Два сапога не пара - Иванович Джанет. Страница 6

Матушка принесла на стол картофельное пюре.

– Иди, поешь, - позвала она, - пока пюре не остыло.

- Итак, что ты делала сегодня? – спросила бабуля Мазур. – Кого-нибудь отделала?

- Провела день в поисках Кенни Манкузо, но большого успеха не достигла.

- Кенни Манкузо лодырь, - вмешалась моя матушка. – Все мужики Морелли и Манкузо отребье. Нельзя верить ни одному из них.

Я взглянула на матушку.

– Ты слышала что-то новенькое о Кенни? Что-то попало в жернова сплетников?

- Только, что он лодырь, - сказала матушка. – Разве этого не достаточно?

В Бурге вообще большая вероятность родится в окружении лодырей. Женщины Морелли и Манкузо безупречны, но мужчины просто ничтожества. Они пьют, сквернословят, шлепают, гоняют детей и изменяют своим женам и подружкам.

- Сержи Морелли будет на смотринах, - сообщила бабуля Мазур. – Будет там с «Р К». Могу поджарить его для тебя. В таких делах я могу быть очень коварной. Он всегда питал ко мне слабость, знаешь ли.

Сержи Морелли было восемьдесят один год, и у него седые волосы торчали из ушей, которые были размером в половину его сморщенной головы. Я не ждала, что Сержи знает, где скрывается Кенни, но иногда кусочки и крупицы на вид незначительной информации оборачиваются на пользу дела.

- Как насчет того, чтобы отправится с тобой на смотрины? - подала я идею, - и мы сможем вместе поджарить Сержи.

- Полагаю, сойдет. Только не сдерживай мои методы.

Папаша закатил глаза и воткнул вилку в цыпленка.

- Думаешь, взять оружие? – спросила бабуля Мазур. – На всякий случай?

- Боже, - подал реплику папаша.

На десерт у нас был домашний яблочный пирог. Яблоки были кислые и с корицей. Корочка слоилась и хрустела от карамельных крошек. Я съела два куска и почти испытала оргазм.

– Тебе следует открыть пекарню, - заявила я матушке. – Можешь разбогатеть, торгуя пирогами.

Она стала складывать горой тарелки и собирать столовое серебро.

– У меня достаточно забот в доме и с твоим отцом. Кроме того, если бы я пошла на работу, то стала бы медсестрой. Всегда думала, что из меня получится хорошая медсестра.

Все уставились на нее, открыв рты. Никто никогда не слышал от нее об этом ее стремлении. На самом деле, никто не слышал ни о каком ее стремлении, которое не имело отношения к новым занавескам или бобам.

- Может, тебе стоит подумать о том, чтобы вернуться в школу, - предложила я матушке. – Ты можешь записаться в местный колледж. У них есть программа медсестер.

- А я не хотела бы стать медсестрой, - подлила масла в огонь бабуля Мазур. – Они носят эти уродливые белые тапочки на резиновой подошве и опустошают весь день судна. Если я соберусь работать, то хочу стать кинозвездой.

* * * * *

В Бурге было два похоронных бюро. Зятя Бетти Жаяк выставляли в Похоронном бюро Стивы.

- Когда умру, удостоверься, что меня забрали к Стиве, - наставляла меня бабуля Мазур по дороге. – Не желаю, чтобы меня выставлял этот бесталанный Мозель. Он не знает толка в макияже. Наносит слишком много румян. Никто у него не выглядит естественным. И я не хочу, чтобы Соколовски видел меня голой. Слышала много забавных историй про Соколовски. Вот Стива лучший. Если ты что-то из себя представляешь, то пойдешь к Стиве.

Похоронное бюро Стивы располагалось на Гамильтон, недалеко от больницы Святого Франциска, в большом переоборудованном охотничьем клубе с широким крыльцом. Здание было выкрашено в белый цвет с черными ставнями, и, из уважения к пошатывающимся пожилым людям, Стива покрыл зеленой ковровой дорожкой путь от тротуара до парадной двери. Подъездная дорога вела к задней стороне здания, где находился гараж на четыре автомобиля. В противоположной стороне от подъездной дороги к зданию примыкала кирпичная пристройка. В пристройке было две комнаты для смотрин. Я никогда не совершала полный обход, но, полагаю, оборудование для бальзамирования там содержалось тоже.

