Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга - Архимандрит (Никитин) Августин. Страница 22

В российской столице внимательно следили за этими событиями, ведь еще при жизни Екатерины II папа Пий VI обратился к ней с личным письмом, убеждая ее создать союз монархов для защиты неприкосновенности территории всех государств. По словам французского историка П. Морана: «Павел хотел сделать из Петербурга неприкосновенное убежище для низложенных монархов, и ему очень улыбалась мысль, чтобы папа, владения которого, казалось, были уже во власти Риволи и Мантуи, прибыл (бы) сюда, несмотря на свой преклонный возраст и суровый климат, искать приюта при северном Дворе» [295].

Однако этим замыслам не суждено осуществиться. Папа Пий VI пытался скрыться в Тоскане, но был настигнут и отправлен во Францию, в крепость Валанс, где он и скончался в 1799 г. В 1800 г. конклав, собравшийся в Венеции, избрал нового папу. Им стал кардинал Кьярамонти, принявший имя Пия VII (1800–1823 гг.).

Вскоре митрополит Станислав Богуш-Сестренцевич разослал по римско-католическим приходам России извещение об этом событии: «Преосвященный кардинал Киарамонти из ордена бенедиктинцев, Имолинский епископ, родившийся в Цечене (Чезена. – а. А.) 14 августа 1741 г., избран папой 14 марта н. ст. Помолимся за главу Церкви Божией, папу Пия VII» [296].

Император Павел I стремился оказать помощь папе Пию VII, который, как и его предшественник, оказался заложником в руках Наполеона. К этому времени Павел I был гроссмейстером Мальтийского ордена (иоаннитов), а митрополит Станислав – Командором Большого Креста Ордена Святого Иоанна; по просьбе Павла I папа дал митрополиту Станиславу право носить кардинальское облачение. 21 марта 1800 г. митрополит Богуш-Сестренцевич направил письмо «г-ну Гуссею, действительному статскому советнику, немецкому вице-канцлеру ордена Св. Иоанна Иерусалимского». «Вследствие желания Его Величества, чтобы я исполнил, по случаю избрания папы, все, что предписано католической религией, я, как главный капеллан ордена, честь имею известить господ бальи, советников, командоров и кавалеров ордена св. Иоанна Иерусалимского католической религии, что по вышеупомянутому случаю мною будет отслужен благодарственный молебен и спето „Те Deum“ в Вербное Воскресенье, 25 марта, в 9 ? ч. в местной приходской церкви» [297], – сообщал митрополит Станислав.

О том, как проходили церковные торжества по случаю избрания нового предстоятеля Римско-Католической Церкви, сообщал сам митрополит Станислав в послании на имя папы Пия VII, отправленном из Петербурга 17/29 апреля 1800 г. «Ваше Святейшество! Его Величество император Павел I, Государь мой, лишь только принял вестника о благополучном избрании Вашего Святейшества, изволил послать его ко мне и вместе с тем предписать, чтобы совершено было все, что в этом случае требуется каноническими законами» [298], – так начинается текст послания, а далее следует описание событий, происходивших в стенах собора Св. Екатерины на Невском проспекте.

«Итак, без малейшего промедления я вошел в алтарь и вознес вместе с духовенством горячую благодарность Богу за то, что Он дал осиротелой, в течение полугода Церкви, папу, мудрого и благочестивого, – продолжает митрополит Станислав. – Затем, по истечении нескольких дней, я повторил то же самое со всей торжественностью, соответствующей радости, в присутствии большого собрания верных нашей религии. Наконец это известие я (передал) больным епархиальным епископам, суффраганам и генеральному моему викарию. Этими поступками я от своего имени и имени всей католической паствы, подчиненной Русской Державе и порученной моей духовной заботе, изъявил должную религиозную подчиненность Вашему Святейшеству, как главе Церкви» [299].

Завершая свое обращение к Пию VII, митрополит Станислав именует себя «Вашего Святейшества униженнейший слуга и сын» [300]. Но это – лишь дань традиции; на деле Богуш-Сестренцевич был противником церковно-канонической власти папы в России. А поскольку члены «Общества Иисуса» были проводниками этого влияния, то вскоре митрополит Станислав вступил в конфликт с иезуитами, нашедшими приют в России.

