Глобальная культура коммуникаций - Макаревич Эдуард Федорович. Страница 73

Он раскроет, что уже после окончания Гарвардского университета Филд стал работать на американскую разведку, выдавая себя за сочувствующего или члена коммунистической партии. Он выявит, что после войны Филд внедрил своих агентов на высокие партийные и правительственные посты в восточноевропейских странах. Причем все это было сделано настолько быстро, что важные должности были захвачены до того, как лояльные Москве деятели смогли показать свои силы. Он доложит и покажет, как даже в настоящее время проводятся мероприятия с целью усилить прикрытие Филда. Например, проводимое Сенатом расследование является мистификацией, цель которой – помочь Филду обосноваться в Восточной Европе. В целом он должен доказать, что Ноэль Филд развернул деятельность, направленную на разрушение всего советского блока, и что, более того, он опасно близок к достижению цели».

Святло выполнил поручение ЦРУ Его доклад был направлен советскому руководству Л. П. Берия, как утверждает Стивен, доложил эту информацию Сталину, и машина «расследований» и репрессий заработала.

В мае 1949 г. венгерская служба безопасности арестовала Л. Райка (с советской стороны процесс курировал генерал Ф. Белкин). Показательный суд над Райком и семью соучастниками его «преступления» в сентябре 1949 г. наглядно продемонстрировал существование мифа о заговоре, в центре которого стоял югославский лидер И. Броз Тито, связанный с западными разведслужбами.

Заместитель председателя Совета министров Народной Республики Болгария и секретарь ЦК болгарской компартии Т. Костов в марте 1949 г. был смещен со всех постов, а в мае – арестован за «серьезнейшие преступления против государства». Уже в декабре 1949 г. Костов был приговорен к смертной казни.

Собственный корреспондент газеты «Известия» в Югославии Л. Колосов, он же офицер разведки, разыскал материалы главной прокуратуры Болгарии по обвинению Костова и его группы в организации антигосударственного заговора, в предательстве, шпионаже и измене Родине. Приведем характерные фрагменты из следственных документов [245] :

...

«Следствие установило, что английская и американская разведывательные службы, представляя особые стратегические, политические и экономические интересы своих стран на Балканах, уже во время Второй мировой войны активизировали свою агентуру в Болгарии и Югославии. Вынужденные считаться с неизбежным поражением гитлеровской Германии, а также с возможностью установления народной власти в странах Восточной и Юго-Восточной Европы, английская и американская шпионские службы засылают своих эмиссаров и агентов в некоторые коммунистические партии, находящиеся еще в подполье, учитывая, что они в будущем могут стать правящими партиями.

Таким образом, когда 9 сентября 1944 г. в Болгарии к власти пришел Отечественный фронт во главе с коммунистической партией, в ее рядах на некоторых руководящих постах оказались агенты, завербованные английской и американской спецслужбами. Эта агентура в Болгарии быстро нашла общий язык со своими коллегами в Югославии в лице Тито, Карделя, Джиласа и Ранковича, оказавшихся на руководящих постах.

Обвиняемый Костов заявил во время допроса, что английский резидент полковник Бейли, с которым он был связан, сказал, что еще во время войны с согласия американцев было достигнуто соглашение между Тито и Черчиллем в отношении политики, которую Югославия будет вести после войны. Тито принял на себя обязательство держать Югославию в стороне от СССР и его друзей, а также вести политику сообразно с особыми политическими и стратегическими интересами англо-американского блока на Балканах. Взамен этого Тито регулярно получал щедрую финансовую поддержку англичан и американцев и имел твердые гарантии того, что помощь будет оказана и в будущем.

Постов признался далее, что Тито изложил ему план, по которому он будет действовать по согласованию с англичанами и американцами. А этот план предусматривает рост антисоветских сил не только в Югославии и Болгарии, но и во всех других странах народной демократии, чтобы добиться их присоединения к западному блоку. Тито заявил, что в странах Восточной и Юго-Восточной Европы он лично пользуется большим авторитетом и что, опираясь на этот свой авторитет и престиж новой Югославии, можно будет осуществить в упомянутых странах политику отрыва от СССР и сближения с США и Англией…Было достигнуто тайное соглашение о том, что заговор в Болгарии получит поддержку Вооруженных сил Югославии…».

