Прыжок - Коул Мартина. Страница 50

— Что ж, он и мне самой нравится.

— И также всем старым хрычам, что сидят здесь, судя по их взглядам, — усмехнулся Джорджио. — Ты прекрасна, Донна. Я знаю, что никогда достаточно часто не говорил тебе об этом. Но я всегда так думал, клянусь!..

Она почувствовала, как у нее задрожали губы от его слов. И сама не могла спокойно смотреть на него в упор. «Какой же он красивый, мой муж», — подумала Донна.

— Прости меня за тот день, — продолжал он. — Ты была права во всем, что тогда сказала. Я просто не хотел тебя волновать. Тебе следует в это поверить. Я всегда хотел для тебя всего наилучшего. Я понимаю, что был глупцом, что вляпался во все это. Но я никогда, даже ни на минуту не предполагал, что все обернется так плохо.

Донна грустно улыбнулась.

— Я знаю о «Поговори с…», Джорджио. Знаю обо всем.

Он заглянул ей в глаза:

— Вообще-то я никогда не имею практического отношения к агентству «Поговори с…».

— Я знаю и это! — резко оборвала его Донна — Стефан все мне объяснил. Если — и это большое «если», — я решусь помочь тебе, Джорджио, ты должен быть со мной абсолютно честен.

Он почувствовал, что у него поднимается настроение от ее слов.

— В глубине души я знала, что ты не такой кошерный в жизни, как ты сам, Джорджио, выражаешься. Все эти годы я о многом догадывалась, даже если никогда не облекала свои мысли в слова. Однако ты мой муж, и я люблю тебя. И всегда любила тебя, Джорджио. Даже после всего этого… — она в умоляющем жесте простерла к нему руки, — по-прежнему люблю тебя!

Глаза Джорджио наполнились слезами.

— А я всегда любил тебя, детка, и ты знаешь об этом.

Донна кивнула.

— Этот Левис — насколько он опасен для тебя?

— Очень опасен! Как я уже говорил тебе, он покончил с Уилсоном. Здесь он владеет всем: тюремщиками, заключенными — всеми. Левис просадил вместе со мной много денег за границей, а теперь думает, будто я его подставил. Прямо говорю тебе, Донна, никто не может меня отсюда вытащить законным путем. Он уже сказал мне, что у меня нет никаких шансов на пересмотр дела. Левис думает, что все это — большая шутка. Я сказал ему какую-то глупость. Наплел, будто спрятал деньги и позже верну их ему. Благодаря этому он сейчас со мной мил. Но я никогда не смогу собрать ему такую сумму, какую он требует. Даже если мы продадим дом и все, что у нас есть.

— Значит, у него такая большая власть?

Джорджио горько засмеялся:

— Слушай, Донна, большинство людей понятия не имеют, что творится в этой стране. Левис может получить поддержку в палате общин, если захочет этого. Похоже, все продаются за те или иные деньги, и он точно знает, кто сколько стоит. Таким образом, Левис заправлял делами много лет. Они его изловили только на мошенничестве. Никто не сможет доказать ничего другого, потому что у него есть могущественные друзья. На самом деле я не удивлюсь, если в один прекрасный день Левиса поднимут с койки и с помпой выведут отсюда на основании решения о помиловании. Если такое решение можно купить, то Левис в состоянии это себе позволить… Все боятся его, — продолжал Джорджио, — все. И тут нечего стыдиться, потому что Левиса страшатся и закоренелые преступники. Ты не представляешь, как тут мерзко, дорогая! Это настоящая выгребная яма, поверь мне! А для Левиса здесь даже готовят специальную еду. Да у него больше привилегий, чем у чертова губернатора!.. Вчера несколько человек изнасиловали в душевой тюрьмы молодого парня, которого посадили за растление ребенка: подонок надругался над пятилетней девочкой. Левис проследил за тем, чтобы парня изувечили. И эти люди его за это уважают. Вот с такими типами мне приходится иметь дело. Камеру изнасилованного парня одним поздним вечером подожгут, как только он вернется из больничного крыла. Эти люди — мразь. И Левис всеми ими заправляет. У него есть такие ставленники, которые могут подвергнуть тебя пыткам просто ради смеха, чтобы чем-то заняться. Сам Левис крайне жестокая личность, и он наслаждается, когда кому-то причиняют боль. Жизнь здесь — это постоянный кошмар, Дон-Дон. Мне надо бежать. Это для меня единственный способ выбраться отсюда, иначе меня просто привезут домой в ящике.

Донна облизнула пересохшие губы. На лице ее еще сохранялось выражение легкого недоверия.

— Но как мы можем вытащить тебя из тюрьмы?

Джорджио криво усмехнулся:

— У меня есть старый приятель, Алан Кокс, который мне кое-чем обязан.

Мы долго с ним работали вместе. Когда-то Алан был кем-то вроде Левиса. Хотя он-то никогда ничего не делал ради собственной забавы: если Алан кого-то обижал, то на это имелись причины, и эти люди обязательно участвовали в большой игре. Это действительно было нечто похожее на занимательную азартную игру, если хочешь. Если ты встретишься с ним, он нам поможет. Я точно знаю, поможет! Но это надо держать в секрете, при себе. Не говори об этом даже Стефану. Никому не говори! Так будет лучше всего. Чем меньше людей будет знать о твоих контактах с Коксом, тем лучше. У Левиса длинные руки и большие уши, дорогая, и он очень опасен. Я не хочу, чтобы он причинил тебе зло.

— А чем сейчас занимается этот Алан?

— Он содержит ночной клуб в Вест-Энде и парочку ресторанов. Кокс отсидел за убийство. Отбыл срок и теперь не высовывается. Отстранился от дел. Алан не хочет опять возвращаться к преступной жизни.

— А кого он убил? — широко раскрыла глаза Донна.

— Это даже в некотором роде занимательно. Алан забил до смерти мелкого вора-карманника по имени Танг. Тот был из Чайнатауна. Дельце этого Танга гроша ломаного не стоило: немного промышлял наркотиками, содержал несколько девчонок — ничего особенного. Никто не знает, почему Алан так поступил. Сам он никогда об этом не говорил, а я никогда не спрашивал.

— А откуда ты знаешь всех этих людей, Джорджио?

Он пожал плечами:

— Мы вроде бы это уже обсудили: такой я противный мальчик. В моей игре, в строительстве и в делах с машинами можно встретить кого угодно, дорогая. Я никогда не осуждал подобных типов, просто брал их деньги в оборот. А эти деньги обеспечивали нам тот образ жизни, к которому мы привыкли.

— Но ведь из-за этого ты и попал в беду! — Донна произнесла последние слова с горечью.

— Это продолжалось совсем недолго, Донна, — возразил он. — Да, я был у пропасти. Откуда я мог знать, что все это опрокинет мою лодку? Раньше ничего подобного не случалось…

— Да, думаю, такого еще не было, — тяжело вздохнула Донна. — Ну и где же мне надо искать этого Алана?

— Ты можешь найти его в любой из вечеров в его собственном ресторане на Греческой улице. Не волнуйся насчет разговора с ним: ты можешь говорить ему все, абсолютно все. Объясни Алану насчет Левиса — ему следует знать обо всем. Ресторан Алана Кокса называется «Амиго». Постарайся не забыть представиться ему как жена Джорджио, ладно? И пусть он убедится, что ты действительно моя жена, прежде чем начнешь с ним разговаривать.

— Ну, хорошо. Я сегодня же поеду.

Джорджио опять схватил ее за руку.

— Ты умная девочка, Донна. Я знал, что могу доверять тебе.

— А ты и вправду думаешь, что он сможет вытащить тебя отсюда?

— Если кто-то и сможет, так это будет Алан.

— А если он согласится, тогда что мы будем делать дальше?

Джорджио поцеловал ей пальцы.

— Все по порядку, малышка. Давай сначала сосредоточимся на том, что надо делать, чтобы мне удалось отсюда выбраться, а уж затем начнем строить планы. Ну, а теперь как насчет чашечки кофе?

Донна вручила ему кошелек и проводила взглядом, пока он шел к стойке бара.

У Донны было ощущение, что она медленно сходит с ума. И что весь мир тоже обезумел. Она зажгла себе сигарету и не удивилась, заметив, что у нее дрожат руки.

Донна припарковалась на улице Фритт и медленно пошла в сторону Греческой улицы. Для жителей Сохо еще только наступал ранний вечер пятницы: всего-то начало одиннадцатого. Донна с интересом оглядывала окрестности. Когда она колесила вокруг в поисках места для парковки, ее поразило, сколько женщин находится здесь, размещаясь на своего рода открытых эстрадах. Некоторые из них, почти раздетые, спускались на мостовую, громко рекламируя разные товары и услуги и описывая те восторги, которые ждут посетителей маленьких клубов и киношек.