Вскоре после воцарения Павла I в Санкт-Петербург из Полоцка переселился один из руководителей «Общества Иисуса» Гавриил Грубер (1740–1805). По специальности – инженер-гидрограф, родом из Австрии, в 1755 г. он стал членом «Общества Иисуса». После роспуска «Общества» в 1773 г. папой Климентом ХIV, Грубер последним из иезуитов Австрии сложил с себя одежды и обеты своего ордена. В 1786 г. Грубер прибыл в Полоцк, где под покровительством Екатерины II вокруг Полоцкой коллегии собирались иезуиты, не принявшие папский указ (бреве). Гавриил Грубер отличался обширными познаниями: искусный механик, прекрасно знал математику, физику, химию и медицину, талантливый живописец и музыкант. Павел I был очарован Грубером и разрешил ему свободный доступ в свой кабинет в любое время. Павел I благоволил к иезуитам; он видел в них защиту «от волн неверия, просвещения и якобинства в своей империи».

18 октября 1800 г. Павел I подписал указ, согласно которому иезуитам официально разрешалось совершать богослужения в Санкт-Петербурге. Для этого «Обществу» был передан собор Св. Екатерины со всем его имуществом и прилегающими строениями. Помимо этого, на набережной Екатерининского канала выделялся участок под постройку здания для церковного причта. Митрополит Богуш-Сестренцевич отстранялся от руководства собором Св. Екатерины, а через несколько дней после публикации указа он, вследствие происков иезуитов, был выслан из Санкт-Петербурга (Приложение 1). «Обществу» разрешили организовать при храме коллегию – школу-пансион для воспитания детей из дворянских семей. Вблизи Невского проспекта на набережной Екатерининского канала для иезуитского коллегиума построили дом. Здесь получили образование представители многих знатнейших родов России: Барятинских, Волконских, Вяземских [301].

Воспитанником иезуитов мог стать и Пушкин, и лишь открытие Царскосельского Лицея побудило родителей юного Александра отдать его в это учебное заведение. Впоследствии одним из друзей поэта стал П.А. Вяземский – воспитанник иезуитского коллегиума. «У меня в Петербурге близких родственников не было, – вспоминал впоследствии П.А. Вяземский. – По большей части оставался я, подобно другим безродным товарищам, дома. В утешение водили нас в близкий Летний Сад. Летом ректор, патер Чиж, который особенно любил и как-то отличал меня, брал меня и на дачу, в семейство голландского купца, который имел магазин в доме, принадлежавшем Римской церкви» [302].

В эти годы собор Св. Екатерины продолжал благоукрашаться. Центральный алтарь освятили в честь святой Екатерины Александрийской, Девы и Мученицы. С левой стороны от главного алтаря находилась каплица (часовня) Благовещения Пресвятой Богородицы, освященная в 1801 г.; тогда же в ней поместили образ «Благовещение Пресвятой Девы Марии» кисти живописца Ла Роса. В храме было два придела: святого Доминика (с правой стороны) и Распятия Иисуса Христа (с левой стороны) [303].

Собор украшен большим количеством деревянных скульптур, великолепными иконами; рисунок мозаичных полов интересен и необычен. Однако не все его сокровища оказывались доступны взору случайного посетителя. Наиболее ценные произведения хранились либо в ризнице, либо в квартире настоятеля. К числу таких шедевров относился изготовленный из серебра переносной алтарь работы Тэлота.

Иоганн Андреас Тэлот – знаменитый рисовальщик, гравер и золотых дел мастер, родился в Аугсбурге в 1654 г.; там же в 1734 г. и скончался. В те времена Аугсбург был центром производства золотых и серебряных изделий. В конце XVII столетия волна итальянского влияния направила сюда свой путь, и немецкий ренессанс вытеснил стиль барокко. Именно к этой переходной эпохе относится переносной алтарь работы Тэлота. На его главном образе – подпись «J.A. T elot. 1719» [304].