Полночный соблазн (ЛП) - Грант Донна. Страница 6

— Эйден и Бритт скажут, когда это будет готово.

“Это” — сыворотка, которую Бритт синтезировала из их крови. Лукан был не единственным, кто был против привлечения смертных без магии в битву, но Бритт была не просто удивительным доктором. Она сумела завоевать любовь Эйдена.

Как дядя Эйдена, Лукан не мог быть счастливее. Он знал, его племяннику трудно приходилось в их магическом мире. Не то, чтобы он обвинял Куинна и Маркейл в чрезмерной опеке своего сына. Лукан сделал бы тоже самое, если бы у него с Карой были дети.

Дети. Он испустил долгий протяжный вздох и перевел взгляд на свою жену. Кара сидела вместе с другими Друидами. Ее каштановые локоны были зачесаны назад и собраны в хвост. Она улыбнулась, когда Даниэль сказала что-то, но улыбка не коснулась ее глаз.

Тогда-то Лукан и заметил взгляд Кары, устремленный вверх на лестницу. Она была взволнована, как и другие. Большую часть прошлой ночи они сидели на кровати, разговаривая о сыворотке Бритт и о том, как она сможет помочь Воителям в предстоящей битве.

— Чего такой хмурый? — спросил Куинн, подходя и вставая рядом с ним.

Лукан пожал плечами, прежде чем повернуться к своему младшему брату.

— Я солгал Каре прошлой ночью.

Темные брови Куинна поползли на лоб, удивление отразилось в его бледно-зеленых глазах.

— Это впервые. И в чем заключалась твоя ложь?

— Она спросила, если мы убьем Уоллеса, борьба закончится? Я ответил ей “да”.

Куинн скрестил руки на груди, его небольшая ухмылка мгновенно испарилась.

— Я сказал Маркейл то же самое, несколько ночей назад.

— Мы ошибались, убеждая их в этом, Куинн?

— Несомненно. Я эгоистичный ублюдок, раз позволил Маркейл, остаться в моей жизни. Ей было бы лучше, никогда не встречать меня.

— А тебе от этого было бы лучше?

Куинн был на грани самоуничтожения. Только нежные прикосновения Маркейл и ее любовь давали Куинну повод жить дальше.

— Нет, — не задумываясь, ответил Куинн. — Я смотрю на всех Воителей в замке и женщин, стоящих с ними, и понимаю, что каждый Воитель стал лучше, потому с ними их женщины.

— В этом ты прав, брат. Но можем ли мы честно сказать то же самое про Друидов?

Куинн помолчал некоторое время, прежде чем покачать головой.

— Нет.

Лукан попытался представить свою жизнь без Кары, последние четыре столетия. Он с трудом сдерживался триста лет до нее, и лишь потому, что должен был держать себя и братьев в единстве.

Он потеребил одну из косичек, свисающую на его виске. Кара была единственным источником света во тьме, которой была его жизнь. Постоянные стычки с Драу плохо отражались на нем.

Кара была причиной выживать в каждой битве. Без нее… не было бы ничего.

Но, как и Куинн, он был эгоистом. Даже знания того, что Кара была Друидом, за которым охотится Дейдре, должно было быть недостаточно для того, чтобы быть связанным с ней.

Это была явная удача, что они нашли Айлу. Благодаря ее мощной магии, у них был щит, который охватывал замок Маклауд. Он не только скрывал замок от человеческих глаз, но и не позволял находящимся в нем смертным стареть.

Каждый раз, когда Кара покидала замок, ее жизнь подвергалась опасности. Но это касалось их всех — Воителей и Друидов, сражающихся с Драу.

— Я слышал, каждый пострадавший от магии Уоллеса в Эдинбурге исцелен, — сказал Лукан.

— Да. Мы все рады этому. Маркейл была готова отправиться в Эдинбург вместе с Соней и попробовать исцелить их.

Уоллес. Почему все, о чем говорили замке, сводилось к этому ублюдку? Он контролировал их жизни так же, как и разрушал их.

— Останутся ли здесь Эйден и Бритт, когда ее работа будет завершена? — спросил Лукан, чтобы сменить тему.

Уголки губ Куинна дрогнули.

— Я хотел спросить, но Маркейл умоляла меня не делать этого. Она боится ответа.

— Бритт может стать мишенью, когда уедет.

— Поэтому Эйден отправится вместе с ней.

— Так ты думаешь, они уедут?

