Почти брат (СИ) - Чайка София. Страница 34

Веселье испарилось, но зато вернулось вдохновение. Чего только не сделаешь под страхом возможного физического уничтожения. Нет, до этого не дойдет. Он не допустит.

Когда открылась дверь, и в кабинет вошел Малеев, Герман уже приготовился к разговору.

Обрезав кончик сигары, которые обычно держал для гостей, Тигран остановился у окна. Затянувшись, он смотрел на одинокие фонари, освещавшие дорожки, и пытался обрести спокойствие — прежде чем войти в собственный кабинет. Курил он нечасто, в особенных случаях. Как сегодня.

Какое-то время назад дежурный охранник доложил ему, что в его кабинет вошел Гуляев. Несколько удивленный подобным нахальством, Малеев, наконец-то сумел отвязаться от Аллы, оставив ту на попечении дяди, и отправился поговорить с гостем, позволившим себе неподобающую вольность.

Герману оказалось мало того, что он навязал ему свою любовницу. Тиграну пришлось приложить силу, чтобы вырваться из ее цепких пальцев. Алла явно действовала по указке Гуляева. Ему же оставалось выбирать — оскорбить гостью или терпеть ее присутствие, чтобы окончательно не испортить и без того напряженный вечер.

К тому же Кристина снова куда-то пропала. Он решил, что девушка поднялась к себе, чтобы не оставаться наедине с неприятными ей людьми. После прогулки он планировал навестить ее и серьезно обсудить проблему их отношений с Гуляевым. Что-то случилось между этими двумя. Тигран собирался выяснить, что именно он упустил.

Ему хотелось взять отпуск и увезти прекрасную женщину на какие-то острова — подальше от суеты. Насладиться спокойствием и очаровательным обществом. К тому же в подобной обстановке легче склонить скромницу к близости. К сожалению, пока это желание оставалось лишь мечтой — он еще не решил важные проблемы.

Алла громко возмущалась по поводу его ухода. Филипп пытался отвлечь женщину очередным пошлым анекдотом, одновременно увлекая ее в укромный уголок с неизменным: «Вы обязательно должны это увидеть. Не пожалеете». Тигран же заторопился к дому, размышляя над происходящим, пытаясь понять подоплеку, анализируя поступки. Что-то случилось, раз Герман готов бы попасть в немилость к работодателю — а то и вовсе нарваться на увольнение.

Малеев не удивился, когда прямо перед ним будто из воздуха материализовался Рушан. Он давно привык к непредсказуемому поведению начальника охраны, но тот никогда не нарушал установленных в доме правил и тщательно исполнял обязанности, сохраняя при этом завидное спокойствие. Однако на этот раз на лице невозмутимого стража появилось странное выражение. Тигран не сразу понял, в чем оно выражалось.

И тут он понял. Брови! Они сошлись на переносице в одну линию, как навес над умными глазами-бусинами. Что-то обеспокоило Рушана. Тигран сомневался, что причина — в неожиданной выходке Гуляева. В кабинете не хранилось ничего особенного.

— Прошу прощения, хозяин.

— Я в курсе. Герман оккупировал мой кабинет. Сейчас узнаю, что у него на уме.

Рушан не уходил, загораживая путь, и Тиграну пришлось задержаться.

— Есть еще кое-что.

Малеев насторожился. Он снова подумал о Кристине, о том, что не уделил ей достаточно внимания этим вечером. Должен был не спускать с нее глаз — особенно после странного заявления о Гуляеве, а вместо этого терпел навязчивое внимание Аллы. Непростительная недальновидность!

Но, не желая показывать собственные слабости, Тигран спросил о другом:

— Что-то с Кариной?

— Молодая госпожа в своей комнате. Но… перед этим она снова повздорила со своим охранником.

Его маленькая сестренка положила глаз на привлекательного мужчину. Что же, она не первая и не последняя жертва подобного увлечения. Ничего страшного в этом Тигран не усмотрел. Сергей вел себя весьма корректно и сдержанно. На него можно положиться.

— Это все?

— Гуляев приставал к госпоже Датоян. Она вырывалась, но он настаивал.

Тигран на мгновение перестал дышать. Гнев медленно, но неуклонно заполнял его сознание. Захотелось рвануть в дом и разорвать Германа на части. Он заставил себя говорить спокойно.

— Продолжай.

— К сожалению, видеонаблюдение в этом месте не ведется. Пока я услышал шум и добрался до места, появился Гладунов и ударил его.

— Надеюсь, достаточно сильно?

Про себя Малеев подумал, что, наверное, избил бы негодяя до полусмерти.

— Гуляев упал, а затем быстро поднялся и ушел. В ваш кабинет.

— О кабинете я знаю. Все?

— Госпожа Кристина заперлась в своей комнате.

«Бежать к ней. Сейчас же!»

Первый порыв быстро схлынул, уступая место трезвым мыслям.

— Ты понимаешь, что это твой просчет, Рушан.

— Да, господин. Я готов за это ответить.

— Позже.

Тигран кивнул и небрежным движением руки отпустил его. С Рушаном он поговорит потом. Сейчас на очереди Гуляев.

— Ты… — начал Гуляев, собираясь поинтересоваться, что задержало хозяина кабинета, поиздеваться над охраной, но, взглянув в непроницаемое лицо Малеева, слегка стушевался. Что-то странное было в поведении Тиграна. Не на такую реакцию рассчитывал Герман.

«Ну да ладно. Отступать поздно».

— Ждал кого-то другого?

Быстрый взгляд обжег, и Герман поежился. Он кожей чувствовал опасность. Вдруг захотелось уйти — укрыться от постепенно нарастающей паники. Нельзя. Возможно, удастся как-то выкрутиться, объяснить свое присутствие здесь.

— Я?

«Да, нужно продолжать валять дурака. Лучше все остальное оставить до лучших времен. Если бы только сроки не поджимали. Точнее придурки, которые держат в руках расписки».

— Но ведь это ты сюда пришел? У тебя здесь свидание? Позволь поинтересоваться: с кем?

Герман со страхом наблюдал, как бесстрастный Тигран подходит к столику с напитками, наливает коньяк, залпом осушает бокал, несколько секунд смотрит в темноту окна, стискивая хрустальную ножку, а затем медленно ставит бокал на место, закрывает графин пробкой.

Все это время Гуляев пытался что-то придумать, но в голове, как на карусели, вертелся прежний план. К тому же странное поведение Малеева намекало на единственно возможную причину — Кристина успела пожаловаться первой.

Тигран внезапно обернулся и вперил в него непроницаемый взгляд. Гуляева вдавило в кресло ощущение чего-то неизбежного. А еще подумалось, что малеевская потаскушка не сказала тому ни слова. Только дура призналась бы жениху в своем сомнительном прошлом. А ей пришлось бы это сделать, если бы она натравила на него, Германа, своего почти жениха — Тиграна. Ему необходимо как-то оправдаться. Теперь он не сомневался, что Кристина не обмолвилась ни словом.

Гуляев слизнул с верхней губы вдруг выступивший пот. Герман чувствовал себя глупцом, испугавшимся собственных мыслей. Зная о жестком характере Тиграна, его непримиримости по отношению к врагам и соперникам, он просто струхнул и напридумывал всякого. Нужно срочно брать себя в руки и начинать воплощать в жизнь план.

— С тобой, с кем же еще. Есть разговор.

Малеев зажег настольную лампу и остановился напротив кресла, в котором пытался обрести спокойствие Герман.

— Да, нам есть что обсудить.

— Начнем? Или выпьем еще?

Продемонстрировав свой пустой стакан, Гуляев попытался улыбнуться. Боль в разбитой губе заставила поморщиться.

— Болит?

Чертова лампа. Кажется, рану скрыть не удастся. Но объяснений по этому поводу можно попытаться избежать.

— Ерунда. До свадьбы заживет. — Тигран приподнял брови. — До твоей свадьбы.

Малеев прищурился.

— Кажется, я тебя не приглашал.

— Так в чем же дело? Пригласи. — Гуляев смотрел, как Тигран потирает костяшки пальцев правой руки, и никак не мог понять, как же так получилось, что ему все время приходится подстраиваться под диалог, отвечать на неприятные вопросы. Ведь это Герман Гуляев — нападающий, и должен вести в этой игре характеров. Он ее придумал. Ему известно больше. Тем не менее, именно он продолжал оправдываться. — Я хотел сказать, что это — лишь твое дело.

Малеев улыбнулся, но его глаза не смеялись. У Германа перехватило дыхание. Захотелось выскочить за дверь и оказаться как можно дальше от этого оскалившегося человека, произносившего: