Покорившие судьбу - Кинг Валери. Страница 4

1

Бат, Англия

Июнь, 1814

Джулия стояла у входа в бальную залу городского Дома балов и собраний на Алфред-стрит. Щеки ее пылали. Чувствуя, как влажная нижняя рубашка липнет к ногам, она чуть не сгорала со стыда. Неужто это она, Джулия Вердель, могла опуститься так низко?

Но что еще оставалось делать? – тут же возразила она самой себе. Лорд Питер Лонгтон оказался весьма сдержанным ухажером и проявлял не большую пылкость натуры, чем разомлевший на солнышке ленивый кот. Пришлось сбрызнуть сорочку водой, чтобы легкое, полупрозрачное бальное платье из белого муслина с превосходным брюссельским кружевом соблазнительнее обрисовывало бедра. Она даже слегка нарумянила губы и щеки: может быть, хоть эти маленькие хитрости проймут сердце его милости.

Пока распорядитель бала вел графиню Ховарт на первый менуэт, Джулия с горечью думала о своих румянах и о мокрой сорочке и с еще большей горечью о том, что заставило ее сегодня забыть достоинство и приличия.

Лорд Питер был вторым сыном маркиза Тревонанса. Именно на нем Джулия остановила свой выбор. Они идеально подходили друг другу по рождению и воспитанию, он был хорош собою и благодаря немалому состоянию своего отца считался завидным женихом даже по самым строгим меркам. Но более всего Джулию интересовали его обширные связи, которые могли сослужить хорошую службу ее сестрам – Элизабет, Каролине и Аннабелле.

Лорд Питер находился в Бате вот уже два месяца и все это время оказывал Джулии бесчисленные знаки внимания, однако дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Два месяца – срок немалый, Джулия понимала это слишком хорошо. Если ухажеру не хватило этого времени, чтобы сделать девушке предложение, значит, скоро его благосклонный взор, привлеченный игрой какого-нибудь новомодного расписного веера, обратится к следующему хорошенькому личику с ямочками на щеках.

Сегодня она намеревалась кокетничать с ним напропалую, увлечь его и, если удастся, покорить. Тянуть дальше было невозможно: время уже работало против нее. Внезапно Джулия часто заморгала, отгоняя подступившие к глазам слезы бессилия. Не так, не с таким холодным сердцем она хотела бы входить в эту залу.

– Джулия, я его не вижу, – шепнула Элизабет, прикрываясь бледно-голубым кружевным веером. Элизабет только сегодня узнала о намерениях Джулии относительно лорда Питера и очень огорчилась. – Он ведь как будто обещал тебе быть сегодня на балу?

– Обещал, – шепотом отвечала Джулия и добавила, заметив укор в голубых глазах сестры: – И не смотри на меня так. Обещал – значит будет.

– Отчего же? Вчера утром на водах его не было, а, если память мне не изменяет, он тогда тоже обещал приехать к восьми часам.

Джулия подавила досадливый вздох.

– Я не сомневаюсь, что у него были на то веские причины.

– Между прочим, он мог бы прислать записку в Хатерлей с указанием этих причин, – заметила Элизабет.

Возразить было нечего, и Джулии стало совсем грустно.

– Что ж, – призналась она наконец. – Положим, лорд Питер не самый обязательный кавалер на свете. Но я буду тебе очень благодарна, если ты перестанешь мне без конца об этом напоминать.

Элизабет улыбнулась – совсем как мама, – и Джулии ничего не оставалось, как улыбнуться в ответ.

– Извини, Джулия, я не хотела. – Она посерьезнела. – Но скажи мне, так ли уж тебе необходимо за него выходить?

Джулия почувствовала, что ее щеки стали совсем пунцовыми.

– Тише! – прикрываясь белым кружевным веером, приказала она. – Разумеется, необходимо, если только он захочет!.. Но, прошу тебя, ни слова больше. К нам уже прислушиваются.

Но Элизабет не так-то легко было заставить молчать.

– Неужто дела наши так плохи, что ты должна продавать себя, как какая-нибудь безродная девица, тому, кто больше заплатит?..

– Не говори ерунды! – осадила ее Джулия. – В высшем свете браки не делаются по расчету.

– Но… ты наверняка знаешь, что у нас не осталось даже приданого?

Джулия кивнула. Только сегодня утром, когда сестра допекла ее упреками по поводу лорда Питера, она объяснила Элизабет, в каком плачевном положении они оказались.

Элизабет невесело вздохнула и обвела взглядом длинную прямоугольную залу.

– Видно, лучше мне самой поскорее раздобыть себе мужа. Может, хоть это спасет тебя от ужасной ошибки.

– Я не собираюсь совершать никакой ошибки, – твердо произнесла Джулия. – Лорд Питер прекрасный и благородный человек. Кроме того, хотела бы я видеть, как ты будешь добывать себе мужа. Стоит тебе раз-другой открыть рот и высказать – как ты это любишь – все напрямик, и твои женихи разбегутся в разные стороны, только пятки засверкают.

Элизабет широко улыбнулась, обнажив белые ровные зубы, и лукавые искорки в ее глазах при свете великолепных многоярусных люстр вспыхнули еще ярче.

– Разбегутся только трусы, – заявила она, нисколько не обижаясь на резкость Джулии. – Туда им и дорога! По мне, если мужчина вечно озирается и всего на свете боится, то грош ему цена. Так что пусть себе бежит.

С этими словами Элизабет неторопливо двинулась в сторону игравшего на хорах оркестра, чуть покачивая на ходу нежно-голубым шелковым подолом.

Ее походка была так легка, а улыбка так победоносна, что за нею тут же потянулся шлейф из нескольких молодых людей. При всей смелости своих высказываний, Элизабет неизменно пользовалась успехом на балах и вечерах.

Джулия перевела взгляд на графиню Ховарт, с которой почти не была знакома, и некоторое время любовалась изяществом ее движений. Из всех присутствующих дам она была обладательницей наивысшего титула, а потому всегда удостаивалась чести танцевать первый менуэт в паре с распорядителем бала. Лиловое шелковое платье графини и строгий черно-белый наряд распорядителя идеально вписывались в торжественное убранство Дома балов и собраний.

Сводчатые потолки бальной залы, украшенные фестонами, лепными венками и гирляндами, возносились футов на сорок над вощеным полом. Верхнюю часть стены опоясывал стройный ряд коринфских колонн, не менее двенадцати футов высотой. Однажды Джулия пересчитала колонны: их оказалось сорок. Вдоль стен тянулись ряды стульев, на которых сидели аристократы, местные и приезжие. На дамах были высоко подпоясанные «ампирные» платья всех цветов радуги, на мужчинах – строгие черные или белые фраки и облегающие бриджи. Несколько офицеров, только что приехавших с континента, выделялись среди гостей яркими сине-красными мундирами с серебряными или золотыми галунами. Сегодня они были героями дня: ведь Франция наконец-то избавилась от Наполеона, и корсиканцу придется отныне прозябать на маленьком островке в Средиземном море.

Пока одинокая пара чинно и плавно двигалась посреди зала, а цветные веера обвевали лица дам, разговоры вдоль стен, словно подчиняясь ритму менуэта, звучали приглушенно и неторопливо. Джулии нравилось местное общество с его размеренной благопристойностью. В последние два года, когда губительные пристрастия отца проявились в полной мере, Джулия стала гораздо больше ценить привычный порядок, которому прежде не придавала особого значения. Что бы ни случилось, какие бы сюрпризы ни готовил ей завтрашний день, всегда оставалась надежда на то, что неизменный уклад городской жизни поможет ей сохранить спокойствие и ясность мысли.

Ах, если бы не страсть к картам, которой так безоглядно отдался отец после маминой смерти! Горло Джулии сжалось от волнения, но она тут же одернула себя. Довольно! Еще не хватало предаваться отчаянию посреди бальной залы.

И все же, где лорд Питер?..

Джулия наконец двинулась с места и, пройдя немного вдоль стены, опустилась на свободный стул рядом со своей подругой Мэри Браун. Мэри при виде ее оживилась и, прикрывшись расписным веером с изображением плывущего через реку парома, начала над нею подтрунивать.