Завороженные - Робертс Нора. Страница 22

Он так проникновенно заглянул ей в глаза, что пальцы задрожали.

— Хочу.

Мэл смущенно отломила кусочек хлеба.

— И что?..

— Помогу вам. Использую все свои связи.

— Очень признательна. — Хоть она изо всех сил старалась не прикасаться к нему, на губах заиграла улыбка, глаза потеплели. — Правда. Буду по гроб жизни обязана.

— Вряд ли, когда выслушаете условия. Работаем вместе.

Мэл уронила хлеб.

— Слушайте, Донован, спасибо за предложение, только я работаю одна. В любом случае меня смущают ваши методы — видения и прочее.

— Вполне откровенно. А меня смущают ваши пистолеты и прочее. Поэтому пойдем на компромисс. Работаем вместе, закрывая глаза на взаимные… причуды. В конце концов, важно достигнуть цели, не так ли?

Она призадумалась, осторожно промямлила:

— Может, было бы неплохо изобразить супружескую пару… бездетную. Но если пойдем на компромисс в одном этом случае, то установим правила.

— Разумеется.

— Нечего ухмыляться. — Мозги затикали, Мэл принялась за еду. — Вкусно. Очень вкусно. Даже не похоже, что затрачено столько труда.

— Вы мне льстите.

— Нет, я хочу сказать… — Она рассмеялась, пожала плечами, отправила в рот очередной кусок. — Я всегда думала, что для приготовления вкусной еды требуется фантазия. Моя мать часто работала официанткой, приносила еду с кухни, главным образом из закусочных и столовых. С вашей близко не сравнится.

— Она жива-здорова?

— Конечно. На прошлой неделе прислала открытку из Небраски. Постоянно кочует. Ноги чешутся, по ее выражению.

— А ваш отец?

Мэл чуть поколебалась.

— Отца я не помню.

— Как матушка относится к вашей профессии?

— Считает весьма увлекательной, потому что слишком часто смотрит телевизор. А ваша? — Она взмахнула бокалом. — Как ваши родители относятся к тому, что вы волшебник из города Монтерея?

— Я не считаю себя волшебником, — ответил Себастьян после долгой паузы. — Хотя, если подумать, они были бы рады, что я продолжил семейную традицию.

Мэл глотнула вина.

— Вы член какого-то клана?

— Нет. Я член семьи.

— Знаете, я никогда бы не поверила, если б не видела… Только это не означает, что все приняла не раздумывая. — Она внимательно и пытливо заглянула ему в глаза. — Почитала кое-что об исследованиях в этой области. Многие авторитетные ученые верят в экстрасенсорные способности.

— Приятно слышать.

— Не ерничайте. Я хочу сказать, признают, что не вполне понимают человеческую психику. Просматривают энцефалограммы и прочее, изучают людей, которые угадывают закрытую карту, и тому подобное. Но совсем не обязательно верить в колдовство, ясновидение и волшебную пыль.

— Немножко волшебной пыли никому не повредит, — пробормотал Себастьян. — Надо потолковать об этом с Морганой.

— Я серьезно, — возмутилась Мэл.

— Я тоже. — Он взял ее за руку. — Я родился с кровью эльфов. Потомственный чародей, ведущий происхождение от кельтского Финна. Мой дар — ясновидение. Дар не прошеный, а данный. Он не имеет никакого отношения к науке, логике и пляскам под луной в голом виде. Это мое наследие и судьба.

Мэл долго молчала, облизала губы, прокашлялась.

— Хорошо. Кроме того, исследуется телекинез, телепатия…

— Вам нужны доказательства?

— Нет… Да. То есть, если мы будем вместе работать, хотелось бы знать масштабы вашего… дара.

— Понятно. Задумайте цифру от единицы до десяти. Шесть, — сказал Себастьян, прежде чем Мэл успела рот открыть.

— Я не приготовилась.

— Эта цифра первой пришла вам на ум.

Правда, но она тряхнула головой:

— Не приготовилась. Давайте еще раз. — Закрыла глаза.

Отлично, заключил Себастьян. Замечательно. Собрала все силы, заблокировалась. Чтобы отвлечь, он поцеловал ее пальцы.

— Три.

Глаза открылись.

— Хорошо. Как вы это делаете?

