Сидни Шелдон. Если наступит завтра – 2 - Бэгшоу Тилли. Страница 39

Жан посмотрел на нее, потом на Гюнтера.

– Если знаете хоть что-то и молчите, а еще одна девушка умрет, это будет на вашей совести. Это уже не игра, мистер Хартог.

Когда он был уже у двери, его окликнул Гюнтер:

– Я много слышал о Нью-Йорке. Прекрасный город для воров Нью-Йорк. Чудесные картины, эксклюзивные драгоценности, лучшие музеи и галереи, которые притягивают мошенников. Особенно на Рождество. – Он вздохнул. – Даже одни только мысли об этом снова возвращают меня в молодость.

– Нью-Йорк? – спросил Жан.

– Нью-Йорк. Зимний бал в Ботаническом саду – просто волшебство. Все, кто что-то собой представляет, там будут.

– Дорогу найдете, инспектор? – прошипела сиделка.

Глава 16

Она медленно открыла коробочку, наслаждаясь лощеной мягкостью шелковой ленты под пальцами.

– Надеюсь, тебе понравится.

Джеф наблюдал, как выражение ее лица меняется от предвкушения к удивлению и безумному восторгу, когда она вынимала из футляра золотые с бриллиантами часы. Вероника, с ее высокими славянскими скулами, полными губами и алебастровой кожей, всегда выглядела скорее герцогиней, чем проституткой. Но сейчас заученное высокомерие ее покинуло. Она бросилась Джефу на шею и заплакала от радости.

– О боже! О боже! Поверить не могу, что ты это сделал! Должно быть, они стоят целое состояние!

– Не больше, чем ты заслуживаешь, – улыбнулся Джеф, довольный, что угодил ей. – С Рождеством, Ви.

Они были в квартире Вероники в Уэст-Виллидже. Ничего безвкусного. Все роскошно и элегантно. Вероника работала исключительно в высших эшелонах своей профессии. У нее был маленький список элитарных клиентов, которых она выбирала тщательно и без помощи сутенера. До того как стать высокооплачиваемой проституткой, она работала моделью, а иногда и актрисой, но в конце концов и то и другое ей надоело. Говоря по правде, она наслаждалась тем, что делала, любила секс. Мужчины, платившие ей за него, были интересными, успешными, умными, но лишь немногие были так же щедры, как Джеф Стивенс. Правда, второго такого просто не найти!

Джеф никогда не говорил о своей работе, хотя Вероника знала, что он в городе по делам. Он приезжал в Нью-Йорк раза два в год и всегда звонил ей. Возможно, это казалось странным, но Вероника считала Джефа другом.

– Послушай, – сказала она, – до Рождества осталось несколько дней. Возможно, у тебя свои планы, но если еще ничего не успел придумать, приглашаю тебя. Приедет сестра со своим бойфрендом. Я делаю потрясающие пекановые пироги.

– Очень мило с твоей стороны пригласить меня. – Джеф поцеловал ее в щеку. – Но у меня другие планы.

Он застегнул ремешок своих часов и вдел в манжеты запонки, пока она поправляла макияж в ванной.

Вспомнив, что оставил там галстук, Джеф вошел и увидел, как она втягивает в ноздри только что насыпанную дорожку кокаинового порошка. Он застыл и нахмурился.

Вероника подняла голову и, неверно истолковав выражение его лица, спросила:

– Прости, милый, хочешь нюхнуть? Мне следовало предложить.

Джеф покачал головой:

– Не стоит. У меня дела. Я позвоню тебе, ладно?

– О’кей! И спасибо за подарок. Он просто прелесть.

Город выглядел ожившей волшебной сказкой. За ночь нападало два фута снега, украсившего Центральный парк, как глазурь свадебный торт, и отбрасывавшего блики на каждую улицу, машину и здание. Из всех магазинов неслась рождественская музыка, витрины сияли и переливались многоцветными огнями, отчего Джефу вдруг вновь захотелось стать восьмилетним мальчиком.

«К чему такой красивой девушке, как Вероника, касаться этой гадости?» – подумал он, пытаясь сдержать гнев.

Его не волновало то обстоятельство, что она продается за деньги. По мнению Джефа, проституция была честным занятием: обычная сделка между мужчиной и женщиной, где одна сторона ищет удовольствия, вторая – его обеспечивает. Но наркотики? Это нечто иное. Он видел, что делают с людьми наркотики. Видел, как они лишают людей моральных принципов, превращают их в жалких рабов, готовых сделать все и предать всех во имя своего хозяина.

