Трудное восхождение - Чандлер (Чендлер) Бертрам. Страница 26

— Мы пробудем здесь пять дней, народ, — сообщил водитель. — Здесь есть гостиница и поселок аборигенов — почти все говорят по-английски. Они будут просто счастливы рассказать вам свои легенды о скале — Вулуру, как они ее называют. Это одно из их священных мест, но они не мешают нам ходить туда, поскольку мы им платим за эту привилегию. Это, конечно, входит в стоимость тура, но если вам понравится какая-нибудь диковина, придется раскошелиться. Видите, как скала меняет цвет вместе с солнцем? А когда оно сядет, скала медленно потемнеет, как гаснущий уголек.

Скала приближалась и теперь почти нависала над ними — багровая стена, заслонившая гаснущую синь безоблачного неба. Потом дорогу накрыла тень. Здесь скала казалась темно-пурпурной и отливала фиолетовым металлом… Солнце вырвалось из-за нее — так внезапно, что перехватило дыхание. Последний раз дорога повернула вокруг изъеденного временем монолита — и автобус остановился у восточного склона скалы.

Туристы вышли наружу, вздрагивая от холодка, разлитого в неподвижном воздухе.

— Что-то в этом есть… — прошептала Таня Ланкастер.

— Что-то есть… — согласилась Мойра Стивене.

— Память предков? — с резкостью спросил Спуки Дин.

— Вы подслушиваете! — возмутилась толстушка.

— Нет, Мойра. Но я не смог проигнорировать столь сильные эмоции, которые вы излучаете.

Таня засмеялась:

— У нас смешанное происхождение — как у большинства современных австралийцев. В нашем обществе все смешалось — так что у каждого найдется хоть капелька крови аборигенов. Но… почему мы с Мойрой чувствуем себя здесь как дома — и одновременно так, словно безнадежно заблудились?

— Если позволите, я попробую… — мягко начал Дин.

— Нет! — вспыхнула девушка.

Граймс почувствовал к ней симпатию. Он-то знал, даже слишком хорошо, что значит, когда рядом с тобой телепат-профессионал. И неважно, насколько высоки его этические стандарты. Но он сказал:

— Призраку можно доверять. Я знаю.

— Может, вы и доверяете ему, Джон, но я его знаю недостаточно.

— Зато он нас знает как облупленных! — буркнула Мойра.

— Я чувствую запах бифштекса, — сменил тему Граймс.

И все четверо направились к костру, где уже готовился ужин.

Ради того, чтобы увидеть рассвет над скалой Крэгга, стоило проснуться пораньше. Закутавшись в одеяло, чтобы спастись от утреннего холода, Граймс стоял вместе со всеми остальными и наблюдал, как гигантский массив постепенно становится из синего пурпурным, из пурпурного — розовым. Над скалой и позади нее небо было темным и усеяно огромными яркими звездами — почти такими же яркими, как в открытом космосе. Затем поднялось солнце, и скала стала островом пылающего багрянца в рыже-буром песчаном океане, а у подножия пенился зеленый прибой кустов.

Представление закончилось. Группа разошлась — кто в душ, кто в туалет, кто одеваться к завтраку.

После еды туристы снова покинули лагерь и направились к скале. Таня и Мойра милостиво удостоили астронавтов своего общества, но держались с подчеркнутой холодностью, уделяя больше внимания путеводителю, чем беседе. Дорога проходила через поселок аборигенов — скопление примитивных шалашей, сделанных из природного материала и укрепленных кусками пластика. Горели костры, на них жарились куски мяса непонятного происхождения. Женщины — обнаженные, с распущенными волосами и отвисшими грудями, но все же достаточно похожие на земных — поглядывали на хорошо одетых и накормленных туристов со странной смесью робости и наглости. Одна из них, указав на фотоаппарат, закричала:

— Первый фото — полдоллар!

— Лучше заплатить, — посоветовал водитель. — Эти абы такие меркантильные…

Из хижин появились мужчины. Один из них приблизился к Граймсу и его компании, ослепительно блестя белоснежными зубами на угольно-черном лице. Он держал что-то похожее на распятие.

— Очень хороший, — сказал он, размахивая предметом. — Два доллар.

— Я не религиозен… — начал Граймс, но его прервал смех Тани.

— Не будь дураком, Джон, — сказала она. — Это же метательное оружие.

— Оружие?