— Читаю ваши мысли. Порой слышу слова, порой вижу картины, порой чувствую то, что нельзя описать. В данный момент вы думаете, не слишком ли много выпили, потому что сердце быстро бьется, кожа горит, голова пустая, легкая.

— С головой все в порядке. — Мэл отдернула руку. — Было бы в порядке, если б вы в нее не лезли. Я же чувствую.

— Знаю. — Он удовлетворенно кивнул, поднял бокал. — Люди, не связанные со мной кровными узами, крайне редко чувствуют мое вторжение, тем более столь неглубокое. У вас есть потенциал, Сазерленд. Если пожелаете его использовать, охотно посодействую.

Она не сумела скрыть дрожь.

— Спасибо. Моя голова меня вполне устраивает. — Испытующе ощупала голову, наблюдая за Себастьяном. — Не хочу, чтобы кто-то читал мои мысли. Если мы временно станем партнерами, это первое правило.

— Согласен. Не влезу, пока не попросите. — Он улыбнулся, видя в ее глазах сомнение. — Я никогда не лгу.

— Закон чародеев?

— Если угодно.

Не угодно, но Мэл поверила на слово.

— Дальше — обмениваемся информацией. Ничего не скрываем.

— Абсолютно согласен. Не будем ничего скрывать. — Он улыбнулся чарующей и опасной улыбкой.

— Профессионалы должны вести себя профессионально.

— По мере необходимости. Ужинать вместе профессионально?

— Смешить людей не надо. То есть, если будем разыгрывать пару, которая хочет ребенка, нельзя…

— Размывать границы, — договорил Себастьян. — Понимаю. План разработали?

— Ну, полезно поддерживать связь с ФБР.

— Обеспечу.

Она усмехнулась, на то и надеялась.

— С их помощью составим надежную легенду. Документы, налоговые декларации, сведения о работе. Внимание привлекут состоятельные люди, а чересчур богатые отпугнут. Надо поселиться на новом месте, где нет ни родных, ни знакомых, зарегистрироваться в респектабельных агентствах по усыновлению. Как только ФБР выйдет на Паркленда или еще на кого-то, точно определим где и когда.

— Есть способ попроще.

— Какой?

Себастьян отмахнулся:

— Сам займусь. Иначе уйдет много времени.

— Возможно. Но дело того стоит.

— Предлагаю еще один компромисс. Я решу, где, когда и как начать, а вы займетесь дальнейшей процедурой.

Мэл поколебалась, всегда с трудом соглашаясь на компромиссы:

— Для такого решения необходимы солидные основания. Я должна знать и одобрить.

— Хорошо.

— Договорились. — Вроде все просто. Внутреннее волнение объясняется предвкушением интересного и благодарного дела. — Давайте помогу с посудой.

Она встала и начала собирать тарелки с ловкостью, усвоенной от матери-официантки. Себастьян поймал ее за руку. Волнение снова жарко вспыхнуло.

— Бросьте.

— Вы готовили. — Мэл быстро направилась к раковине. Надо отойти подальше и чем-то заняться, чтобы остаться на плаву. — Судя по всему, вы не из тех, кто оставляет повсюду грязные тарелки.

— Значит, я непредсказуем.

Когда она оглянулась, он стоял позади. Протянув руки, придержал ее за плечи, чтобы не улизнула.

— Может, эльфов нанимаете для уборки, — пробормотала Мэл.

— Я не эксплуатирую эльфов… в Калифорнии. — Себастьян принялся разминать ей плечи. — Рядом со мной сильно напрягаетесь. За едой были спокойны, даже несколько раз улыбнулись. Очень мило.

— Не люблю, когда ко мне прикасаются. — Однако не вырвалась. В конце концов, ничего особенного не происходит.

— Почему? Это способ общения среди многих прочих. Голос, глаза, руки — средства общения.

— Возможно.

Он с улыбкой пробежался пальцами по спине.

— А ведь вы не трусиха. Такая женщина встречает опасность с высоко поднятой головой.

Как и ожидалось, голова сразу вздернулась.

— Я поговорить приехала.

— Мы и говорим. — Он подтянул ее ближе, оставалось лишь наклонить голову, чтобы прижаться губами к маленькой ямочке на крепком подбородке. — Я просто наслаждаюсь беседой.

Ее не соблазнишь. Перед взрослой самостоятельной рассудительной женщиной вопрос о соблазне не стоит. Она приложила ладонь к его груди, не сопротивляясь и не сдаваясь.