Лейла. По ту сторону Босфора - Ревэй Тереза. Страница 22

Что касается Стамбула, некоторые европейцы предлагали передать его под международное управление под предлогом того, что город не был ни мусульманским, ни турецким. Османы завоевали его, находились здесь как оккупанты. Даже предлагали, чтобы султан выбрал другую столицу где-нибудь в Малой Азии. От такого вероломства Орхана чуть не стошнило. Он лучше умрет, чем покинет место, где покоятся в могилах его правители и предки!

Раздался свист. Юноша сделал последнюю затяжку и раздавил окурок каблуком. Сердце билось с неимоверной скоростью. Стройный мужчина шел в его сторону, держа под мышкой папку для документов. Орхан сразу же его узнал по описанию. Англичанин направлялся из отеля в штаб британской военной разведки. Краем глаза Орхан предупредил Гюркана, который начищал туфли клиенту. Студент, опустив глаза, вышел из укрытия, с озабоченным видом быстро зашагал в сторону иностранца. Орхан наткнулся на свою цель с такой силой, что едва не сшиб мужчину. Юноша рассыпался в извинениях. В тот же момент в несколько прыжков к ним подскочил Гюркан и попытался в суматохе завладеть папкой. Англичанин орал, как осел, но не сдавался и папку не выпустил. Вокруг моментально образовалась толпа. Крики, пронзительный свист полицейских… Парни запаниковали и помчались прочь без оглядки.

Несколько часов спустя, посреди ночи, спящую глубоким сном Лейлу разбудили. Понадобилось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Над хозяйкой склонилось изборожденное морщинами лицо Фериде. Служанка была чем-то взволнована.

— Что случилось? — встревожилась Лейла. — Кто-то из детей заболел?

— Орхан. У него неприятности…

В ту же секунду в комнату ворвался брат, бледный как стена.

— Мне очень жаль, но у меня не было выбора. Ты должна мне помочь!

— Я не понимаю…

— Я привел раненого товарища, которому нужна срочная помощь. Умоляю! Мы не знаем, что делать.

— Что произошло? — спросила Лейла, набрасывая халат.

— Перестрелка.

Они сбежали по лестнице. В вестибюле стоял сильно озабоченный Али Ага, тоже облаченный в халат. Лейла никогда не видела его без фески. С непокрытой головой он был каким-то беззащитным. Молодая женщина узнала лучшего друга Орхана, парня по имени Гюркан, одетого в какие-то лохмотья. Он с трудом удерживал светловолосого крепкого мужчину, навалившегося на него всем телом. Кровь раненого капала на мраморный пол. Лейла на мгновение остолбенела.

— Отведите его в комнату Орхана!

— Но как поднять его по лестнице? — запротестовал брат.

— Его нельзя оставлять в проходных комнатах на глазах у всех! И нужно вызвать доктора Кампьона.

— Ни в коем случае! Нас разыскивает полиция!

Молодые люди изо всех сил старались затащить раненого вверх по ступенькам, тот лишь стонал.

— Доктор Кампьон спас мне жизнь, — отчеканила Лейла. — Этому человеку можно доверять. Он ничего не скажет. Если не оказать вашему другу профессиональную помощь, он может умереть.

С горем пополам юноши добрались до комнаты Орхана на третьем этаже. Лейла и Фериде поспешили развернуть матрац, чтобы уложить раненого. Молодая хозяйка расстегнула пиджак незнакомца. Огромное кровавое пятно расплылось на белой рубашке.

— Фериде, нужны вода и чистые бинты. Поторопись!

Юноши подавленно наблюдали, как Лейла разорвала рубашку, открывая доступ к ране. Нужно было любой ценой остановить кровотечение. Слава Аллаху, она научилась оказывать первую помощь, практикуясь сначала в служебных помещениях мечетей, где скрывались беженцы с Балкан, затем в военных госпиталях. Раненый дышал с трудом и глаз не открывал.

— Подай подушку, — попросила Лейла Орхана, и тот сразу же вручил ее.

Она приподняла голову незнакомца, чтобы облегчить его страдания. Фериде вернулась с бинтами. Лейла соединила края раны, но марля постоянно пропитывалась кровью. У женщины тряслись руки. Если врач не появится в ближайшее время, мужчина истечет кровью прямо у нее на глазах. Нос несчастного заострился, дыхание стало хриплым. С каждым ударом пульса кровь раненого проступала у нее между пальцами. Лейла сдержала приступ тошноты и прижала рану еще сильнее.

