Принцесса маори - Вальден Лора. Страница 81

— С сегодняшнего дня он должен быть на виду! Я больше не могу его прятать. Я — принцесса маори, стою перед вами как есть, — по-боевому произнесла она, прежде чем громко запеть погребальную песнь.

43. Нейпир, декабрь 1908 года

Погруженная в беспокойные мысли о сыне, Люси уже несколько часов сидела в коридоре госпиталя. Она молилась и призывала предков. Теперь она могла надеяться только на опытность врачей.

Когда распахнулась дверь, ей показалось, что сердце вот-вот остановится. Врач выглядел обеспокоенно.

— Ну что? — спросила она.

— Ваша дочь снова может говорить. Мы оставим ее еще на одну ночь здесь для наблюдения, потому что мы дали ей успокоительное.

— Что с моим сыном? — спросила Люси сдавленным голосом.

Врач тяжело вздохнул.

— Мы не можем давать никаких прогнозов. Ближайшие часы станут решающими. Мы не в состоянии заглянуть в его череп. Поэтому придется подождать.

— Неужели невозможно ничего сделать? Я имею в виду, что он еще так молод! У него вся жизнь впереди, — всхлипнула Люси.

— Миссис Болд, мы делаем для вашего сына все, что в наших силах. Поверьте мне. Вы не хотели бы пока взглянуть на дочь?

— Да, сейчас. Но, может, вы сначала расскажете мне, что случилось? К сожалению, ни у кого не нашлось времени поговорить со мной об этом.

— Деталей мы и сами не знаем. Известно только, что в лагуне произошел несчастный случай: очевидно, вашего сына ударило гиком, и он вылетел за борт. Только благодаря капитану проходившей мимо яхты его вовремя достали из воды. Мужчина видел, как ваш сын свалился за борт, и тут же поспешил на помощь. Ваша дочь находилась на лодке и пребывала в шоке. Она не сказала ни слова, но только что попросила медсестру принести стакан воды. Не хотите пройти со мной?

Люси последовала за врачом в палату, находившуюся на другом этаже госпиталя. Он мельком глянул на пациентку.

— Она спит. Если хотите, можете подождать, пока она снова проснется, — произнес он и быстро покинул комнату.

Люси на цыпочках подошла к кровати. Джоанна не шевелилась. Цвет ее лица был почти таким же, как белоснежная подушка, на которой покоилась ее голова. Глаза были закрыты. Люси присела на стул, осторожно взяла Джоанну за руку и погладила. Дочь лежала неподвижно. Казалось, что она спит. «Как могло произойти такое несчастье?» — в отчаянии спрашивала себя Люси снова и снова. Ей сообщили по телефону, что произошел несчастный случай и что она как можно скорее должна приехать в госпиталь. И больше ничего. У нее как раз гостила Харакеке. Люси попросила ее остаться дома, чтобы отвлечь Тома игрой в кости. Он ни в коем случае не должен был узнать об этом. «Он ни при каких обстоятельствах не должен волноваться», — эти слова нового доктора все еще звучали в ушах Люси. Но как от него утаить несчастный случай? Том наверняка удивится, если его дети в один день не появятся дома. «Главное, чтобы выжил Томми», — с болью подумала Люси, и вдруг перед ее глазами ожила та самая картина: ее отец и беспощадное проклятие. Неужели он действительно обладал такой силой, что смог отнять у нее единственного ребенка? Люси выпустила руку Джоанны и сжала кулаки. «Нет, нет, тысячу раз нет, вождь просто не мог в очередной раз применить свою смертоносную силу! Никогда!»

— И предки давно уже примирились со мной и простили за жизнь с пакеха, — решительно пробормотала она.

— Что ты сказала? — словно издалека услышала она голос Джоанны.

Люси подняла голову.

— Ничего, дитя мое, я просто молилась, чтобы ты скорее поправилась.

— Мама, что произошло? Почему я лежу на этой кровати, и почему ты плачешь?

Люси вздрогнула. Очевидно, Джоанна совершенно ничего не помнила о происшедшем. А Люси так надеялась узнать от дочери подробности, выяснить, как Томми, опытный моряк, мог свалиться за борт?

— Ты помнишь, что вы с Томми плавали на яхте по лагуне?

Джоанна наморщила лоб. Она попыталась вспомнить. Перед ее глазами всплыла мутная картинка: Томми и она на яхте… Она ест огурцы из банки… Брат разговаривает с ней, его лицо серьезное… Какое ему дело до того, любит ли она Джона Кларка? Но было еще что-то… Он знает о Бертраме… Джоанна едва смогла овладеть собой, когда из тумана совершенно отчетливо показалась картинка.

Она едва не вскрикнула. И тут же молниеносно пришло решение.

— Нет, мама, сколько ни стараюсь вспомнить, не получается, не знаю, что произошло. Я помню только, что мы плавали по лагуне и что ветер внезапно усилился. А потом пустота, и вот я очнулась на кровати. Скажи, ты знаешь что-нибудь?

— Лишь то, что произошел несчастный случай и Томми оказался за бортом.

Джоанна закрыла лицо руками.

— Он утонул? — всхлипнула она.

— Нет, его вовремя вытащили из воды, но его, должно быть, изо всей силы ударило по голове гиком.

Мозг Джоанны лихорадочно работал. На нее накатывало то облегчение, то паника. «Что, если Томми расскажет, кто виноват в несчастном случае? Все равно, главное, что он жив, — уговаривала она себя. — Я буду умолять его сохранить тайну».

— Где он лежит? Мне можно навестить его?

Люси боролась с собой. Момент был не самый подходящий, чтобы отягощать Джоанну правдой.

— Я могу проведать его? — настаивала Джоанна.

— Нет… то есть да, подожди до завтра. Ты еще сама слишком слаба, чтобы навещать больных. Они хотят отпустить тебя завтра домой, и тогда ты заглянешь к Томми, хорошо?

— Хорошо, мама, тогда я еще немного посплю. Я ужасно устала. — Она зевнула в подтверждение своих слов. — Ты сейчас пойдешь домой или по дороге заглянешь к Томми? — добавила Джоанна, надеясь, что Люси не сочтет этот вопрос странным.

— Нет, я сейчас пойду домой и по пути подумаю, что из всего этого можно рассказать отцу. Ему лучше не знать, что вы оба оказались в больнице.

— Ах, ты такая милая! — вымолвила Джоанна.

Люси так тронули нежные слова дочери, что она склонилась и расцеловала ее в щеки. Это был знак любви, который она не отваживалась выказывать Джоанне вот уже много лет.

Окрыленная, Люси покинула палату.

Может, все еще обернется к лучшему. Томми выздоровеет, а Джоанна перестанет наконец ей противоречить.

Хорошее чувство утонуло во мраке страха, когда на лестнице она повстречала доктора.

— Я как раз хотел забрать вас, — произнес он голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

Люси почувствовала, как к горлу подкатил ком. Она не проронила ни слова, лишь с испугом взглянула на врача.

— Состояние вашего сына резко ухудшилось. Он все еще не пришел в сознание. Пойдите к нему, возьмите за руку, попрощайтесь.

Колени Люси подкосились — ей пришлось прислониться к стене.

— Это значит… — Ее голос осекся.

Врач кивнул.

— Пойдемте, я помогу вам. — Он взял Люси под руку и отвел к кровати Томми.

Слезы текли по лицу Люси, когда она увидела неподвижное тело сына. Если бы не повязка на голове, можно было бы предположить, что он просто мирно спит. Вдруг его веки дрогнули, и он открыл глаза, попытался заговорить, но из горла вырвался только хрип.

Люси быстро вытерла слезы. Он ни в коем случае не должен увидеть, что она плачет. Она взяла его руку и сжала. Но Томми высвободил руку и вновь попытался заговорить. Он непременно хотел ей что-то сообщить, но не мог. Теперь он подал ей знак. Она поняла. Он требовал бумагу и карандаш. Люси пребывала в нерешительности, она ни на секунду не хотела оставлять его одного, но в его взгляде читалось что-то умоляющее. Люси поспешила из палаты и попросила медсестру принести бумагу и карандаш, что та немедленно сделала. Рука Томми дрожала, пока он записывал послание, но вдруг он ослабел, и карандаш выскользнул из пальцев и упал на кровать.

Люси с криком бросилась к сыну. Она не успокоилась, пока подоспевший врач не сделал ей укол.

Она очнулась на кровати и взглянула на озабоченное лицо медсестры.