Цена счастья - Куксон Кэтрин. Страница 17

Лиззи вдруг вспомнила фотографию Эндрю, сделанную во время скачек, когда он пролетал через барьер и в следующую секунду мог удариться головой о землю. В тот раз этот смертельный момент не наступил, но в ушах Лиззи все звучал хриплый полный ненависти голос: «Пусть лучше мой сын погибнет!..» На мгновенье Лиззи показалось, что она сейчас потеряет сознание и рухнет на мостовую.

5

Придя вечером домой, Лиззи застала Берту не в кухне, как обычно, и даже не за пианино, а в гостиной, сидящей у камина. Берта повернулась к вошедшей девушке и ласково поздоровалась с ней. По тону и выражению лица Лиззи поняла — Берте очень хочется поговорить. Сняв пальто, Лиззи села рядом и сразу же услышала вопрос:

— Ну, милая, и что мы будем теперь делать?

— Ты имеешь в виду, ма, что я собираюсь делать?

— Да уж теперь и не знаю, кто — ты или мы. Он был здесь, мистер Брэдфорд-Браун. Прямо весь кипел от злости. Он пригрозил, что, если ты будешь продолжать видеться с Эндрю, он запрет все двери и не пустит сына на порог дома. Представляешь, своего родного сына...

— А разве он еще не закрыл эти двери? Ну да все равно, Эндрю уехал, и я не думаю, что это его сильно беспокоит.

— Лиззи, — Берта наклонилась и погладила девушку по голове. — Я всегда обращалась с тобой как с родной дочерью, ты это знаешь. Мы с Джоном всегда заботились о тебе, и я не хочу видеть тебя страдающей. Но так случится, если все это... если вы с Эндрю, ну, сделаете по-своему. Знаешь, как люди говорят, — Берта вздохнула, — что Бог разъединил, то нам не сложить. Эндрю принадлежит к другому обществу, другому классу, если хочешь! По крайней мере, его мать, про отца говорить не стану... Ты будешь с ними, как... не знаю... как рыба, выброшенная на берег!

— Нет, ма. Я не буду рыбой, выброшенной на берег. — Лиззи резко встала. — Неужели за все эти годы я получила такое плохое воспитание?

— Нет, милая, я говорю не о воспитании. Это же совсем другие люди, у них свои законы, свои порядки в жизни. Им не по пути с нами!

— Ма, ты меня удивляешь! — Лиззи подошла к Берте и положила руки ей на плечи. — Зачем так унижать себя? Кто они такие, в конце концов? Обычные люди. Я собираюсь замуж за Эндрю, а не за его семью, и мне все равно, что скажут его мать, отец, или... — Лиззи вздрогнула и зажмурилась, когда Берта закончила начатую ею фразу:

— ...Или мы с Джоном. Ты это хочешь сказать?

Последовала долгая мучительная пауза.

— Да, ма, боюсь, что это так, — едва слышно произнесла Лиззи.

— Что ж, девочка, тогда больше не стоит говорить об этом. Я сказала то, что считала нужным. Я надеялась, что ты поймешь... Ладно, значит, не получилось. Только знай, Лиззи, что у Джона будет масса неприятностей из-за всего этого. Конечно, мистер Брэдфорд-Браун не выгонит его с работы, но крови попортит основательно.

Берта с трудом поднялась с кресла и тяжело вздохнула:

— Ладно, с этим все. Давай попьем чаю. Кстати, сегодня принесли письмо от Джеффа! Слава Богу, он жив-здоров, но, как всегда, ничего не сообщает о том, где он сейчас находится. Пишет только, что страшно соскучился по дому. И о тебе спрашивает, говорит, что, наверное, не узнает тебя, когда вернется...

Глаза Лиззи наполнились слезами. Она обняла Берту и, уткнувшись ей в плечо, прошептала:

— Ма, я не говорила раньше, но я... Я люблю Эндрю уже давно. Поэтому я... ну, в общем... не встречалась с другими парнями, а возможностей таких было много...

— Ну-ну, перестань, милая! Насчет «других» я, между прочим, замечала и, кстати говоря, не раз удивлялась. Я ведь, — тут Берта заговорщицки улыбнулась, — тоже молодая была и кое-что еще помню!.. Подай-ка мне мою палку.

Когда они спустились на кухню, Лиззи спросила:

— А где Мэг?

— Поехала в город, — ответила Берта, — решила взглянуть на свой дом. Вот-вот она должна вернуться, Джон обещал встретить ее.

Лиззи посмотрела на часы. Автобус должен подойти через десять минут.

