Пролетая над орочьими степями (СИ) - Вонсович Бронислава Антоновна. Страница 33

   А посмотреть и послушать было что. Роберто так понравилось пулять огненными магическими сгустками, что от одной стены осталась только мелкое каменное крошево. В воздухе стоял грохот и каменная пыль. Научился он и изменять размеры - метавшуюся муху он преследовал крошечными огненными шариками, пока не прихлопнул. Виттория смотрела на это с большим интересом и представляла на месте мухи собственного отчима, так что когда охота увенчалась успехом, она восторженно пискнула и даже подпрыгнула на месте. Павоне получил по заслугам, хотя бы в ее мечтах. Увлекательное зрелище несколько примиряло ее с теми неприятными ощущениями, что возникали при вытягивании магии не сплошным ровным потоком, а так вот, большими и мелкими кусками. Когда создавалась особо большая шаровая молния, то Виттории казалось, что ее пытаются вывернуть наизнанку. Так что к концу тренировки Роберто сил у нее никаких уже не осталось. Нелегкое это дело, оказывается, - отдавать магию.

   Перед сном Виттория отбежала подальше от компании, все же были у нее дела, которые следует делать в одиночестве. Благо размер у нее маленький, и ей достаточно укрыться за камнем, чтобы ее больше видно не было. Она скользила среди развалин, которые после издевательств Роберто стали еще более развалистыми, выбирая место, чтобы укрыться от случайного взгляда, как вдруг в свете лун что-то блеснуло среди камней окончательно обвалившейся сегодня стены. Но сейчас ее звала более насущная потребность, чем поиск сокровищ, так что она просто запомнила место и продолжила свой путь. Мало ли, вдруг ей лишь показалось?

   Но Виттории ничего не показалось. Когда она возвращалась обратно и решила все же осмотреть место, отмеченное загадочным блеском, то нашла среди обломков стены в полуистлевшей ткани медальон, усыпанный мелкими драгоценными камнями. По-видимому, один из ударов Роберто разрушил тайник в стене, где это пролежало несколько веков и, вполне возможно, спокойно лежало бы и дальше. Обычное украшение, ничуть не магическое, с длинной потускневшей от времени золотой цепочкой. Нести находку было очень неудобно, цепочка постоянно норовила за что-нибудь зацепиться и порваться, так что Виттория в конце концов присобрала ее зубами, чтобы та занимала как можно меньше места, и понесла к парням.

   - Ну надо же! - восхитился Роберто, разглядывая медальон при свете зажженного Джанни по такому случаю магического светильника. - Я же специально прошелся, думал, что-нибудь интересное осталось, и не заметил. Красота какая!

   - Так нужно было сначала стену до основания снести, а потом ходить и искать, - фыркнул Джанни. - Наверняка из разбитой тобой стены и вывалилось.

   Виттория согласно пискнула и кивнула головой.

   - Внутри, наверно, локон какой-нибудь неземной красавицы запрятан, - предположил Роберто, безуспешно пытаясь открыть медальон, застежка на котором была повреждена.

   - Которая не только давно уже не красавица, но и померла столько веков тому назад, что и не сосчитать, - заметил Джанни. - Не думаю, чтобы чужие локоны были столь ценны, чтобы их в стену замуровывали в таком обрамлении. Наверняка там что-то более интересное, чем чья-то банальная любовная история.

   Виттория обиженно фыркнула. Она тоже не могла представить более интересное, чем старинная история любви, пронесенная через столько лет, о которой до них никто не знал.

   - Можно, конечно, ножом поддеть, - задумчиво сказал Роберто, продолжая вертеть в руках медальон, - но застежка совсем хлипкая, обломится, не закроем потом. Да и ножа у меня нет.

   - Да нет, не обломится, - оптимистично сказал Джанни, - если аккуратно отжать. Дай-ка.

   У него с собой нож был - тонкий, скорее стилет, но очень острый. Самым концом ножа дракон аккуратно поддел застежку. Золото - металл мягкий, сопротивлялось недолго, сдал свою тайну медальон тут же. Внутри лежал тонкий пергамент, усыпанный мельчайшими буковками на незнакомом обоим парням языке. Виттория тоже сунула свой носик и разочарованно фыркнула - прочитать это было невозможно.

   - Везет нам последнее время на пергаменты, - глубокомысленно заявил Джанни. - Возможно, здесь тоже указание на тайник?