— Все будет хорошо, — прошептала она. — Не волнуйтесь… Орхан, нет! Не давай ему пить. У него могут быть внутренние повреждения. Лучше промокни ему лицо водой.

— Хочешь я тебя подменю? — спросил брат глухо.

— Нет, я держу его.

— Аллах милосердный! Вот это история… Если он здесь умрет…

— Он не умрет! — разъяренно прорычала Лейла.

Мужчина открыл светлые глаза, затуманенные горячкой и болью, и пристально смотрел на Лейлу. Он зашевелился, желая встать, но Орхан не позволил.

— Все хорошо, — вмешалась молодая хозяйка. — Лежите спокойно, о вас позаботятся… На каком языке он говорит? — спросила она брата.

— Он немец, но свободно говорит по-турецки, — поспешил ответить Гюркан.

— Как его зовут?

— Ханс Кестнер, — прошептал Орхан, промокая ему лоб.

Лейла сжимала рану, наклонившись над ней. Под распахнутым халатом была видна ее ночная сорочка с глубоким вырезом. Выбившиеся из косы пряди обрамляли ее лицо и слегка касались щек раненого. Она не шевелилась, опасаясь, что кровотечение усилится. Она ощущала особую близость, словно держала в своих руках жизнь этого мужчины. С непокрытой головой, полураздетая, она следовала инстинкту, отказываясь бросить незнакомца на произвол судьбы. Она улыбнулась ему, чтобы поддержать, понимая, как ему должно быть больно. Он смотрел на нее с отчаянием, а затем потерял сознание.

— Что с ним? — запаниковал Орхан.

— Так даже лучше, — ответила Лейла сквозь сцепленные зубы. — По крайней мере, он больше не шевелится.

Она так и не вспомнила потом, сколько времени просидела на коленях, прикованная к раненому, чувствуя, как судорога сводит плечи. Но она не решалась сменить положение. Она ничего не слышала и не видела, ощущала лишь, что Орхан и Фериде ходят вокруг нее. Она переживала за брата, который, по всей видимости, ввязался во что-то опасное, но этим она займется позже. В данный момент этот мужчина и она переживали каждую секунду с болью, боролись за каждую минуту. Она не сводила с немца глаз. Тот неровно дышал, его тело пылало. Нужно было любой ценой его держать.

Необычная тишина обволокла Лейлу, бесцветное пространство с приглушенными звуками, с размытыми контурами, где метрономом и единственной спасительной нитью был пульс. Она тихо разговаривала с раненым, словно сама с собой, передавая ему свою решительность. Они вдвоем вели борьбу, он большую часть времени без сознания, но с редкими прояснениями, а она чрезвычайно сосредоточенно.

Спустя вечность она услышала позади себя голос доктора Кампьона. Фериде пришлось помочь Лейле отодвинуться от пациента, так как у той все онемело. Но когда врач сообщил, что нужно извлечь пулю как можно скорее, она была единственной, кто смог ему ассистировать. Орхан отошел, он боялся смотреть на операцию, Гюркан тоже был не в лучшем состоянии.

Металлический запах крови, вид исковерканной плоти, в которой копался врач, стремясь вытащить все осколки, — Лейла почувствовала приступ тошноты. Ее разбудили и сунули в какой-то кошмар. У нее кружилась голова, и она старалась не упасть в обморок. Она с трудом переносила вид крови. Будучи маленькой девочкой, она боялась любой царапины. А теперь кровь была везде, на ее руках, одежде… «Только не думай об этом!» — внушала себе Лейла. Доктор Кампьон вытащил пинцетом пулю, положил ее в серебряный подстаканник, который держала Фериде.

— Сейчас все закончится, Ханым Эфенди, — прошептал он. — Я уже шью рану.

Рассвет приближался как обещание чудесного дня. Это было то глухое время, когда ангел смерти Азраил приходит за душами умирающих, время, когда разумные люди крепко спят.

Лейла отправилась переодеться. Она спрятала волосы под темно-синим платком, надела платье в тон, но лицо оставила открытым. Она чувствовала такую слабость, что не способна была довести мысль до конца. Ей одновременно хотелось поколотить брата за то, что заставил ее так переживать, и сжать в объятиях, потому что не он находился сейчас между жизнью и смертью.