Демельза (ЛП) - Грэхем (Грэм) Уинстон. Страница 3

Малышке шел уже девятый месяц, и она никогда не видела своего отца, отбывавшего двухлетнее заключение в бодминской тюрьме за браконьерство. В отличие от двух старших, которые пошли в отца, крошка Кейт была вылитой Мартин - рыжеватые волосы, голубые глаза, а носик пуговкой уже усеивали крохотные веснушки.

Огонь в очаге с утра так и не развели, и не видно никаких признаков завтрака. Росс поворошил угли, но они прогорели. Тогда он достал щепки и стал разжигать огонь, раздраженно гадая, куда же запропастился Джуд. Росс понимал, что понадобятся горячая вода, полотенца и тазы, а внизу еще ничего не готово. Черт бы побрал Чоука за его дерзость, уехал, даже не повидавшись с ним.

Некоторое время отношения между этими двумя были прохладными. Росс презирал глупую жену Чоука, которая сплетничала и шепталась о Демельзе. А когда Росс кого-то презирал, то ему было нелегко это скрывать. Теперь же Росс негодовал оттого, что ему следовало вести себя пообходительней с этим старым, упрямым и своевольным ретроградом, который являлся единственным доктором на многие мили.

Когда занялся огонь, вошел Джуд, и вместе с ним ворвался ветер, закружив по кухне.

- Кажись, чёй-то надвигается, - произнес он, следя за Россом налитыми кровью глазами. - Видали, какие черные волны-то разыгрались?

Росс нетерпеливо кивнул. Со вчерашнего полудня море штормило.

- Кажись, волнение стихает. Такое нечасто увидишь. Словно кто кнутом отстегал. Волнение унялось, и море стало гладким и белоснежным прям как борода Джо Тригга.

- Присмотри за Кейт, Джуд, - прервал его Росс. - И заодно приготовь завтрак. Я поднимусь наверх.

Росс смутно различал звук ревевшего вдалеке ветра. Выглянув из окна спальни, он заметил, что волнение действительно унялось, и море покрылось белыми гребнями волн, которые беспорядочно накатывались друг на друга и, сталкиваясь, поднимали облака прозрачных брызг. На суше ветер только налетал порывами, но на воде то и дело поднимались небольшие столбы вихрей, которые, яростно налетев, стихали.

Пока он находился в комнате, Демельзе приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы сдерживаться. Росс подметил, что она желает его ухода. Он ничем не мог ей помочь.

Расстроенный, Росс вновь спустился вниз, и весьма своевременно, чтобы поприветствовать миссис Мартин, мать Джинни. Мудрая женщина в очках на плоском лице, чихая, зашла в кухню вместе со следовавшей за ней гуськом стайкой из пяти ребятишек. Пожурив свою ребятню, миссис Мартин пояснила Россу, что ей не на кого было оставить детишек - двоих старшеньких Джинни и троих своих младшеньких. Затем она поздоровалась с Джудом, справилась о Пруди, попутно подметив запах жареной свинины, и спросила про пациентку, добавив, что и сама подхватила лихорадку, но перед уходом выпила поссет. После чего миссис Мартин, засучив рукава, наказала Джинни поставить вариться капустные листья с полынью, заявив, что для разрешения от бремени это средство получше любых лекарств врачевателей, и исчезла на лестнице, прежде чем кто-либо смог вставить слово.

Казалось, на каждом кухонном стуле сидел ребенок. Они напоминали ярмарочные кегли, ожидающие, пока их собьют. Джуд почесал голову, плюнул в очаг и выругался.

Росс вернулся в гостиную. На столе лежало вязание Демельзы, которым она занималась прошлым вечером. Взятый у Верити взаймы журнал мод находился рядом - нечто новенькое и современное, заказанное в Лондоне, раньше ничего подобного здесь не бывало. Комната выглядела слегка пыльной и неприбранной.

Часы показывали четверть седьмого.

Этим утром птицы не пели. Секунду назад на траву упал луч света, но быстро угас. Росс глядел на вязы, раскачивающиеся взад-вперед, словно от землетрясения. Яблони, находящие в более защищенном месте, склонились, приподняв листья кверху. По небу бежали тяжелые тучи.

Росс подобрал книгу, его глаза просматривали страницу, но ничего на ней не видели. По долине завывал ветер. Вошла миссис Мартин.

- Ну как?