   - Да нет, - разочарованно сказал Роберто, который уже убедился, что это не записки о кладе и даже не любовное письмо, - здесь же явно рецепт какой-то. Вон, смотри, это же явно список с указанием количества.

   - Рецепт зелья тоже может дорого стоить, - глубокомысленно заметил дракон, свернул пергамент и вложил назад в медальон. Застежку удалось прижать назад. - Вернемся - расшифруем. Да если и ерунда какая-то, то сама драгоценность должна дорого стоить. Явно известный мастер делал. Вон и клеймо виднеется.

   Он протянул медальон Роберто, а тот, недолго думая, повесил его на шею Виттории, а длинную цепочку несколько раз обмотал вокруг нее. Медальон был несколько крупноват для мелкого филлара, но девушка восприняла такое украшение собственной персоны весьма благосклонно и даже провернулась несколько раз, показывая, как здорово блестят камушки.

   - Красотка! - выразил свой восторг Роберто.

   - Ага, - скептически хмыкнул Джанни. - Она в любой момент превратиться назад может, умник. А такое украшение на шее, если не разрежет при этом ее на две части, то задушит точно. Держи лучше медальон при себе. Потом отдашь девушке, когда расколдуем.

   И сказал он так уверенно, что Виттория сразу преисполнилась надежды, что ее действительно расколдуют и она станет бояться мышей потому, что они такие страшные, а не потому, что опасается не удержаться, поймать и съесть столь привлекательную дичь. И чтобы все это вспоминалось просто как приключение, страшное, печальное, но закончившееся. Она даже согласна не запускать в отчима молнией, ни простой, ни шаровой, а просто написать на него заявление в стражу. За применение недозволенной магии такого плана в Лории полагалась смертная казнь или пожизненная каторга. Ее вполне устроит, если он ответит за свои преступления по закону. С такими мыслями она и уснула, уютно свернувшись на груди Роберто, а тот привалился к драконьему боку. Джанни посчитал, что так им ночевать будет лучше всего, и перекинулся в свою вторую ипостась. Поддерживать согревающее заклятие во сне Роберто не мог, а ночь была довольно прохладной, надо признать. Хотя в первую ее половину окружающие их камни еще отдавали тепло, набранное днем, но к утру они с Витторией точно бы замерзли. Ведь перину Джанни взять не позволил. Да что там перину! Самое завалящее тонюсенькое одеяло, и то не разрешили упаковать, хотя Ардарион, даже не верни это его имущество назад, наверняка не заметил бы. Да не такой уж он жадный, как Джанни думает, да и компенсировать финансово вполне можно было бы.

   - Ну и жесткий же ты дракон, - укоризненно сказал Роберто поутру Джанни, зевая и потягиваясь. - Теплый, конечно, но по твердости местным камням не уступаешь.

   - Был бы я мягкий, летать не смог бы, - усмехнулся тот, уже приняв свой обычный вид. - Да и ходить, наверно, тоже, разве что перекатываться.

   - Тогда на тебе было бы еще неудобней ехать, - заметил Роберто. - Мы бы сразу сваливались. Конечно, можно и ногами быстро перебирать, но что это тогда за поездка выходит? Сплошное недоразумение. А вот немного, совсем чуть-чуть помягчеть, тебе не помешало бы. Ну или перинку подвязывать.

   Он потянулся еще раз, разминая затекшие за ночь мышцы. Не так уж он и плохо выспался. От дракона шло тепло, как от самой настоящей печки, да и спали они во внутреннем дворике развалившегося замка, на довольно мягкой траве, так что условия ночевки были вполне приемлемыми. Но им же еще предстояло лететь, остановок для разминок не будет, а сидеть верхом на драконе было действительно неудобно...

   - Вы бы лучше зарядили артефакт с пологом невидимости, - обиженно сказал Джанни, - а то за вчерашний день он разрядился почти наполовину, а нам еще сегодня лететь. И на день его совсем не хватит. Тоже мне нашлись любители перин.

   Виттория пискнула, и Роберто показалось на миг опять ее настоящее лицо, довольно привлекательное, но с явной насмешливой гримасой. Как жаль, что замещение филлара на этот облик происходит лишь на краткий миг. Он подумал, что, наверно, никогда не смог бы относиться к ней как к обычному животному, и сейчас ему совсем не хотелось, чтобы девушка думала бы о нем как о неженке, привыкшему исключительно к комфортной жизни, поэтому он торопливо сказал: