Скажи мне «да» - Сент-Клер Элизабет. Страница 44

Войдя в приемную, Мария проворно прошмыгнула мимо секретарши, попытавшейся было остановить ее, прямо в кабинет брата. Не дожидаясь, пока тот откликнется на ее стук, она распахнула дверь.

Ник стоял посредине комнаты и обнимал женщину. В руках он держал футляр, из тех, в которые обычно упаковывают ювелирные изделия. На звук открывшейся двери парочка обернулась к вошедшим.

Мария опомнилась первой.

— Прости, Ник, но ты сам сказал, чтобы мы к тебе заглянули.

Джули силилась что-то сказать, но у нее перехватило горло.

— Позвольте представить вам Шантель Нирцесес. Шантель, это моя сестра Мария и моя невеста, мисс Джульетт Уоткинс.

Шантель вежливо кивнула, Мария судорожно сглотнула, а Джули все еще не могла произнести ни слова.

Ник наконец разжал объятия. Он совсем не казался смущенным, что его застали с женщиной.

— Мне лучше уйти, — наконец выговорила Джули. Ее голос звучал тихо, но решительно.

Вернувшись на Стефос, Мария бросилась искать мать и дедушку, а Джули молча прошла в свою комнату. Она позвала Сибиллу и попросила передать миссис Андропулос извинения, что не выйдет к обеду. Она попросила также, чтоб ей принесли в комнату еду и что-нибудь от головной боли.

Обедая в одиночестве, Джули гадала, когда и каким образом Ник станет оправдываться. Время шло, не принося облегчения, и наконец она решила лечь спать, так и не повидавшись ни с кем из домашних. Ник даже не позвонил. Несколько раз она просыпалась и видела Ника у себя в комнате. Он не двигался, не произносил ни слова, и Джули не могла понять, он ли это на самом деле или ей снится во сне.

Наутро Джули проснулась совершенно разбитой. Часы на ночном столике показывали одиннадцать. Она позвала Сибиллу, и пока та готовила ванну, мысленно вернулась во вчерашний день. Как могло такое случиться? И что же теперь делать? И главное — почему Ник не пожелал объясниться с ней? Джули подумала, что, верно, Ник дожидается внизу ее пробуждения.

Вошла Сибилла, сказала, что ванна готова, и добавила, что Ник уже трижды звонил, справляясь о ее здоровье.

— Как вы себя чувствуете, мисс? — спросила горничная.

— После горячей ванны мне станет лучше, Сибилла.

Вымывшись, Джули натянула белые шорты и короткую бронзового цвета блузку. Было уже около часу — самое жаркое время дня. Она пошла к бассейну, но там никого не было.

Где же Ник? Почему он не пришел к ней и не объяснил ей, что за женщину обнимал вчера? Джули не находила себе места.

— С вами все в порядке, Джули? — окликнул ее сэр Джордж.

— Да.

— Как ваша голова?

— Все прошло. Простите, что обеспокоила вас вчера.

— Единственное, что меня беспокоит, — это то, что произошло между вами и моим внуком.

— Значит, вы знаете?

— Да, Мария нам рассказала. Совершенно не умеет хранить секреты.

— Я не знаю, что мне делать, сэр Джордж. Хуже всего, что Ник не хочет говорить со мной. Он даже не объяснил мне, кто была та женщина, почему он обнимал ее и почему дарил ей драгоценности.

— Дорогая Джули, мой внук — очень гордый человек. Он ни за что не станет оправдываться. Никогда. И теперь моя задача — придумать, как вызволить этого гордеца из беды.

— Сэр Джордж, вы знаете эту женщину?

— Да, дитя, но не я должен рассказать вам о ней. Это — дело Никоса. Объяснение существует, Джули, но я не могу представить его вам. И мне страшно жаль, что произошло это недоразумение. Я хотел бы помочь вам обоим выбраться из этой переделки.

— Сэр Джордж, я собираюсь доверить Нику всю свою жизнь. — И вы можете доверять ему, Джули. Доверять по-прежнему, как бы трудно вам ни было.

— Доверять ему! Ему! — Она почти кричала. — Если бы мне кто-нибудь рассказал о таком, я бы не поверила. Но я видела все своими собственными глазами. — И девушка разрыдалась.

— Джули, прошу вас…

— Если б вы знали, как мне больно. Ник даже не удосужился позвонить мне, и хоть и заходил ко мне в комнату ночью, но ничего не сказал, а я… я никак не могла проснуться…

— Причина в его уязвленной гордости, Джули. Он считает, что вы обязаны верить ему.

— Как же можно верить человеку, если накануне свадьбы он обнимает другую женщину?..

— Сядьте, дорогая. Я распоряжусь, чтобы вам принесли чаю. А я должен кое-что сделать.

Сэр Джордж отправился к себе и плотно прикрыл дверь. Он набрал прямой телефон Ника. Тот сам поднял трубку.

— Андропулос слушает.

— Слушай, Андропулос, это твой дедушка. Я хочу знать, каковы твои намерения по отношению к этой бедной девочке. В данный момент она сидит в патио и безутешно рыдает, а ты из-за своей дурацкой гордости не удостаиваешь ее и словом.

— Дедушка, оправдываться я не намерен. Она должна верить мне.

— А ты — ей.

— Что ты хочешь сказать?

— Почему ты не доверяешь ей настолько, чтобы объяснить, кто такая Шантель? И, по совести сказать, следовало бы давно это сделать.

— Это значило бы признать свою вину, а я невиновен.

— Еще как виновен, дурак чертов! Никос, сукин ты сын! Жизнь тебя так ничему и не научила? Людям, к твоему сведению, время от времени приходится объясняться со своими близкими. И уж если на то пошло, будь честным до конца: скажи ей, что не готов к женитьбе, поскольку не в состоянии открыть ей свою душу полностью.

— Извини, дедушка. Я не приеду сегодня. Заночую в афинской квартире.

— Никос, не делай этого.

— Извини. До свидания.

Сэра Джорджа охватило бешенство. Впервые в жизни ему до смерти захотелось отшлепать внука, хотя тот уже вышел из детского возраста. В смятении духа добрый старик вышел в патио, где, съежившись, все в той же позе сидела на стуле Джули.

— Я говорил с Никосом. Он не приедет сегодня. Простите меня, Джули, — огорченно произнес сэр Джордж.

— Он совсем не приедет?

— Нет. Мне очень жаль.

— Раз так, сэр Джордж, я бы хотела вернуться в Америку. Не поможете ли вы мне достать билет?

— В других обстоятельствах я бы отказался, но сейчас соглашусь. Вы сможете быть готовы к двум часам, Джули?

— Да, сэр Джордж. Я попрошу Сибиллу помочь мне собрать вещи.

Джули быстро прошла к себе. Она позвала Сибиллу, попросила ее собрать чемоданы и начала лихорадочно переодеваться. Сердце сдавила тяжесть. Совсем не с таким настроением уезжала она из Лондона. Тогда она чувствовала почти освобождение. Ей было больно, но в глубине души она радовалась, что Господь вовремя избавил ее от брака с Джеффри. Сейчас она чувствовала себя совершенно опустошенной. Ника она любила всей душой. Никогда и никого не полюбит она больше, и вот она должна уехать. Он виноват и не захотел даже объясниться с ней. Наказывает ее, будто она провинилась. Что же он о ней думает в конце концов?

Джули торопливо оделась. Ей было совершенно безразлично, как она выглядит. В голову лезли всякие глупости. Никак не удавалось найти пальто. А ведь в Нью-Йорке холодно. И тут она поняла, что лететь надо в Нью-Орлеан. Там ей будет лучше. Ей хотелось одного: поскорей оказаться в монастыре и найти утешение у сестер-монахинь. «Бедняжки, — подумала Джули, — я заставляю их пройти через это уже во второй раз». Она горько посмеялась над собой. В следующий раз, когда она соберется замуж, надо будет отправиться прямиком в Лас-Вегас и покончить с формальностями, прежде чем опять что-нибудь стрясется.

Сэр Джордж уже поджидал ее.

— Ничего, если я отправлюсь в Нью-Орлеан вместо Нью-Йорка? — спросила у него Джули.

— Конечно, Джули. Я позвоню пилоту, и он сделает нужные изменения в маршруте.

В эту минуту зазвонил телефон. Сэр Джордж снял трубку. Это был Ник.

— Зачем ты заказал полет в Соединенные Штаты, дедушка? Ты же знаешь, что самолетами распоряжаюсь только я сам, — со сдержанным гневом сказал Ник.

Сэр Джордж постарался ответить спокойно.

— У меня сложилось впечатление, что самолет принадлежит всей семье.

— Кто летит в США?

— А ты как думаешь?

Ник помолчал.