Церкви и всадники - Галкова Ирина. Страница 5

Проблематика заказа средневековых церквей (вернее, главным образом самого факта их основания) нашла наиболее глубокое осмысление в русле так называемой культурной истории в немецкой историографии – истории, ориентированной на осмысление не столько событий и личностей, сколько социальных групп, коллективных представлений и миросозерцания, – направления, родственного французской Nouvelle histoire. В рамках этого направления во второй половине XX в. сформировалась специфическая область исследований, где в качестве предмета изучения была выделена культура memoria – запечатленная во множестве форм практика сохранения памяти о мертвых. Основные положения этой области исследований были обозначены и сформулированы Г. Телленбахом, К. Шмидом и другими историками фрайбургской и мюнстерской школ, значительный вклад в разработку исследовательской проблемы внес О.Г. Эксле [31]. Культура memoria нашла свое отражение прежде всего в литургической традиции поминовения усопших; другой важной формой манифестации этой культуры было основание чего-либо (чаще всего монастыря или церкви) во спасение души. Закладывая церковь, человек формировал основу для собственной memoria: создаваемый им микромир должен был пережить его земное существование; само здание (где часто присутствовал один или несколько портретов заказчика и где он нередко завещал упокоить свой прах) было зримым напоминанием о нем и о его заслугах, а регулярная практика поминовения постоянно возобновляла и оживляла эту память в кругу ответственных за нее. Разбирая ключевые моменты, связанные с основанием капеллы семьей Фуггер [32] – исключительно влиятельной, но имевшей незнатное происхождение, – О.Г. Эксле отмечает, что в данном случае создание закрепленной таким образом традиции memoria соотносилось с желанием Фуггеров повысить статус своего рода, примкнуть к аристократии. Мемориальная традиция была напрямую связана с понятием благородства происхождения: человек слыл тем благороднее, чем дальше в глубь веков простиралась память о его предках. Таким образом, факт основания и строительства церкви (то есть собственно деятельность церковного заказчика) был осмыслен как важный предмет изучения для понимания основ средневековой культуры как в ее религиозном, так и в социальном аспекте.

Еще более пристальное внимание основателям церквей было уделено другим исследователем, М. Боргольте [33]. Он отталкивался от юридического аспекта вопроса: основание церкви или другой институции (монастыря, госпиталя, странноприимного дома, университета и т. д.) было правовым актом, документально фиксируемым и имевшим свою основу в средневековом законодательстве. В этом смысле факт основания давно уже изучался в рамках истории права. М. Боргольте значительно усложнил и расширил трактовку этого явления, указав, что кроме правовой стороны дела огромную значимость имело его религиозное, культурное и социальное осмысление; он же обратил внимание и на то, что материальный объект, в котором воплощалась воля основателя – в первую очередь архитектурное сооружение, – являлся произведением искусства, созидание которого тоже должно быть осмыслено в комплексе с другими аспектами. Так рефлексия о феномене основания церквей и других институций, зародившаяся в рамках правовой и социальной истории, соединилась с искусствоведческой рефлексией о заказчиках произведений искусства. В целом же феномен заказа в интерпретации Боргольте оказался своего рода сквозным («тотальным» в терминологии автора) явлением, которое было причастным сразу к столь многим аспектам средневековой действительности, что его комплексное изучение должно было, по мысли Боргольте, способствовать складыванию целостного представления об этой эпохе.

Проблематизация основания институций и заказа воплощающих их произведений как «тотального феномена» послужила поводом для множества публикаций [34], а также систематических обсуждений в рамках научного сообщества. Излюбленным периодом для таких исследований стало позднее европейское Средневековье, хотя в практике других эпох и культур (например, в исламской и иудейской традициях) была выявлена целая сеть параллельных явлений. В 2000 г. М. Боргольте была основана специализированная серия Stiftungsgeschichten в издательстве Akademie, в рамках которой издаются монографии [35] и сборники статей [36], посвященные основателям и проблематике основания, опубликована сравнительная подборка латинских и византийских источников, освещающих феномен заказа и основания [37]. Многоаспектность темы, по всей видимости, сыграла свою роль в том, что наиболее удачной формой ее осмысления стали междисциплинарные симпозиумы и коллоквиумы, где на рассмотрение выносятся конкретные случаи основания и заказа в разных перспективах их исследования. Обсуждение довольно быстро вышло за рамки немецкой историографии, подобные коллоквиумы в 1990–2000-х гг. проходили в Италии, Франции, Англии, и сборники опубликованных материалов дают представление об этой теме как о сложившемся поле общеевропейской историографии с широким, но более или менее устоявшимся перечнем основных вопросов, выносимых на обсуждение (в числе которых – личность заказчика, его мотивация и созидательная стратегия; изучение произведений, их стилистических и иконографических черт, связываемых с волей заказчика; мемориальные аспекты произведений и практики их бытования; возможность использовать произведения как исторический источник в отношении заказчика; изучение сообщества – семейного, религиозного, профессионального, – связанного с основанием той или иной институции и т. д.) [38].

