Авиация 2001 04 - Журнал Авиация. Страница 5

Воспоминания одного из участников боя, опубликованные ещё в годы войны, несколько отличаются от того, что понаписали за шесть десятков послевоенных лет об этом эпизоде, по крайней мере, в вопросе бегства и потерь немецких истребителей:

Расчёты зенитных батарей в начале войны слабо знали силуэты советских и германских самолётов. После ряда случаев обстрела своих, было принято решение открывать огонь только по приказу Командующего ВВС СФ, что явно не способствовало эффективным действиям зенитчиков.

На высотных истребителях МиГ-3 пытались штурмовать вражеские аэродромы, но при первом же вылете на штурмовку аэродрома Хёбуктен из трёх вылетевших истребителей вернулся лишь один.

"Самолёты противника мы заметили по разрывам первых сброшенных ими бомб. Впереди нас, примерно в пяти километрах, мы увидели более 20 бомбардировщиков: они были на меньшей высоте, чем мы, но в стороне выше нас кружило ещё два десятка истребителей Ме-109. Нас было пятеро. Бомбардировщики шли с юга на север и Сафонов дал нам знак развернуться и отойти в сторону солнца.

Маскируясь солнцем, сомкнутым клином, мы пошли на сближение с противником. Ведомые должны были открыть огонь, как только увидят трассы противника. С дистанции 100 м Сафонов открыл огонь. Атакуем бомбардировщик мы втроём – Сафонов, Максимович и я. Коваленко с ведомым прикрывает нас от нападения Ме-109. Сафонов бьёт бомбардировщик сверху, под углом 15 градусов. Вражеский самолёт, сбитый Сафоновым, валится на землю, я второй очередью приканчиваю ещё одного бомбардировщика. Было сбито уже четыре бомбардировщика, когда Коваленко, следивший за ходом боя, просигналил Сафонову о приближении Ме-109.

Сафонов, собрав свою группу и возглавив её, устремился к Ме-109. Сафонов приказал войти в вираж и организовать оборонительный круг. Фашисты находились над нами и сверху пытались нас атаковать. Мы, подняв носы наших самолётов, парой очередей отражали их атаки и опять входили в круг.

После нескольких атак, Ме-109 все разом вышли из боя и ушли на свою территорию, а мы, получив возможность, вернулись домой целыми и невредимыми…" ["Североморский лётчик" от 15.09.1943 г.].

Это воспоминания В.П. Покровского, сбившего в этом бою один Ju 87, ставший его четвёртой воздушной победой. В этот день немцы в небе над Полярным фронтом понесли самые тяжёлые потери: три Ju 87 и один Bf 110. В своих мемуарах Покровский очень подробно описал все перепитии этого воздушного боя, опровергая заявление Марданова, что Сафонов "использовал и внедрил в небе Заполярья звено двухсамолётного состава и очень убедительно показал, кто же был действительным хозяином в небе Заполярья".

Тем не менее, надо признать, что, несмотря на господство в небе пилотов "мессершмиттов", тяжёлые потери немецкой ударной авиации осенью 1941 г. были не случайны: сказывался боевой опыт советских лётчиков-истребителей, который они ценою больших потерь приобрели в летних боях: плотные и тесные боевые порядки истребителей сменились на ударную и прикрывающую группы, во время атаки использовались естественные погодные условия (солнце, облака и т. п.), огонь открывался с "убойных" дистанций и выгодных ракурсов. Теперь немецкие бомбардировщики уже не могли действовать в небе Заполярья без оглядки на наши истребители, как это было в самом начале войны. Кроме того, хорошо организованный заградительный огонь зенитных батарей в районе Мурманска вынуждал пилотов "юнкерсов" и "хейнкелей" бомбить цели с высот не ниже 4000 м.

