Игры со временем Вершитель (СИ) - Полонская Елена Владимировна. Страница 15

Кладбище всегда ассоциируется с мрачной погодой, хмурыми тучами и промозглым противным ветром. Сегодняшний ясный день никак не сочетался с этим местом. Ярко светило солнце, дул прохладный ветерок, шевеля листву на деревьях. Где то в глубине аллей слышалось пение птиц… Все это шло вразрез с осознанием того, что именно в этом месте навсегда поселилась тишина. Что, несмотря на то какими бы ясными не были дни, здесь всегда будет царить тишина, печаль и боль…

Обуреваемая хмурыми мыслями, я припарковала машину недалеко от центрального входа. Нико приехал раньше меня. Он стоял, в ожидании, прислонившись на капот своей машины. Сегодня на нем была черная рубашка, такого же цвета брюки. В руках он держал букет из четырех белых лилий. Не знаю, откуда это взялось, но почему-то в нашем маленьком городке, эти цветы были неотъемлемым атрибутом прощальных церемоний. Подавляя легкое головокружение, я медленно подошла к Нико и тихо поздоровалась.

– Привет.

Нико обернулся. Его глаза были скрыты за темными очками.

– Здравствуй – так же тихо ответил он мне – ты в порядке?

Нет. Я не в порядке! И я не буду в порядке, пока не вернусь в свою обычную жизнь. Но, вслух, естественно, я этого сказать не могла.

– Да, нормально. Ну, что, пойдем?

В моем голосе не было решительности. Несмотря на то, что я знала, что все это не по-настоящему, мне все равно хотелось, чтобы все это как можно быстрее закончилось.

Нико протянул мне две лилии.

– Пошли.

Мы молча проследовали по аллее, по обе стороны которой возвышались надгробия. Хорошо, что Нико пошел чуть впереди меня, иначе я бы просто заблудилась в этом городе мертвых. Наконец, мы остановились у большого темно-серого памятника.

Пока я застыла в нерешительности, чтобы подойти ближе, Нико прошел вперед, наклонился, положил цветы на могилу и посмотрел на фото на памятнике. Выражение его лица было сосредоточенным и серьезным, а в глазах явно читалась горечь от потери. Глядя на все это, я поняла, что они с Максом действительно были близкими друзьями. И даже два года спустя он не смог смириться с потерей друга. Еще несколько минут посмотрев на фото, Нико выпрямился и посмотрел на меня.

– Если что, я рядом – он указал взглядом в сторону небольшой беседки, которая находилась в паре метров от нас.

Я молча кивнула и обошла памятник. Я увидела улыбающееся лицо Макса, выгравированное на блестящей поверхности гранита… Или мрамора… Я не знаю, что это был за камень… Да и не хотела я этого знать. Мой живот скрутило в тугой узел. По телу начала расползаться сковывающая лавина ужаса. Никогда в жизни никому я бы такого не пожелала. Это ужасно! Смотреть на лицо дорогого человека в этом жутком отполированном до блеска камне. Годы жизни, надпись: «Ты был лучшим: сыном, братом, другом. Помним, любим, скорбим»… Все это было жутко, страшно, ужасно… Не было таких слов, чтобы в полной мере описать, как это было…

Я присела перед памятником, положила свои цветы рядом с лилиями Нико.

Я не знаю, сколько я так просидела. Я выпала из реальности (да, я смогла выпасть даже из несуществующей реальности). Вокруг ничего не было. Только я и фото Макса.

Чьи-то теплые руки опустились мне на плечи и помогли подняться. Я обернулась и увидела рядом с собой Нико. Он стоял всего в паре сантиметров от меня, все еще продолжая держать меня за плечи. Несмотря, что на улице было довольно тепло, меня пробил озноб. И тепло, исходящее от рук Нико, было таким успокаивающим. Оно действительно согревало. А еще оно было таким нужным и необходимым.

– Я не верю – выдохнула я.

– Я знаю – внезапно Нико прижал меня к себе – знаю. С таким невозможно смириться, но все же… Ты должна… Макс хотел, чтобы ты жила дальше. Ты же знаешь это.

– Да знаю, но…

Внезапно боковым зрением я увидела какое-то движение позади Нико. Не знаю почему, но мне захотелось узнать, что же именно там происходило. Я высвободилась из рук Нико и обошла его. Прямо напротив меня, в беседке стоял мужчина. Он пристально наблюдал за нами с Нико. Я узнала его сразу! Это был тот самый незнакомец, которого я встретила в кофейне. Он не изменил своему вкусу. На нем была все та же черная шляпа, а полы распахнутого длинного плаща развевались на ветру. У меня задрожали руки, а сердце начало биться с нереальной скоростью. Меня начала заполнять ярость. Этому сумасшедшему было мало того, что он сделал со мной и Ив, теперь он еще и решил прийти посмотреть на плоды своих трудов! Ив была права, когда говорила, что преступников всегда тянет на место преступления. У меня в планах не было отпускать его просто так. Он так просто не отвертится. Пока не сделает все, как было! Игнорируя бешено грохочущее сердце, я решительно сделала пару шагов в сторону незнакомца.

– Хел – вдруг окликнул меня Нико – ты куда?

Я обернулась.

– Ничего, я просто увидела там знакомого. Я сейчас.

Брови Нико взлетели вверх от удивления.

– Но там никого нет…

Не может быть! Я резко обернулась. Мой взгляд наткнулся лишь на совершенно пустую беседку. Он исчез так же внезапно, как и появился… Я его упустила. И как мне его найти теперь? Я сжала руки в кулаки от досады.

– Хелен, как ты себя чувствуешь? – в долю секунды Нико оказался возле меня и пристально смотрел мне в глаза.

Мне наконец удалось восстановить сбившееся дыхание. Я взяла себя в руки.

– Все хорошо. Мне просто показалось. Поехали в клуб. У нас сегодня много дел.

– Если хочешь, езжай домой. Отдохни. Я справлюсь сам. Правда.

Это было очень удачное предложение, особенно после того, что случилось. Я действительно уже сама не понимала, в порядке я или нет. Но я не могла ехать домой. Потому что мне нужно было как-нибудь поговорить с Нико. И потом, ведь я вчера пообещала ему, что все исправлю.

– Нет. Правда, все нормально. Просто, сам понимаешь… Это все так…

– Я понимаю. Можешь не объяснять. Тогда пойдем?

Мы вышли из территории кладбища.

– Может, я отвезу тебя? – заботливо спросил Нико, когда я попыталась открыть свою машину.

– Нет, я справлюсь. Езжай.

Нико не хотя развернулся и пошел к своей машине.

– Нико!

Не знаю для чего, но я почувствовала, что мне нужно это сделать. Словно это как-то могло мне помочь. Он обернулся.