, давно, но были. А вот союзники-галакты – нет. Им безрассудная смелость чужда, они прагматики и законники. Потому и согнулись под натиском молодой и нахрапистой человеческой расы. «Ну и к лучшему», – подумал Скотч. А в следующее мгновение антиграв мягко опустил его на поверхность, и время потекло для Скотча и его молодцов по-иному: в боевом режиме, в нужные моменты ускоряясь, а порою растягиваясь и замедляясь.

Взвод мигом развернулся правильной дугой; на флангах разворачивались соседи. Зависли над сочной травой похожие на больших носатых черепах орудия; канониры только команды ждали, чтоб всадить пару увесистых импульсов в обнаруженную цель. Но целей пока не находилось. Скотч просигналил ротному двойным вызовом: мол, когорта развернулась. Не задержался и условный циркуляр: вперед!

– Давай, гвардия! Двинули!

Все это происходило уже не однажды. Прикрывая друг друга, солдаты по очереди перебегали ун на тридцать-пятьдесят и падали, выцеливая стволами лучеметов неприятеля. Тем временем перебегали остальные, прикрывавшие ранее.

До препятствия в виде колючей проволоки осталось не больше ста ун.

– Где-то тут кольцо блокады намечается, – буркнул Скотч.

Ее поставят, когда президент будет захвачен и десанту скомандуют отход; пока же вся техника должна работать исправно.

Колючку покромсали длинными импульсами. Вдали завыли сирены. И почти сразу по десанту открыли огонь из пулевиков – оружия старого и в среде космических вояк очень непопулярного ввиду сильной инерционности, но совсем не ставшего оттого менее убийственным.

Правда, боевые комплекты прямое попадание держали: человека только сбивало с ног и награждало здоровенным синяком. Не очень, разумеется, приятно, но уж куда лучше, чем умирать от варварского оружия.

В когорте Скотча не по своей воле с ног попадали сразу пятеро; оборонявшиеся стрелять умели. Умели они и маскироваться – Скотч пока не понял, откуда стреляют. Никаких внятных коммуникаций между первой полосой колючки и второй не просматривалось, только трава, в которой, впрочем, при определенном навыке можно было неплохо замаскироваться. За второй колючкой начиналась голая вспаханная полоса.

Скотч сдернул с пояса биосканер.

– Ага, – пробормотал он. – Вот вы где, голубцы…

Действительно, впереди было полно снайперов. Биосканер показал, где именно они притаились, а волновой бинокль позволил их обнаружить визуально. Аборигены оказались упакованы на славу: пучки травы, упругие стебли, размалеванные вертикальными разводами физиономии… Р-рейнджеры, так их!

– Канониры, целеуказание!

Скотч привычно слил координаты целей. Дружный залп из всех четырех стволов вздыбил землю перед второй колючкой. Раз, еще раз, и еще. Над головой очень вовремя прошла волна штурмовиков – зрелище было еще то. Заодно перемешали с ошметками травы второй ряд колючки – резать там стало нечего, гуляй как по проспекту. И сирены очень кстати заткнулись.

Штурмовики пронеслись вперед; двинул дальше и десант, благо стрелять по нему было больше некому.

– Ур-роды, – пробормотал Солянка, падая рядом со Скотчем после очередной перебежки. – На смерть ведь вояк шлют, неужели непонятно?