Мне представляется, что, если взглянуть непредвзято, в этот период немецкая истребительная авиация на Крайнем Севере действовала в условиях гораздо более тяжёлых, чем наша, которая летом 1941 г. вела бои почти исключительно над своей территорией. В то же время немецким лётчикам, как бомбардировщикам, так и истребителям на протяжении всего периода боевых действий на Полярном фронте приходилось круглосуточно летать в районы, где аэродромы были забиты "краснозвездными" истребителями, а цели прикрыты батареями зенитной артиллерии. (Более 90% наших истребителей летом 1941 года было сбито именно над своей территорией).

В сложившейся обстановке немецкие лётчики и не могли действовать по иному. Вести продолжительные воздушные бои над вражеской территорией с противником, имеющим многократное численное преимущество, истребители которого, несмотря на меньшую скорость, чрезвычайно маневренны, было бы для них самоубийством. Тактика "ударил и убежал" себя вполне оправдывала, а нежелание немцев идти "в лоб" нашим И-16 и И-153 также имело свое объяснение: при такой атаке мотор жидкостного охлаждения очень уязвим, иной раз достаточно одной пробоины в радиаторе или в "рубашке" охлаждения двигателя, чтобы вывести самолёт из строя.

На снимке (слева направо): унтер-офицер Флориян Сальвендер (погиб 23.04.42), унтер-офицер Кепплер, унтер-офицер Бекер, унтер-офицер Мартин Филлинг, фельдфебель Хуго Дамер (1.08.41 первым на Полярным фронте был награжден "Рыцарским крестом"), фельдфебель Вихманн, фельдфебель Вилли Пфренгер (17.05.42 был сбит и попал в плен, в 1943 году был заброшен к немцам в тыл), унтер-офицер Вильгельм Леманн, унтер-офицер Эмиль Штратманн (погиб 12.03.43), фельдфебель Мутцель и лейтенант Тетцнер. (Фото: Bernd Barbas). Этой горстке "хвалёных немецких асов” из 1 ./JG 77 22-го июня 1941 года противостояло два истребительных и один смешанный авиаполк с общим числом истребителей более 100 единиц.

Мл. л-нт Сергей Сурженко, пилот 72 САП ВВС СФ, в, несомненно, постановочном кадре в классической позе "Сталинского сокола". 19-го июля 1941 г. записал на свой счёт Ju 88. В советской печати летом и осенью 1941 года лётчики-североморцы представлялись чудобогатырями, опытными и бесстрашными воинами, беспощадными к фашистким захватчикам, с которыми враги боятся встречаться в воздухе в честном поединке!

Двигатели же воздушного охлаждения М-62 и М-63, стоявшие на "ишачках" и "чайках" подобных прострелов не боялись и представляли собой своего рода "щит", закрывавший лётчика и бензобак. В плане живучести наши истребители на начальном этапе боевых действий на Крайнем Севере превосходили все самолёты Люфтваффе (за исключением лишь трёх Do 17Р с двигателями Вгагпо отдельного звена дальней разведки "Лапландия" (Fernaufklarungskette Lappland).

Поэтому советские лётчики охотно шли в лобовые атаки, заранее зная, что немецкий истребитель отвернёт.

Кстати, в 1943 г. при появлении на Полярном фронте самолётов FW 190, оснащённых моторами воздушного охлаждения и мощным вооружением, наши истребители стали избегать лобовых атак, а немецкие пилоты наоборот – старались вести бои на встречных курсах. И было бы глупо из этого факта делать вывод, что немецкие лётчики стали смелее наших, просто каждая сторона старалась в бою использовать сильные стороны своих машин.

Продолжая развивать эту тему хотелось бы попутно развеять ещё один миф, на который очень часто ссылаются многие авторы (и мой оппонент а том числе) при обсуждении вопроса о завоевании господства в воздухе. До сего времени одним из факторов, мешавшим "сталинским соколам" успешно противостоять Люфтваффе, считается качественное превосходство противника: наши лётчики воевали на устаревших типах самолётов, а подразделения Люфтваффе были оснащены современной боевой авиационной техникой.