Таким образом, возникнув как вспомогательный вопрос искусствознания, разговор о заказчике в полной мере обрел самостоятельную значимость и в последнее время сделался комплексной темой, изучение которой объединяет исследователей разной специальности. Традиционно большая часть внимания в изучении феномена основания и заказа уделяется роли заказчика в создании произведения искусства. Однако здесь трудно говорить о существовании определенного исследовательского поля с устоявшейся проблематикой и терминологией: рамки темы и сам ее предмет сильно варьируются в зависимости от целей конкретного исследования.

Терминологическая проблема

Одна из сложностей темы заключается уже в выборе того, каким термином следует обозначить предмет ее изучения. В рамках самой средневековой культуры роль инициаторов создания церквей не была осмыслена так, чтобы в ней выработался свой комплекс понятий, отвечающий всем аспектам явления (средневековым терминам и причинам их многообразия будет уделено отдельное внимание в первой части работы). Поэтому в исследованиях выбор термина нередко задавал и ту интерпретационную перспективу, в которой разворачивалось его изучение. Отдельной трудностью следует признать также то, что в каждом из основных европейских языков сложился свой комплекс терминов, отвечающий национальной исследовательской традиции, и их не во всем можно соотнести.

Самое ходовое понятие для обозначения находящейся в центре внимания персоны – заказчик (commanditaire (фр.), Auftraggeber (нем.)) – характерно для искусствоведческого ракурса и изначально соотносилось скорее с современной исследователям ситуацией создания произведения искусства на заказ, где отношения автора и заказчика имели в основе своей деловой экономический характер. С появлением рефлексии о фигуре средневекового заказчика термин стал требовать оговорок (так как инициатор строительства церкви все чаще представал не отстраненной персоной, а своего рода соавтором). Другой недостаток этого термина в том, что подразумеваемая им роль охватывает только создание церковной постройки как материального объекта и произведения искусства. Другие аспекты деятельности инициатора строительства (его поведение как субъекта права, его религиозные и нравственные установки и формы их реализации, его роль в создании памяти о себе лично и о своей семье, его отношение к созидаемому микросоциуму и т. д.) не находят в нем отражения. Термин тем не менее широко используется в современной историографии (больше всего во французской, где проблематика заказа как такового – не только объектов искусства, но и надписей, и литературных произведений – является устойчивой темой для обсуждения [39]).

вернуться

31

Tellenbach G. Der Liber memorialis von Remiremont. Zur kritischen Erforschung und zum Quellenwert liturgischen Gedenkbucher // Deutsches Archiv fur Erforschung des Mittelalters. 1969. Hft. 25. S. 64–110; Schmid K. Gedenk– und Totenbucher als Quellen / Hg. v. K. Schmid. Mittelalterliche Textuberlieferungen und ihre kritische Aufbearbeitung. Munchen, 1976; Oexle O.G. Memoria und Memorialuberlieferung im fruheren Mittelalter // Fruhmittelalterliche Studien. 1976. Bd. 10. S. 70–95; Idem. Die Gegenwart der Toten // Death in the Middle Ages / Hg. v. H. Braet, W. Verbeke. Lowen, 1983. S. 21–77. Исчерпывающий обзор этой исследовательской традиции представлен в статье: Арнаутова Ю.Е. От memoria к «истории памяти» // Одиссей. Человек в истории. М., 2003. С. 170–198.

вернуться

32

Эксле О.Г. Аристократия, memoria и культурная память. Несколько замечаний по поводу мемориальной капеллы Фуггеров в Аугсбурге // Эксле О.Г. Образы прошлого и коллективная идентичность в Европе до начала Нового времени. М., 2003. С. 38–51.

вернуться

33

Borgolte M. Stiftungen des Mittelalters im Spannungsfeld von Herrschaft und Genossenschaft // Memoria in der Gesellschaft des Mittelalters / Hg. v. D. Geuenich, O.G. Oexle. S. 267–285; Idem. Die Stiftungen des Mittelalters in rechts– und sozialhistorischer Sicht // Zeitschrift der Savigny-Stiftung fur Rechtsgeschichte. № 105. 1988. S. 71–94; Idem. Petrusnachfolge und Kaiserimitation. Die Grablegen der Papste, ihre Genese und Traditionsbildung. Gottingen, 1989; Idem. «Totale Geschichte» des Mittelalters? Das Beispiel der Stiftungen. Berlin, 1993.

вернуться

34

Schmid K. Stiftungen fur das Seelenheil // Gedachtnis, das Gemeinschaft stiftet. Munchen, Zurich, 1985. S. 51–73; Schleif C. Donatio et memoria: Stifter, Stiftungen und Motivationen an Beispielen aus der Lorenzkirche in Nurnberg. Munchen, 1990; Lusiardi R. Stiftung und stadtische Gesellschaft. Berlin, 2000; Staub M. Memoria im Dienst von Gemeinwohl und Offentlichkeit. Stiftungspraxis und kultureller Wandel in Nurnberg um 1500 // Oexle O.G. Memoria als Kultur. Gottingen, 1995. S. 285–334; Sauer Ch. Fundatio und memoria: Stifter und Klostergrunder im Bild: 1100 bis 1350. Gottingen, 1993; Schmid W. Stifter und Auftraggeber im spatmittelalterlichen Koln. Koln, 1994; Treffort C. La memoire du duc… P. 249–270.

вернуться

35

Lusiardi R. Stiftung und stadtische Gesellschaft. Religiose und soziale Aspekte des Stiftungsverhaltens im spatmittelalterlichen Stralsund. Berlin, 2000; Scheller B. Memoria an der Zeitenwende. Die Stiftungen Jakob Fuggers des Reichen vor und wahrend der Reformation (ca. 1505–1555). Berlin, 2004.

вернуться

36

Stiftungen und Stiftungswirklichkeit / Hg. v. M. Borgolte. Berlin, 2000; Stiftungen in Christentum, Judentum und Islam vor der Moderne / Hg. v. M. Borgolte. Berlin, 2005; Islamische Stiftungen zwischen juristischer Norm und sozialer Praxis / Hg. v. A. Meier, J. Pahlitzsch, L. Reinfandt. Berlin, 2005.

вернуться

37

Stiftung und Staat im Mittelalter. Eine byzantinisch-lateineuropaische Quellenanthologie in komparatistischer Perspektive / Hg. v. T. Geelhaar, J. Thomas. Berlin, 2011.

вернуться

38

Отметим лишь несколько таких коллоквиумов, проходивших в последние годы в разных странах, по итогам которых были изданы сборники материалов: Fur irdischen Ruhm und himmlischen Lohn: Stifter und Auftraggeber in der mittelalterlichen Kunst / Hg. v. H. – R. Meier. Berlin, 1995; Settimane di studio del Centro Italiano di Studi sull’ arto Medioevo. Commitenti e produzione artistico-letteraria nell’ alto medioevo occidentale: 4–10 aprile 1991. Spoleto, 1992; на двух коллоквиумах, организованных Парижским университетом, акцентировалась традиционная искусствоведческая проблематика отношений художника и заказчика, которая, однако, была трактована в более сложной социально-культурной перспективе: L’artiste et le commanditaire aux derniers siecles du Moyen age (XIII–XIV siecles) / Ed. Fabienne Joubert. P., 2001. P. 271–288; L’Artiste et le Clerc. Commandes artistiques des grands ecclesiastiques a la fin du Moyen Age (XIVe – XVIe siecle) / Ed. Fabienne Joubert. P., 2006; значительный интерес представляет недавняя попытка комплексного пересмотра фигуры Сугерия и его роли – как аббата, реформатора, политика и заказчика: Suger en question / Ed. R. Gro?e. P., Munchen, 2004.

вернуться

39

См., например, материалы коллоквиума: Auctor et auctoritas: invention et conformisme dans l'ecriture medievale, actes du colloque de Saint-uentin-en-Yvelines (14–16 juin 1999) / Ed. Michel Zimmermann. P., 2001.