— Я не знаю, — сказал он, выдохнув. — Я чувствовал бы себя лучше, если бы они остались, но у Бритт была своя жизнь, прежде чем мы вторглись в нее.

Лукан кивнул Фэллону, когда он присоединился к ним.

— Эйден объяснил Бритт, во что она ввязывается. Она сделала выбор.

— Неужели? — сказал Куинн сердито. — Эйден мог пойти к кому-нибудь другому. Возможно, нам не следовало позволять ему заниматься этим.

Фэллон улыбнулся Куинну.

— Ах, но он сын своего отца. Я никогда не встречал такого же упрямого человека, как ты.

Куинн вытянул руку и ударил Фэллона в плечо, улыбнувшись впервые за эти дни.

— Упрямый? Как насчет тебя?

Лукан рассмеялся в ответ. Было время, когда он думал, что его братья никогда не будут так разговаривать друг с другом. Посмотрите на них сейчас. Это все заслуга их жен.

— Что ты ухмыляешься? — спросил Фэллон. — Ты такой же упрямый, Лукан. Это черта присуща всем Маклаудам.

Лукан проворчал.

— О, я знаю, что упрямый. Но я единственный, кто смеет в этом признаться, — проворчал Лукан.

Смех оборвался, как и улыбки.

Фэллон повернулся спиной к большому залу, а его братья могли видеть перемещение других Воителей и Друидов.

— Есть хоть что-то от Фелана относительно Малкольма или Уоллеса?

— Харон позвонил и сказал, что Фелан еще ничего не нашел, — ответил Куинн.

Лукан вскинул руки.

— А единственный, кто может достучаться до Малкольма, это Ларена. Спроси о нем свою жену.

— Я уже спрашивал, — промолвил Фэллон вполголоса. — Она сказала, что оставила ему больше полдюжины сообщений, но он не отвечает на ее звонки.

— Мы не получим от него известий, пока он не обнаружит Уоллеса, — заметил Куинн.

Лукан кивнул.

— Верно. Я не в восторге, что поисками занимаются только двое.

— Как и все остальные, — сказал Фэллон.

Куинн провел рукой по лицу, не скрывая разочарования.

— Чего ожидать, когда ты скажешь девушкам, что они не могут заниматься поисками Джейсона?

— Я? — спросил Фэллон удивленно. — Я помню, что видел, как ты уводил Маркейл в вашу комнату. Прямо перед тем, как она спросила у тебя “зачем”.

Лукан ухмыльнулся, заметив, как Куинн смущенно отвернулся.

— Мы вместе должны озвучить наше решение.

— Да, — сказал Куинн.

Фэллон покачал головой.

— В ответ они могут сказать, что мы тоже никуда не отправляемся.

— Мы могли бы прокрасться ночью, — предложил Лукан.

Братья обменялись взглядами, когда план начал формироваться.

— Ты думаешь, мы могли бы уйти незамеченными? — спросил Куинн.

— Нет, но моя способность телепортироваться поможет нам, — ответил Фэллон.

— Разразится настоящий ад, когда мы вернемся, — добавил Лукан.

Куинн обвел взглядом зал.

— Это должны сделать только мы трое.

— Как я уже сказал, разразится ад.

Фэллон рассеянно почесал подбородок.

— Куинн прав. Только мы трое. Обернемся туда и обратно до того, как они об этом узнают. Мы можем обыскать те места, где Фелан и Малкольм не были.

— Выдвигаемся сегодня ночью, — сказал Куинн.

Лукан оперся плечом о стену.

— Полпервого ночи. Встречаемся в северной башне.

— Это может оказаться бесполезным, — предупредил Фэллон. — Уоллес действительно может быть мертв.

— Я хочу увидеть его тело, — заявил Куинн.

Лукан вновь взглянул на Кару.

— Согласен. Я должен увидеть его тело, чтобы поверить, что он ушел из нашей жизни навсегда. Только тогда я смогу дышать.

— Прошло уже два месяца и ничего. Если бы Уоллес был жив, он бы сразу дал о себе знать, — сказал Фэллон.

— Было время, когда мы думали, что Дейдре тоже мертва, — сказал Лукан. — И обернулось все тем, что она смогла регенерировать свое тело.

Куинн потер глаза двумя пальцами.

— Не напоминай мне. Уоллес был умён. Умнее Дейдре или Деклана. Возможно он был несколько самоуверенным, у него мог быть план, насчет своей безвременной кончины.

— Но он не рассчитывал столкнуться с селмурами, — сказал Фэллон, его глаза сверкали от удовольствия, вспоминая об этом.