Вертолет, 2004 №1 - Журнал Вертолет. Страница 23

Вопрос с путевой устойчивостью был решен сравнительно просто — развалом, шайб на 15° (носиками внутрь). При этом, конечно, на 20 % увеличилось вредное сопротивление, но другого решения тогда найдено не было. Решение этих двух проблем значительно улучшило отношение заказчика к вертолету, но нерешенных проблем все же оставалось еще много. Долго не давалась проблема «земного резонанса», ставшая, в частности, причиной аварии при посадке вертолета Ка-25, пилотируемого Ю.А. ГЪрнаевым. В конструкцию вносилось множество различных изменений, и летчик-испытатель Ларюшин огромное количество раз преднамеренно вводил вертолет в «земной резонанс» и выводил из него за 2–3 с, не допустив ни одной поломки. Эти испытания позволили выработать достаточные конструктивные предложения по преодолению этого опасного явления.

Испытания Ка-25 очень затягивались из- за плохой работы топливной автоматики двигателей и недостатков в конструкциях муфты свободного хода и соединительной рессоры между двигателем и редуктором. В полетах Ларюшин часто сталкивался с отказами этих элементов, но всегда вовремя реагировал и спасал вертолет. Когда дефекты устранили, летчику удалось выполнить «качели» — многократные энергичные переходы с режима набора высоты в снижение с последующим переходом з набор высоты. Выполнение этих режимов убедило испытателей, что новая автоматика двигателей работает очень хорошо.

Противолодочный вертолет в режиме поиска подводных лодок должен «уметь» висеть на высоте около 20 м, так как на меньших высотах вода заливает вертолет. Для обеспечения безопасности такого полета был введен чрезвычайный режим работы двигателей, обеспечивающий повышенную мощность работающего двигателя при отказе другого. На испытаниях пилотируемый Ларюшиным вертолет послушно «завис» на высоте 20 м., а затем после выключения одного двигателя успешно совершил посадку.

Один из последних этапов заводских испытаний Ка-25, также проведенный Е. Ларюшиным (вместе с бортмехаником В.Ф. Маденовым), заключал в себя посадку вертолета на режиме авторотации. В соответствии с заданием, двигатели были выключены на высоте 2000 м стоп-краном, с исходного режима работы на номинальной мощности. Увлекшись наблюдешь поведения вертолета после выключения двух двигателей (заданием была предусмотрена качественная оценка), летчик задержался со сбросом общего шага, а когда вновь приступил к управлению вертолетом, обороты винта упали с 96 до 60 %.

Сброс шага и отклонение ручки управления от себя привели к увеличению оборотов винта до 125 % и скорости до 320 км/ч (при максимально допустимой скорости 220 км/ч). Вертикальная скорость снижения составила 56 м/с. Попытка быстро погасить скорость взятием ручки на себя оказалась нереализуемой, так как при малейшем отклонении ручки на себя возникали пугающие удары лопастей по упорам, свеса в задней полусфере (винт завалился сильно назад из-за увеличения скорости). Расчет на посадку производился, естественно, без учета этих обстоятельств, и возвращение на аэродром стало проблематичным. Попытка запуска двигателей не увенчалась успехом. В этих условиях для экипажа наиболее разумным, по-видимому, было покинуть вертолет. Но экипаж, проявив мужество и героизм, не воспользовался парашютами и продолжал борьбу за спасение опытного вертолета.

Герои Советского Союза Е.И. Ларюшин, И.П. Бездетнов и заслуженный летчик-испытатель В.М. Евдокимов

Разрушение Ка-25 вследствие влияния «земного резонанса»

Вынужденная посадка Ка-26 на шоссе на режиме авторотации

Летчику все же удалось совершить посадку (вертолет при приземлении почти коснулся ограждения аэродрома), но на скорости порядка 180 км/ч и поперек посадочной полосы, на неровный участок. При этом экипаж продолжал подвергаться смертельной опасности из-за угрозы поломки шасси и последующего кувыркания вертолета. Обе стойки основного шасси сломались, и вертолет на переднем шасси и задней части фюзеляжа продолжал двигаться по аэродрому еще 80 м, прежде чем остановился. К счастью, все остались живы. На сроках проведения дальнейших испытаний это происшествие не отразилось, так как ремонт вертолета был произведен вместе с плановой установкой баллонетного шасси. Этот полет помог установить главное: отсутствие флаттера и опасного сближения лопастей, а также то, что ненамеренное превышение максимально допустимой скорости не опасно для вертолета. Был сделан важный вывод о необходимости наличия резерва внимания для обеспечения безопасности полета. Техника все время усложняется, а резерв внимания летчика, к сожалению, не имеет тенденции к увеличению, что отрицательно сказывается на безопасности полета вертолетов.

На базе вертолета Ка-25 была создана его гражданская модификация — вертолет- кран Ка-25К. Его Е.И Ларюшин демонстрировал на международной авиационной выставке в Ле Бурже в 1967 году. При подготовке к демонстрации вертолет поднимал на внешней подвеске автомобиль «Рафик», в процессе подъема машина раскачалась, возникла опасность попадания троса в несущие винты. Однако летчик умелым пилотированием не допустил такого развития события. В результате дальнейшей работы были внесены изменения з конструкцию внешней подвески, и такие раскачки были устранены.

Летные испытания Ка-25 продолжились в морских условиях, отрабатывались возможности базирования вертолетов на кораблях, поиска и уничтожения подводных лодок противника. Евгений Ларюшин первым выполнил посадку вертолета на палубу движущегося корабля ночью при бортовой качке до 10°. Конечно, выполнять полеты над водной поверхностью намного сложнее, чем над сушей, поэтому не обходилось и без происшествий. Одно из них произошло безлунной, абсолютно темной ночью с 5 на 6 августа 1967 года. При отработке взлетов и посадок на качающуюся палубу крейсера «Москва» ведущий вертолет, пилотируемый Е.И. Ларюшиным и В.Ф. Маденовым, благополучно сел. Ведомый вертолет, пилотируемый летчиком-испытателем В.М. Евдокимовым и штурманом- испытателем. И.Е. Михайловым, упал в море. Штурман утонул вместе с зертолетом, а летчика, получившего незначительные травмы, подобрал спасательный катер.

Автору этой статьи пришлось работать в комиссии по установлению причин падения вертолета в море. До подъема вертолета (его подняли только через 10 суток) исследовалась возможность визуального пилотирования по огням ведущего вертолета и палубы крейсера, поскольку летчик-испытатель Евдокимов заявил, что ориентировался на них через открытую дверъ вертолета. Расчетные исследования показали, что при визуальном удержании постоянного значения угла, образованного линиями с ведомого вертолета на снижающийся ведущий и с ведомого вертолета на палубу корабля, происходит ускоренное снижение ведомого вертолета и он ударяется о воду примерно в 400 м от корабля, как и случилось. Позже летчик- испытатель В.М. Евдокимов писал, что пилотировал по приборам, это и повлияло на мнение комиссии. Комиссия решила, что тяга несущих винтов уменьшилась из-за того, что в системе управления общим и дифференциальным шагом отвинтилась гайка вследствие повреждения ее контровки при ремонте электропроводки контурных огней. Однако доказательств, что гайка отвинтилась до удара о воду, не было. Через некоторое время летчик-испытатель Н.П. Бездетное попробовал лететь ночью, ориентируясь только по огням, корабля. Переведя взгляд на радиовысотомер, он увидел, что непроизвольно отслеживает положение огней ручкой общего шага, что также могло быть причиной рассматриваемого выше происшествия.

Е.И. Ларюшин (справа) и генерал авиации Новицкий