— Я сама встречу Мэг! — крикнула Лиззи и, схватив пальто, выбежала из дома. Ей было тяжело чувствовать исходившее от Берты скрытое осуждение.

Приближались сумерки. Низко нависшие облака снова обещали непогоду, хотя только два дня назад прекратился дождь, поливавший целую неделю. Вода в реке заметно поднялась и во многих местах вышла из берегов.

Остановка автобуса находилась почти у самого берега. Защитная дамба, полого спускавшаяся к воде, была сплошь завалена мусором, застрявшим в прибрежных кустах. Лиззи не помнила, чтобы вода стояла так высоко.

Наконец подошел автобус. Водитель узнал Лиззи и помахал ей рукой. В салоне сидело только трое пассажиров, Мэг среди них не было. Проскрипев закрывающимися дверцами, автобус тронулся с места и через минуту скрылся за поворотом.

В душе Лиззи шевельнулась смутная тревога. Что-то случилось. Лиззи, правда, надеялась, что ничего и не случилось и Мэг просто опоздала.

Отгоняя тревожные мысли, Лиззи медленно побрела обратно. «Если Мэг опоздала на этот автобус, — рассуждала она, — ей нужно было сесть на другой, проходящий через Фуллеровский перекресток. Это, конечно, не так удобно, потому что потом придется долго топать пешком». Лиззи в нерешительности остановилась. Первой мыслью было вернуться домой и взять велосипед, но поднявшийся ветер заставил ее изменить этот план. Можно пройти к перекрестку напрямик, через мост, и встретить Мэг на дальней остановке. Лиззи плотнее запахнула пальто и, подталкиваемая в спину ветром, устремилась к мосту.

Через минуту она уже ничего не слышала, кроме шума реки. Прошедшие дожди превратили обычно спокойную реку в мощный поток, ревущий и грозный. Повернув на тропинку, Лиззи начала подниматься по склону холма по направлению к мосту. В свое время этот мост был единственной связью между двумя соседними поселками, пока не проложили шоссе, но и теперь местные жители часто пользовались им.

Поднявшись на мост, Лиззи чувствовала, как ее постепенно охватывает страх. Шум ветра и реки оглушал ее, уровень воды уже поднялся выше середины опоры. Лиззи увидела, что между двумя опорами застряло большое дерево, вырванное с корнями где-то выше по течению. В его ветвях скопились какие-то коряги, обломки досок и прочий мусор. Из-за этого затора вода с большим напором устремилась сквозь свободный пролет моста. Лиззи со страхом смотрела на несущийся ревущий поток и вдруг увидела человеческую фи гуру, спускавшуюся по дамбе к воде. Прошло не сколько мгновений, прежде чем Лиззи узнала его, и ее страх сменился неподдельным ужасом. Это был Ричард.

Боже! Что он собирается делать? Мгновенно осознав трагичность происходящего, Лиззи бросилась в воду с криком:

— Нет, капитан, не надо!

Холодная вода уже доходила девушке до пояса, когда она увидела, как рука Ричарда ухватилась за ветку застрявшего дерева и несколько раз дернула ее. Дерево медленно повернулось, и державшийся за ветку мужчина вдруг оказался лицом к лицу с Лиззи.

— Лиззи, боже мой!..

Он хотел схватить потерявшую равновесие девушку, но обломки мусора, застрявшего в ветвях, сбили его с ног. Ричард рванулся, нашел руку Лиззи, но в этот момент дерево наконец отцепилось от опоры моста и со страшным скрежетом двинулось прямо на них. Ричард прижал к себе Лиззи, и тут же мощный удар опрокинул обоих в реку.

Уйдя с головой под воду, Лиззи поняла, что тонет. Она изо всех сил оттолкнулась ногами, крепко сжимая руку Ричарда. Последней ее мыслью было: «Не выпускать...»

Оказавшись спиной на твердой земле, Лиззи судорожно вздохнула. Некоторое время она не могла открыть глаза. Когда же ей это удалось, она обнаружила, что лежит у самой воды, все еще продолжая сжимать пальцы Ричарда. Лиззи закашлялась и долго не могла прийти в себя.

— Ты жив? — наконец спросила она.

Лицо Ричарда было вымазано речным илом. «Странно, — вдруг подумала Лиззи, — грязь сильнее налипла на ту половину, что обезображена шрамами».

Здоровый глаз Ричарда приоткрылся, и появившаяся в его глубине боль пронзила Лиззи насквозь. А готовый уже сорваться с языка простой и страшный вопрос: «Почему?» застрял в перехватившем горле.