- Держится молодцом, капитан Росс. Мы с Пруди справимся, даже не беспокойтесь. Скоро уже, доктор Томми и воротиться не успеет.

Росс отложил книгу.

- Вы уверены?

- Ну, у меня ж своих одиннадцать, да еще трое у Джинни. И я помогала Бетти Нэнфан с близняшками, да еще Сью Вайгас с ее четырьмя, первых-то трех она прижила еще до свадьбы, - у миссис Мартин не хватило пальцев для подсчета. - На сей раз легко не будет, но мы уж справимся, не бойтесь. А таперича пойду за бренди и дам девочке рюмашку, чтоб расслабилась.

Дом неожиданно содрогнулся от порыва ветра. Росс смотрел на свирепствующую непогоду, в нем вскипал гнев на Чоука и искал выхода, словно был частью бури. Здравый смысл подсказывал, что с Демельзой всё будет в порядке, но он не мог выносить, что ей не оказывается должное внимание. Демельза страдала, а помогали ей лишь две пожилые неуклюжие женщины.

Росс вышел к конюшне, почти не замечая поднявшей вокруг бури.

У дверей конюшни он, окинув взором пляж, увидел, как поднятые с моря облака брызг уносились прочь, словно песок перед началом песчаной бури. Тут и там курились прибрежные скалы.

Росс только приоткрыл дверь, как ветер тут же выхватил ее из его руки и с силой захлопнул, а его самого оттолкнул к стене. Росс взглянул на небо и понял, в такую бурю на лошади проехать не удастся.

Он отправился пешком - всего то две мили, как сразу за углом дома листья, трава, грязь и мелкие ветки полетели ему в лицо. У него за спиной ветер терзал морскую гладь, отрывая от нее куски и подкидывая их к самым облакам. В другое время Росса бы расстроил урон, наносимый непогодой его урожаю, но сейчас всё это казалось ему мелочами. Происходящее больше походило не на шторм, а на внезапно налетевшую грозу, словно сила скопившейся злости, месяцами хранимая взаперти, вдруг вырвалась на свободу и за час должна быть потрачена вся без остатка. Росс споткнулся, проходя мимо ветки вяза, плывущей вниз по ручью, и задумался, сможет ли он пройти по выступу скалы.

В разрушенном строении в Уил-Мейден он присел, потирая ушибленную руку, отдышался и восстановил дыхание, а ветер срывал кладку с заброшенных старых стен и ревел изо всех щелей и дыр, словно блудница.

Среди сосен его настигла вся мощь бури, пришедшей с равнины Грамблера и принесшей с собой ливень из грязи, камней и дождя. Казалось, что вся рыхлая почва распахана, а молодые листья смешаны с комками грязи. Хмурые и быстро наступающие тучи, низко нависшие над головой, извергали дождь, падающий рваными лохмотьями, будто выражая неодобрение Бога

А там, внизу, в Фернморе, доктор Чоук приступал к завтраку.

Он уже покончил с зажаренными на вертеле почками и беконом и размышлял над тем, стоит ли отведать немного копченой трески, прежде чем ее унесут, чтобы сохранить теплой для его жены, которой позже подадут завтрак в постель. Ранний вызов заставил его проголодаться, и он устроил немалый переполох, когда завтрак не приготовили к его приезду. Чоук полагал, что нельзя давать спуску слугам, позволяя им толстеть и лениться.

За громыхающим ветром едва можно было расслышать стук в парадную дверь.

- Если это ко мне, Нэнси, - сказал он раздраженно, нахмурив брови, - то я ушел.

- Да, сэр.

Он все же решил попробовать треску, после того как ощутил ее аромат, и был крайне раздражен, что ему самому пришлось себя обслуживать. Положив себе кушанье, он облокотился животом об стол и, проглотив первый отрезанный кусочек, услышал за спиной извиняющийся кашель.

- Прошу прощения, сэр. Капитан Полдарк...

- Скажи ему... - доктор Чоук поднял глаза и увидел в зеркале отражение высокой вымокшей фигуры за спиной смущенной горничной.

Росс вошел в комнату. Он потерял шляпу, галун с рукава сюртука оторвался, за собой он оставлял на лучшем турецком ковре доктора Чоука мокрые следы.

Но что-то в его глазах не дало доктору Чоуку возможности сделать замечание. Полдарки были корнуоллскими дворянами уже две сотни лет, а Чоук, несмотря на напыщенный вид, имел сомнительное происхождение.