Открытка - Флеминг Лия. Страница 58

– Не волнуйтесь! Калли обязательно вернется живой и невредимой! – воскликнула Примми. Впрочем, голос ее не прозвучал слишком убедительно.

Всю ночь Фиби прометалась в кровати своего номера в отеле, пытаясь представить себе, с какого рода заданием ее дочь отправляется за пределы страны. И почему над всем этим лежит такая завеса секретности? Наверняка это «что-то» связано с ее знанием французского языка. А что с малышом? Она оставит сына на попечение бабушки или как? Слава богу, хоть Джесси рядом. Но сколько еще сможет она пробыть в их доме? Незамужних девушек теперь повсеместно привлекают к работам для нужд фронта.

Пошел уже четвертый год войны, лишения и нужда коснулись уже практически каждой семьи. Тысячи бездомных по всей стране, карточки, строжайшее нормирование всего, повсеместные ограничения. Никаких вояжей, никаких поездок по стране без серьезной на то необходимости, никакой возможности купить себе что-то новое из одежды или раздобыть другие вещи. Фиби буквально физически ощущала, как она смертельно устала от такой жизни. Но больше всего угнетало отсутствие настоящих правдивых новостей. Тревога за Каролину не покидала ее ни днем ни ночью. Каждую пару месяцев она получала от дочери открытки с ничего не значащим текстом. Дезмонд, тот оставлял мамины открытки без внимания. Для него мама – это та красивая тетя на фотографии в серебряной рамочке, которую они с бабушкой каждый вечер целуют и желают ей доброй ночи.

Конечно, невольно улыбалась Фиби, сегодня ее внука гораздо больше волнует, как получить свежее яйцо на завтрак или как купить несколько конфет в деревенской продуктовой лавке. Не говоря уже о том, будет ли с ним по-прежнему дружить Жак после вчерашней ссоры. Чувство непомерной ответственности за единственного внука давило тяжким грузом. Бабушка – увы! – не делается моложе. Силы слабеют, а ребенку требуется глаз да глаз. Хоть бы Джесси оставалась с ними как можно дольше. Хорошо! А что потом? Отправить мальчика в закрытую школу, как давным-давно Каролину? Мысли снова вернулись в прошлое. Зачем она тогда так поступила? Где была? Чем таким серьезным занималась? Неужели все это было настолько важно, что нельзя было пожертвовать этим ради того, чтобы остаться с дочерью?

23

Вызов поступил в начале марта. Черная машина с занавешенными окнами подъехала на конспиративную явку, к дому неподалеку от Хантингтона, где все последние месяцы томилась в ожидании Калли. На рассвете ее перебросили на авиабазу рядом с Большой северной дорогой – магистралью, соединяющей Лондон и Эдинбург. Дорогой Калли то и дело украдкой поглядывала в окно, словно пытаясь запечатлеть в памяти окрестности, едва различимые при тусклом свете начинающегося дня. Длинная подъездная дорога уперлась прямо в особняк, где ее поджидала миссис Камерон, офицер Бельгийского отдела внешней разведки. Она курировала Калли на протяжении всего курса обучения в разведшколе. Сильная, волевая женщина, обладающая отменной выдержкой и хладнокровием, миссис Камерон мгновенно оценила внешний вид Калли и ее экипировку, едва та успела выйти из машины. На Калли был повседневный утепленный костюм, в которых обычно няни гуляют с малышами на улице. Вполне подходящий наряд для молодой женщины, отправляющейся на поиски работы в Брюссель, а мешковатая и изрядно выношенная юбка годилась также и для езды на велосипеде.

– Туфли не те! – тут же сделала первое замечание миссис Камерон. – Скажите на милость, кто сегодня щеголяет в кожаной обуви? Надо немедленно подыскать что-то из кожзаменителя. В крайнем случае поставить на туфли подметку из резины или старой шины.