А в ноябре 1950 г. в Праге арестовали генерального секретаря компартии Чехословакии Р. Сланского (процесс курировал руководящий сотрудник МГБ СССР А. Бесчастнов). Сланский и вместе с ним одиннадцать других обвиняемых были приговорены к смертной казни.

В августе 1951 г. были арестованы генеральный секретарь польской компартии В. Гомулка и многие его соратники. Аресты производил сам полковник Святло. (Гомулка остался жив, он вышел из тюрьмы в апреле 1956 г.)

Таковы были первые результаты антисоветского демарша Даллеса, что лишило жизни «национальных» коммунистических лидеров.

Намечая план операции «Расщепляющий фактор», ее автор ориентировался и на свой «германский» опыт, когда сидя в швейцарском Берне он пытался создать оппозицию Гитлеру, используя представителей высших военных кругов Германии. Хотя заговор немецких генералов против вождя Третьего рейха 20 июля 1944 г. провалился, но усилиями Даллеса в число «авторитетных» заговорщиков попал фельдмаршал Э. Роммель, который никакого отношения к этому заговору не имел. Но с самоубийством Роммеля вермахт лишился самого популярного и талантливого полководца Третьего рейха.

Разрабатывая свою «расщепляющую» операцию, Даллес, вероятно, держал в уме и случай фабрикации гитлеровской разведкой документов, уличающих советского маршала Тухачевского в тайных контактах с немецкими генералами. В 1937 г. содержание этих «документов» довели до сведения Сталина. Были контакты советского маршала с германскими генералами или нет, вдохновила эта история Даллеса или нет, – но доктрине Сталина о преобразовании приграничных стран в дружественные по советскому образцу операцией «Расщепляющий фактор» был нанесен существенный урон.

Жестокие репрессии смели с политической сцены тех коммунистических лидеров Восточной Европы, которые могли бы строить свой социализм – с венгерским, чехословацким, болгарским или польским лицом. Теперь везде строился сталинский социализм. Сначала это привело к волнениям познанских рабочих в Польше в 1956 г., потом к восстанию в Венгрии в 1956 г., к «бархатной революции» в Чехословакии в 1968 г., наконец, к движению «Солидарность» в Польше в конце 70-х годов XX в.

Восстание в Венгрии и волнения в Чехословакии

Вторжение в Венгрию советских войск в 1956 г. и в Чехословакию в 1968 г. – самые трагические события в послевоенной истории Европы. Читаем у С. Стивена в «Операции „Раскол“»:

...

«Но в каждом из этих случаев Россия стояла перед лицом не только потери империи, что имело бы достаточно серьезное значение, но и перед лицом полного подрыва ее стратегических позиций на военно-геополитической карте Европы. И в этом, больше чем в факте вторжения, состояла действительная трагедия. Именно скорее по военным, чем по политическим, причинам контрреволюция в этих двух странах была обречена на подавление: потому что, когда в них поднялись восстания, они перестали быть государствами, а вместо этого превратились просто в военные фланги».

Именно этот фактор всячески замалчивали и на Западе, и в Советском Союзе. Советские идеологи больше говорили об опасности крушения социализма в этих странах, нежели о стратегической военной опасности для СССР с потерей союзных государств. Еще в ответе У Черчиллю И. В. Сталин заострил внимание на этой опасности: «Немцы могли произвести вторжение [в СССР] через эти страны [Польшу, Румынию, Венгрию и Финляндию], потому что в этих странах существовали тогда правительства, враждебные Советскому Союзу… что же может быть удивительного в том, что Советский Союз, желая обезопасить себя на будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу?» [246] . Синдром военной опасности после самой кровавой и смертоносной войны XX столетия был присущ всем лидерам Советского Союза, (за исключением первого и единственного президента СССР), тем более, что все эти лидеры принадлежали к военному поколению.