Месть и любовь - Кей Эмбер. Страница 21

– Вас посещают видения?

Она отвернулась от него, оттягивая свой ответ, но потом тихо произнесла:

– Да. Не часто и не совсем отчетливо, но я могу видеть то, что должно произойти. Сегодня, увидев ворона, я почувствовала тревогу и еще что-то необъяснимое, – она пожала плечами. – Все это, наверное, глупо, не обращайте внимания на женские страхи.

Найл заговорил тихим и серьезным голосом.

– Вы обладаете удивительно ценным даром. Не многие люди имеют его, но многие боятся.

Фиона внимательно посмотрела на мужчину, стараясь по выражению его лица понять, что он о ней думает, и не получила ответа на свой вопрос. Единственное, что ей стало ясно с первого взгляда, – это то, что он не боится ее. Напряжение, сковывавшее девушку все это время, ослабло, и она, к своему удивлению, даже обрадовалась, что Найл не испытывает к ней отвращения и страха, как это бывало со многими другими людьми.

– Не бойтесь меня, – на всякий случай произнесла Фиона, надеясь, что он обнаружит свои чувства.

– Я и не боюсь. Как бы там ни было, вы все равно остаетесь только слабой женщиной. Остальное не имеет значения.

– Вы, как всегда, прямолинейны, – сказала она, уязвленная его хладнокровием.

Не желая продолжать этот разговор, девушка достала вяленое мясо и положила кусочек в миску с водой, чтобы размягчить его. Немного подождав, она мелко порезала мясо и принялась кормить ворона. Птица настолько проголодалась, что выхватывала кусочки буквально из рук.

– Бедняжка, – ласковым голосом сказала Фиона, – я назову тебя Блэки.

Найл фыркнул:

– Оригинально.

– По-моему, ему идет это имя и он с радостью станет на него откликаться.

– Не обольщайтесь, птица улетит, как только крыло заживет.

– Правильно сделает. Ворон должен жить на воле.

– И вы такая же. Все время норовите сбежать.

Фионе послышались нотки восхищения в его голосе, но, увидев суровое лицо, она поняла, что ошиблась. Да иначе и быть не могло, ведь он ненавидит ее. Девушка загрустила. Так с ней бывало в детстве, когда ее лишали желаемого подарка. Но привычка всегда надеяться на лучшее сказалась, и она вскоре встряхнулась, отгоняя неприятные мысли.

– Я всегда делаю то, что считаю нужным, – сказала она, намекая на то, что не оставила мысль о побеге.

– Мне это известно. Я тоже поступаю по своему усмотрению. Жаль, что наши желания не совпадают.

Наевшийся ворон заснул, и Фиона решила внимательней осмотреть крыло. Осторожно взяв птицу на руки, она повернулась к Найлу.

– Мне нужна ваша помощь. Подержите Блэки, я должна выяснить, что еще можно сделать для него.

Найл отрицательно покачал головой.

– Я не притронусь к этому существу. У птиц отличная память, а вы можете сделать ему больно при осмотре. Ворону подобное обращение, конечно, не понравится, он обвинит во всем меня и, когда я засну, выклюет мне глаза.

Фиона недоверчиво посмотрела на Найла и насмешливо проговорила:

– Такой большой и сильный мужчина боится маленькую птицу?

Уже через секунду девушка пожалела о сказанном. Вдруг она обидела его и теперь не дождется помощи?

– Идите же сюда, – настойчиво повторила Фиона уже без насмешки в голосе, – вы должны подержать птицу, иначе зачем было ее кормить? Со сломанным крылом ворон не выживет.

Фиона терпеливо ожидала согласия своего похитителя. В глубине души она знала, что он обязательно согласится. Проснувшийся Блэки наблюдал за ней ярко-желтыми глазами.

Найл смотрел то на пленницу, то на птицу. Ворон занервничал и клюнул Фиону в палец у самого ногтя. Тут же показалась капелька крови.

– Даже после этого вы продолжаете настаивать на своем, не так ли?

Она кивнула.

Найл аккуратно взял птицу, обхватив ее за грудку. Ворон попытался клюнуть и его, но не смог: человек крепко держал его.

Фиона тем временем аккуратно расправила раненое крыло. Блестящие черные перья были длинными и гладкими. Девушка боялась, что кость окажется сломанной, и облегченно вздохнула, обнаружив, что это не так. Расщеплены три летательных пера, которые обычно скоро отрастают, так что ничего страшного.

С чувством выполненного долга Фиона опустила крыло и подставила ворону руку. Но тот, вместо того чтобы перебраться на нее, отлетел в сторону и уселся на пол.

– Я же говорил вам, что птицы все помнят и ничего не прощают. Вряд ли Блэки понравилась процедура осмотра, вот он и улетел, – сказал Найл, направляясь к своей лежанке.

Фиона улыбнулась.

– Он забудет и вернется.

Она взяла немного мяса и положила неподалеку от ворона. Целых пять минут Блэки боролся с соблазном. Затем, не спуская с людей настороженных глаз, приблизился к пище и вновь склевал все без остатка. Покончив с едой, птица вернулась на свое, безопасное с ее точки зрения, место и засунула клюв под крыло.

Фиона, довольная тем, что с пациентом все в порядке, улыбнулась и попыталась поудобнее устроиться на своих одеялах. Оказалось, что лучше всего сидеть, прислонившись спиной к стене.

«Судя по всему, этот человек собирается продержать меня здесь несколько дней, а потому найденный ворон придется как нельзя кстати, – размышляла она. – Во-первых, у меня появится хоть какое-то развлечение, а во-вторых, занятия с птицей помогут отвлечься от грустных мыслей».

Найл сел напротив девушки по ту сторону костра и пристально разглядывал ее, не обращая внимания на признаки раздражения женщины. Наконец, не выдержав его испытующего взгляда, она спросила:

– Почему вы так смотрите на меня?

Он попытался скрыть улыбку, но губы предательски дрогнули.

– Вы совсем не похожи на своего брата. Дункан высокий и худой, а вы маленькая и пухленькая. Даже глаза и цвет волос у вас разные: брат – брюнет, сестра – огненная, с небесно-голубыми глазами.

Поэзия слов, прозвучавшая в последней фразе, напомнила Фионе о его музыке и вернула ощущение чуда. Она не удержалась и спросила:

– Где вы научились играть на арфе?

Лицо Найла вдруг стало мрачным, губы скривились, а в голосе прозвучала горечь.

– Я научился играть на арфе еще тогда, когда сидел на коленях своего отца.

Девушка, сгорая от любопытства, поинтересовалась: