Людовик возлюбленный - Холт Виктория. Страница 41

– Я скоро умру, – говорила Мари-Анн. – Я сделала много такого, чего не стоило бы делать.

В начале декабря герцогиня исповедалась, получила причастие и соборование. Восьмого числа она умерла.

Похороны прошли очень тихо. По приказу короля герцогиню похоронили в часовне Святого Мишеля в Сен-Сюльпис рано-рано утром. Людовик помнил, как обошлись с телом мадам де Винтимиль, и не хотел такого же унижения для своей любимой.

Сердце Людовика было разбито, и ничто не могло вырвать его из меланхолии.

Даже королева сочувствовала ему. Парижане, собиравшиеся организовать шествие, чтобы выразить радость по поводу смерти женщины, которую они так ненавидели, решили не делать этого.

– Она была самоуверенна и оказывала на короля дурное влияние, – говорили они, – но все же он любил ее. Если выскажем свое отношение сейчас, то это уже ничего не изменит, а королю станет еще больней.

Доставить боль Людовику! Да разве они могут? Разве он не их прекрасный король, Людовик Возлюбленный?

Глава 9

МАДЕМУАЗЕЛЬ ПУАССОН

Во Франции была женщина, воспринявшая известие о смерти мадам де Шатору со спокойствием фаталиста. «Должно было произойти что-то, – говорила она себе, – что разорвет отношения между королем и герцогиней». И хотя она и не предполагала, что короля и герцогиню разлучит смерть, сама причина разрыва была не так уж и важна. Главное, что король теперь был свободен.

Как только новость о смерти герцогини дошла до дворца де Этоль, она начала строить планы. Похоже, сбудется мечта всей ее жизни. Она была абсолютно уверена, что все получится, но ей придется приложить для этого все силы.

Мадам де Этоль в девичестве звалась Жанна Антуанетта Пуассон. Не очень красивое имя. Но ее род славился умом, а не звучными именами.

Ее отец, Франсуа Пуассон, был человеком с воображением и полон решимости разбогатеть. В Париже можно было разбогатеть различными путями, если ты конечно же не будешь особо разборчив в средствах. Франсуа разборчивым не был.

Он был мясником, преуспевающим мясником, и обладал даром заключать выгодные контракты. Так, он заключил контракт на поставки мяса в госпиталь инвалидов, но Франсуа не стал довольствоваться временным процветанием. Во времена неурожаев не хватало зерна, и такой человек, как он, нашел способ нажиться и на этом.

Франсуа поймали на спекуляции зерном. Никто так не бесил голодающих парижан, как люди, наживавшиеся на беде горожан. Когда Франсуа признали виновным, то, спасаясь, он незамедлительно покинул столицу.

Мадам Пуассон пришлось самой защищать себя и двух детей, Жанну Антуанетту и Абеля. Мадам вполне справлялась и без мужа. Она была очень красивой женщиной и стояла на социальной лестнице чуть выше него. После свадьбы ей удалось сохранить дружбу и связи с людьми своего круга, а также с друзьями-мужчинами, среди которых были очень влиятельные господа.

Одним из них был богатый генеральный откупщик Ленорман де Турнегейм. Очарованный красотой мадам Пуассон, он несколько лет был ее любовником. Поговаривали, что де Турне-гейм был отцом Жанны Антуанетты. Однако о том, кто отец, могла знать лишь мадам Пуассон, но даже она, похоже, была не совсем уверена. С другой стороны, она рассудила мудро и позволила богатому финансисту верить, что прелестное маленькое создание – его дочь. Особенно кстати эта вера пришлась в то время, когда пришлось самим заботиться о себе. Месье де Турнегейм стал по-настоящему достойным покровителем, и он был богат и имел связи в высших кругах.

Мадам Пуассон заявляла, что ее дочь вырастет красавицей и ей нужно дать по возможности лучшее образование. Что касается Абеля, ему предстояло быть братом знаменитой красавицы, и поэтому он не должен был позорить ее своей необразованностью.

– Какое будущее ты планируешь для девочки? – спросил как-то месье де Турнегейм.

– Лучшее, и основанием послужат ее ум и красота, – тут же ответила мадам Пуассон.

Вскоре семья переехала в большой дом, принадлежавший генеральному откупщику. Жанну Антуанетту послали в монастырь Пуасси, а Абеля – в дворянскую школу.

Семья жила очень дружно, так как мадам Пуассон была не только привлекательной, но и веселой, жизнерадостной женщиной. Имея все, она полностью отдалась размышлениям о будущем дочери.

Однажды, когда семейство посетило ярмарку, мадам Пуассон гордо вышагивала по площади, держа за руку красавца сына, восхитительная очаровашка дочь шествовала сама. Мадам была очень счастлива в тот день. Прохожие заглядывались на Жанну Антуанетту и делали матери комплименты по поводу внешности дочери.

Жанна Антуанетта попросила мать зайти к предсказательнице. А поскольку и сама мадам Пуассон была не прочь узнать, какое великое будущее ждет ее дочь, ее не пришлось долго упрашивать.

У старой цыганки перехватило дыхание, когда она увидела это милое создание. У девочки был нежный цвет лица, белая, чуть ли не прозрачная кожа, большие глаза светились умом и жизненной энергией. Она была очень женственна и уже в девять лет с таким достоинством и изяществом вышагивала в своем платье, будто была при дворе, а не на ярмарочной площади.

– Садись, моя красавица, – сказала старуха и добавила: – Не часто мне выпадает честь заглянуть в такое прекрасное будущее.

Цыганка изучила крохотную ладошку, тонкие и длинные пальцы девочки.

Почему в этот момент она подумала о короле? Может, потому, что недавно видела, как он проехал по Парижу? Ах, он так красив и молод. Людовик направлялся в собор Парижской Богоматери, чтобы благодарить Господа за появление дофина.

Говорили, что королева недостойна его, что она больше похожа на простолюдинку, чем на королеву. Народ утверждал, что с такой королевой у короля обязательно появится любовница, как и у его предшественников.

– Тебя ждет большая удача, моя милая, – заговорила цыганка. Лицо старухи почти касалось чертовски милого личика девочки. – Я вижу тебя рука об руку с королем… великим королем… величайшим из королей. Он красив. Он любит тебя, моя дорогая, и любит очень сильно… и ставит тебя выше всех.

Мадам Пуассон заплатила гадалке в два раза больше. Мадам не могла дождаться, когда же она, наконец, вернется в дом и перескажет предсказание цыганки своему любовнику.

– Теперь девочка обязательно должна получить самое лучшее образование, – заявила мадам Пуассон. – Только тогда она сможет предстать при королевском дворе. Нужно научить ее танцевать и петь… и всему тому, что должна уметь придворная дама. Она должна быть не только очень красивой, но еще и самой умной. Иначе как она сохранит свое положение среди всех этих завистливых господ и дам?

Охватившее мадам Пуассон волнение передалось и месье де Турнегейму. Жанна Антуанетта должна получить достойное образование, и он готов платить за это.

Мадам Пуассон в восторге, с обожанием смотрела на свою дочь.

– Да, – говорила она, – в ней есть что-то истинно королевское!

Теперь при обращении с Жанной Антуанеттой никто ни на секунду не забывал о той судьбе, которую ей уготовили мать и месье де Турнегейм.

С девяти лет девочка полностью посвятила себя подготовке к той роли, которую ей предстояло сыграть. Она училась петь и танцевать, увлеклась театром, у нее обнаружился замечательный голос.

– Из нее получится хорошая актриса, – заявляла мадам Пуассон. – Но судьба даст ей нечто большее.

Жанна Антуанетта талантливо рисовала и хорошо играла на нескольких музыкальных инструментах. Господин Турнегейм, поглядывая на расцветающее красотой и талантами дитя, укреплялся в вере по поводу ее великого предназначения.

А Жанна Антуанетта не упускала ни единой возможности поглядеть на короля. Возможностей было не так много, так как король старался не появляться на публике, но, когда девочке все-таки удавалось увидеть красавца в великолепных одеждах, король казался ей божественно прекрасным, и она полюбила его.