— Ну да. Вроде наших бумерангов. Дай я покажу. — Она повернулась к туземцу и протянула руку: — Дай. Пожалуйста.

— Ты бросать, мисси?

— Да. Я брошу.

Взгляды туристов и аборигенов мгновенно обратились на нее. Она взяла предмет за длинный конец, развернулась примерно под сорок пять градусов к легкому утреннему ветерку, замахнулась и бросила «бумеранг» неуловимым движением кисти. Оружие, крутясь, вылетело из ее руки и повернулось в полете горизонтально, как маленький вертолет. Оно пролетело около пятидесяти ярдов, описало ленивую дугу, помедлило и упало, взрыхлив песок.

— Нехороший, — пожаловалась девушка. — У тебя есть другой? Лучше?

Туземец ухмыльнулся.

— Ты знать?

— Да. Я знаю.

Мужчина вернулся в хижину и вынес другое оружие. Это оказалось старым, сделано мастерски — и никаких грубых рисунков, выжженных раскаленной проволокой. Туземец вручил оружие Тане, та взвесила его в ладони и одобрительно поцокала языком, а потом метнула — так же. Разница была очевидна. Никакого неуклюжего покачивания — он летел, больше похожий на живое существо, вращаясь все медленнее. Таня ловко поймала его двумя руками, ее ладони издали резкий хлопок. Она восхищенно разглядывала оружие — гладкая поверхность была обработана самым примитивным инструментом: временем и долгим использованием.

— Сколько? — спросила она.

— Не продается, мисси. — Еще одна белозубая усмешка. — Но я отдать.

— Но вы не можете. Так нельзя.

— Ты брать.

— Я не должна, но…

— Возьмите, мисс, — вмешался водитель. — Этот человек — Найятира, здешний вождь. Отказ его обидит. — И, перейдя на деловой тон: — Ты ведешь, Найятира?

— Да. Я веду.

Он что-то тявкнул своим женщинам. Одна из них подняла первый «бумеранг» и куда-то унесла.

Найятира энергично зашагал к скале. Ступни у него были очень большие, он немного косолапил. Каким-то образом обе учительницы оказались по бокам от него. Граймс фыркнул с досадой. Кто сказал, что эти туземцы только гуманоиды, но не люди? Этот неодетый экземпляр, судя по внешним атрибутам, вполне нормальный мужчина… пожалуй, даже слишком. Обменявшись неодобрительными взглядами, астронавты заняли свои места в маленькой процессии.

— Пещера, — сказал Найятира, показав на подозрительно круглое отверстие. Если бы скала действительно была моллюском, оно бы располагалось в хвосте. — Называться у мой народа Дом Ветров. Сказки говорить, в Древние Времена ветер выйти отсюда. Ветер двигать мир… Раньше мир не двигать… Нет дня, нет ночи…

— Подозрительно напоминает сопло, капитан, — заметил Спуки Дин.

— Гхм. Действительно, слишком круглое для естественного. Но эрозия творит странные вещи. А может, это действительно газы вырвались изнутри…

— Точно, — подтвердил Дин.

— Но ты же не думаешь… Это просто невозможно.

— Я не знаю, что думать.

Туземец продолжал вести их вокруг основания скалы.

— Это Пещера Рождения. Вечером церемония. Мы вам показать… А сейчас — смотреть наверх. Это мы звать «рыбачья сеть». В Древние Времена поймать большая рыба…

Так все и шло: они обходили вокруг подножия монолита, под палящим солнцем, а неутомимый гид указывал то на одну, то на другую достопримечательность. Вскоре туристы постарше начали проявлять признаки утомления. Водитель что-то проговорил в наручный передатчик, и через несколько минут группу нагнал автобус, принял на борт уставших и медленно поехал рядом. Граймс и Дин отказались — только потому, что Таня и Мойра не выказывали никакой усталости. В конце концов, он, Граймс, отвечает за этих женщин. Недаром ФИКС называют галактической полицией. Конечно, невозможно было даже представить, что две цивилизованные земные леди увлекутся немытым дикарем… Но Граймс уже понял, что цивилизованные земные леди способны на что угодно.

Наконец путешествие подошло к концу. Найятира, поклонившись с удивительным изяществом, отправился в поселок. Голодные туристы сгрудились у накрытых столов, поглощая огромные бутерброды и невероятное количество горячего сладкого чая.