Я остановилась на улице и обошла вокруг джипа, чтобы помочь выйти бабуле Мазур. Она решила, что не сделает как надо работу по выпытыванию информации у Сержи Морелли в своих обычных теннисных туфлях, и в настоящий момент неустойчиво качалась в черных кожаных босоножках на высоченных каблуках, которые, по ее словам, носят все красотки.

Я твердо схватила ее за локоть и препроводила по лестнице на первый этаж, где толпились «Р К» в своих фантастических шляпах и кушаках. Аромат свежесрезанных цветов властвовал вокруг, смешиваясь с всюду проникающим запахом мятной пасты, который не слишком преуспел в скрытии факта, что члены «Р К» подкрепляли свой дух с помощью значительного количества горячительных напитков.

Константин Стива пребывал в бизнесе лет тридцать и все это время каждый день руководил присутствующими на похоронах. Стива был виртуозный владелец похоронного бюро, рот его навсегда застыл в скорбной гримасе, лоб его был бледный и умиротворенный как холодный яичный крем, а жесты всегда были скупы и бесшумны. Константин Стива был… тот еще хитрый мастер бальзамирования.

Позже пасынок Константина, Спиро, подвязался создавать шумовые эффекты на похоронах, болтаясь рядом с Константином на вечерних смотринах и ассистируя на утренних похоронах. Смерть , несомненно, была жизнью Константина Стивы. Для Спиро, казалось, это было спортивное зрелище. В его соболезнующей улыбке участвовали губы и зубы, но никак не глаза. Если я рискнула бы выдать гипотезу, то его наслаждение процессом у меня ассоциировалось с химическими столами с подвижной столешницей и гарпунами для поджелудочной железы. Младшая сестра Мэри Лу Мольнар училась в начальной школе со Спиро и докладывала Мэри Лу, что Спиро хранил обрезки своих ногтей в стеклянной банке.

Спиро был невысоким, темным, с волосатыми кулаками и физиономией, на которой преобладал нос и скошенный лоб. Жестокая правда состояла в том, что он был похож на крысу на стероидах, и эта молва о сохранности ногтей не добавила привлекательности его имиджу в моих глазах.

Он дружил с Муги Бьюсом, но , казалось, не особенно был расстроен стрельбой. Я имела с ним короткую беседу во время моего путешествия по страницам маленькой черной книжечки Кенни. Отклик Спиро был вежливо настороженным. Да, он зависал с Муги и Кенни в старших классах. И, да, они остались друзьями. Нет, он не смог придумать никакого мотива этой стрельбы. Нет, он не видел Кенни со дня его ареста, и у него нет сведений о его местонахождении.

Константина нигде в фойе не было видно, но Спиро стоял, направляя движение, в своем неизменном черном костюме и крахмальной белой рубашке.

Бабуля Мазур глянула поверх него, словно он был дешевой подделкой истинной драгоценности.

– Где Кон? – спросила она.

- В больнице. Спинная грыжа. Приключилась на прошлой неделе.

- Нет! – воскликнула, резко втянув воздух, бабуля Мазур. – А кто позаботится о бизнесе?

- Я. Во всяком случае отлично управляюсь с этим местом. И Луи здесь, конечно.

- Кто такой Луи?

- Луи Мун, - ответил ей Спиро. – Вы, наверно, его не знаете, потому что он в основном работает по утрам, иногда водит машину. Он с нами уже шесть месяцев.

Молодая женщина протолкнулась в дверь и застряла в середине фойе. Она обшарила глазами помещение, пока расстегивала пальто. Потом поймала взгляд Спиро, и Спиро поприветствовал ее своим официальным кивком владельца похоронного бюро. Молодая женщина в ответ кивнула.

- Похоже, она положила на тебя глаз, - заявила бабуля Мазур, обращаясь к Спиро.

Спиро улыбнулся, демонстрируя выдающиеся вперед передние зубы и нижние резцы, достаточно искривленные, чтобы сниться в кровавых кошмарах дантисту.

– Мной много женщин интересуется. Я - очень хорошая партия.

И он развел руки в стороны.

– Однажды это все станет моим.

- Боюсь, никогда не смотрела на тебя с этой точки зрения, - задумалась бабуля Мазур. – Полагаю, ты можешь обеспечить женщине красивую жизнь.