Это отвратительно.

Трейси никогда не притрагивалась к наркотикам. А они были повсюду. Круг, в котором вращалась она и Джеф, был донельзя развращен. Но Трейси, как и Джеф, держалась твердо. Закрыв глаза, он словно услышал ее голос: «К чему мне экстази, дорогой, когда у меня есть ты?»

Джеф тосковал по Трейси сильнее всего именно на Рождество.

Но сейчас не время для воспоминаний. Джеф любил приезжать в Нью-Йорк, особенно когда поездка сочетала бизнес и удовольствие.

Он остановился в «Грамерси-Парк» под именем Рэндалла Бракмейера III, техасского нефтяника старого закала. Он использовал это имя во многих делах, требующих обольщения женщины. В этом случае целью была роскошная светская львица из России Светлана Дракова, которая приехала вместе со своим бойфрендом в Нью-Йорк на Зимний бал в Ботаническом саду. Помимо карьеры профессиональной тусовщицы и потаскушки, Светлана также числилась среди очень молодых любовниц Олега Гринского, российского олигарха с пристрастием к анальному сексу, садомазо и византийским сокровищам (необязательно в этом порядке). Олег весьма неосторожно подарил расчетливой Светлане бесценную коллекцию монет, отчеканенных в 620 году при императоре Ираклии. Успев хорошо узнать Светлану, Джеф, иначе Рэнди, был убежден, что рано или поздно она расплавит их или превратит в модные серьги. Чуждая хорошему вкусу и обычной человеческой порядочности, Светлана была так же уродлива внутри, как прекрасна снаружи, а это о чем-то говорило. Джефу вовсе не нравилось спать с ней. Поэтому он и пришел сегодня к Веронике. Но он собирался изъять у Светланы монеты по заказу очаровательного испанского коллекционера. Они договорились о гонораре в миллион долларов, что составляло жалкую часть того, что стоили монеты, но вполне достаточно, чтобы удовлетворить Джефа. Главное, чтобы монеты вновь попали в руки ценителя. Чтобы их берегли и хранили, как они того заслуживают. Последнее время Джеф чувствовал более тесную связь с древними предметами, чем с людьми. В отличие от людей они никогда не подводили.

Джеф вышел из такси за квартал до отеля. Рэндалл Бракмейер III всегда останавливался в «Грамерси-Парк». «Ритц», может, и роскошнее, но его отель – единственное место в городе с частным парком и подлинниками Уорхола и Баскии, висевшими на стенах. Здесь вы получали то, за что платили: гламур, элитарность и эксклюзивность.

Перевоплощаться в другого человека было второй натурой для Джефа. Все равно что надевать старый знакомый свитер.

– Добрый день, леди. – Он взял под руку двух чересчур накрашенных женщин в длинных норковых шубах. – Вы никак приехали на Зимний бал?

– Верно.

Одна из женщин кокетливо оглядела красивого техасца, почти ослепив его крупными бриллиантами на шее.

– Откуда вы знаете?

– Угадал. Я, кстати, тоже приглашен.

Рэндалл Бракмейер был приглашен на бал, но идти не собирался. Он запланировал более важные дела на этот вечер. Зато Светлана Дракова будет там вместе со своим омерзительным папиком Олегом, и, будем надеяться, достаточно долго, чтобы позволить Джефу сделать то, что он намеревался сделать. Бал служил идеальным прикрытием не в последнюю очередь потому, что копы, федералы и охранники частных фирм слетятся туда, как мухи на дерьмо. После прошлогодних сенсационных ограблений – кто-то провернул две многомиллионные кражи драгоценностей (у знаменитой голливудской актрисы похитили сапфировый браслет, когда-то принадлежавший Грейс Келли) – правоохранительные органы рисковать не собирались. Несмотря на это, а может, вследствие этого, ходили слухи, что планируется еще одна большая кража. Каждый сколь-нибудь стоящий мошенник в западном мире сейчас был на Манхэттене, гадая, не попытать ли удачи.

«Кроме меня», – подумал Джеф, идя между одетыми в меха леди и увлекая их в роскошный «Розовый бар» отеля.