Калли заставили вывернуть все карманы. Вдруг там завалялся компромат? Автобусный билетик, окурок английской сигареты, случайная спичка или губная помада не местного производства. Калли уже давно носила этот костюм, успела вжиться в свою новую одежду и карманы не раз проверяла. Но перепроверила еще раз. И только затем ей вручили потертую сумочку, в которой лежали ее личные вещи: удостоверение личности, продуктовые карточки, разрешение на поездку, дешевая косметика, выцветшая от времени фотография пожилой пары. План начального этапа операции был следующий: после заброски в означенное место Калли должна будет добраться поездом до Брюсселя и там отправиться на встречу со связным в кафе, что неподалеку от Большого дворца. Она должна ждать там до тех пор, пока к ней не подойдут. Ей еще раз напомнили о необходимости максимальной собранности. Внимание и еще раз внимание! Многие группы Сопротивления вызывали у английских спецслужб немалые подозрения и даже откровенный скепсис с точки зрения их надежности. Ее основное задание заключалось в следующем: она должна подыскать надежную типографию, в которой участники Сопротивления станут печатать листовки и прочие пропагандистские материалы. Листовки потом предстоит распространять на улицах. В бумажнике лежало множество пропусков, а также пачка бельгийских франков для передачи связному.

Калли отвели в большой ангар в самом дальнем конце аэродрома, помогли надеть прямо поверх одежды костюм парашютиста и защитный шлем, пристегнули ремни и всю остальную амуницию, которую она уже успела изучить как свои пять пальцев. Миссис Камерон терпеливо подождала, пока она выкурит последнюю сигарету на английской земле, крепко пожала ей руку на прощание и пожелала счастливого пути, не преминув попутно дать последнюю порцию наставлений. Стрелять на поражение, бить и отправлять в нокаут любого, кто вызовет подозрение. Ей также было вручено какое-то снадобье, чтобы бороться со сном. И, наконец, таблетка с цианистым калием, на самый худший случай. От нее Калли решительно отказалась. К пыткам она была готова. Пытки – да, любые, все, что угодно, но только не смерть. Ей есть для кого жить! Наступил момент истины. Впервые, кажется, до нее дошло со всей ясностью, на что она идет и что оставляет у себя на родине. Калли вдруг почувствовала необъяснимую пустоту в душе, но тут же постаралась взять себя в руки и унять внутреннюю дрожь. Она прошла ровным шагом по гудронному покрытию взлетной полосы, ни разу не оглянувшись назад. Суждено ли ей когда-нибудь снова увидеть свою родную землю?

Потом началась рутинная подготовка к полету. Еще раз проверили снаряжение, осмотрели ее с ног до головы. Но вот заревели моторы, самолет оторвался от земли, а Калли все еще никак не могла поверить, что это она летит с секретной миссией в тыл к врагу. Дай Бог удачно приземлиться, взмолилась она мысленно. И чтобы встретили там, на земле. Оставалось лишь надеяться, что шифрограмма, извещающая о ее отправке, благополучно попала в нужные руки. В любом случае хорошо, что ее будут встречать. Ей совсем не улыбалось самостоятельно снимать с себя парашют, а потом еще искать место, куда его спрятать. Да и шастать в ночи по незнакомой местности в одиночку – тоже занятие не из приятных. Тем более что ту часть Бельгии, куда ее забрасывают, она едва видела.

Но вот последовала команда подготовиться к прыжку, Калли поднялась со своего места и заглянула в открытый люк, ожидая, когда загорится зеленая лампочка и можно будет прыгать. Страх отступил куда-то прочь, и она решительно шагнула в ночное небо, показавшееся ей на миг бездонной бездной. В первую минуту паника, и тут же вздох облегчения: все сработало как надо, и купол парашюта плавно раскрылся над ее головой. Внизу замигали огоньки: значит, ее встречают. Пока все идет хорошо. Она вдруг почувствовала эйфорию от того, что парит в небе, словно птица. А главное – она пока жива. Приземление тоже прошло удачно. Самое удачное приземление из всех пяти прыжков, которые есть на ее счету. Какие-то лица незнакомых людей. Она не может различить их, потому что свет их фонариков направлен прямо на нее.

Чей-то хриплый голос называет ей пароль: «Флаги реют высоко». Все правильно! Она произносит заготовленный ответ.

– Вы привезли нам шифры? – лица говорящего она по-прежнему не видит.

– Дайте же мне перевести дыхание! – отвечает она громким шепотом и снимает с себя шлем. Волна золотых волос рассыпается по плечам.