Верни мое сердце, Париж! - Дорошилова Дарья. Страница 5

- Почему? – мне стало непонятно.

- Не знаю, я так чувствую! А ты можешь встать вот здесь?

- Здесь?

Я встала на указанное мне место, пытаясь понять, правильно ли я сделала или нет. Художник подошел ко мне и внимательно оглядел мое лицо.

- Немножко правее, подбородок чуть выше… - Флоран начал руководить мной.

Он делал с моим телом то, что подсказывало ему вдохновение. Я снова почувствовала кожей его холодные пальцы. Мне казалось, они лепят из моего тела что-то волшебное, и постаралась ему не мешать.

- Замри так, пожалуйста, - попросил Флоран и встал за мольберт.

Я старалась изо всех сил, но достаточно быстро поняла, что натурщицей быть крайне сложно. Мое тело как будто воспротивилось тому, что надо стоять без движения. То вдруг начинала чихать без причины, то у меня зачесалась нога, а потом рука.

Я видела, как Флоран морщится от каждого движения, но не могла ничего поделать с собой! Уже вскоре потерялся нужный поворот головы, и как ни пыталась его найти, у меня ничего не получалось.

- Нет, так не пойдет! – решительно сказал Флоран и снова подошел ко мне. - Ты можешь не шевелиться?

- Не могу! – честно сказала я. - Наверное, это глупая затея с моим портретом… Извини…

- Подожди… - задумчиво сказал Флоран, вглядываясь в мое лицо.

Я ждала, правда, сама не знала, чего. Мне хотелось сказать ему, что это все бесполезно и мне лучше уйти, но почему-то я молчала. Наконец, через минуту он добавил:

- Давай распустим твои волосы?

Но только моя рука потянулась к резинке, сдерживающей длинные волосы, как вдруг я почувствовала ладонь Флорана.

- А можно, я сам? – спросил он, глядя мне в глаза.

- Конечно, - ответила, словно загипнотизированная.

Его пальцы легко справились с резинкой, и волосы рассыпались по плечам. Флоран провел ладонью по ним, и как будто случайно его пальцы забрались под волосы и коснулись моей шеи. От этого неожиданного прикосновения я внутренне вздрогнула. Наверное, шея была одной из самых сильных моих эрогенных зон. Видимо, Флоран почувствовал дрожь в моем теле и сильнее обнял меня. Никогда бы не подумала, что его, на первый взгляд, такие тонкие пальцы могут быть настолько мужественными в объятии.

Флорана вообще нельзя было назвать мужественным, внешность его как нельзя более точно подходила для художника. Но в то же время в его взгляде была такая сила, которая дана только мужчине. И этот мужчина сейчас собирался поцеловать меня, а я не могла ему противостоять. Его губы требовательно взяли от меня свое. Комната как будто закружилась в вихре вальса, и его нельзя было остановить. Наши губы сплелись в жарком поцелуе, от которого в низу живота все сжалось в комок.

- Замри… - прошептал Флоран, оторвавшись от меня.

Замерла. Как будто с этим поцелуем Флоран передал мне свое вдохновение, и я тоже почувствовала волшебство искусства. Мое тело поддалось ему и больше не мешало творчеству.

Глава 5

Художник снова принялся за работу. Не знаю, сколько времени прошло, когда Флоран сказал:

- Думаю, на сегодня хватит! Ты, наверное, устала?

- Есть немного, - согласилась, быстро собирая волосы в пучок. - Да и времени уже много, меня, наверное, все потеряли.

- А что ты делаешь здесь, в Париже?

- Мы приехали на экскурсию вместе с группой из института.

Мне приходилось постоянно отводить взгляд в сторону от Флорана. Потому что когда смотрела на него, у меня внутри происходило что-то невообразимое. А на губах снова ощущала вкус его поцелуя. Первый раз в жизни с моим организмом творилось что-то невообразимое, чему я не могла дать объяснения.

- Ходите по музеям? – с усмешкой спросил художник.

- Да, по музеям, выставкам…

- А хочешь, покажу тебе настоящий Париж? – вдруг спросил Флоран и подошел ко мне.

- Настоящий Париж? – переспросила я.

- Да! Такой Париж ты не увидишь ни на одной экскурсии! Идем?

Я снова посмотрела в глаза этого необычного художника, и поняла, что не смогу сказать «нет». Всю свою сознательную жизнь поступала так, как «правильно». Хорошо училась, у меня были «правильные» друзья, никогда не ругалась с родителями, во всем их слушалась. А идти гулять с неизвестным мне парнем-художником вечером по незнакомому городу ведь было совершенно «неправильно». Ну, и что? Разве всегда нужно поступать «правильно»? Да и вообще, что такое «правильно», а что нет?

- Идем! – согласилась я. - Только напишу смс подруге.

Сообщив Катьке, что задержусь, попросила ее как-нибудь прикрыть, если вдруг придет Татьяна Ивановна. Я сама не понимала, что творю. Наверное, это одурманивающий воздух Парижа так подействовал на меня? Или странный парень, от одного взгляда на которого, у меня замирало сердце?

- Лучший транспорт в Париже – это мопед, - Флоран подвел меня к черному мопеду, стоявшему во дворе.

- А мы разве не можем просто… Прогуляться? – недоверчиво спросила, поглядывая на это чудо техники.

- Нет, - уверенно сказал художник и протянул мне шлем. - Я же обещал показать тебе настоящий Париж! Или ты боишься?

- Немного, - призналась я. - Хотя… Ладно, поехали!

Терять мне уже было нечего. Раз уж ввязалась во все это, нужно доводить дело до конца! Я села позади Флорана и надела шлем. Пытаясь подавить внутреннее волнение, невольно прикусила губу. Мое сердце трепетало от предвкушения новых ощущений, и было немного страшно. Чуть усилившийся ветер начал трепать мои волосы, выбивавшиеся из-под шлема.

- Тебе лучше обнять меня, иначе упадешь, - с улыбкой обернулся Флоран.

- Хорошо, - улыбнулась в ответ и обняла.

Мои руки осторожно легли на его плечи, пока Флоран заводил мотор. Близость тела волновала меня, в памяти все еще кружился наш поцелуй. И от этих воспоминаний по телу пробежала волна мурашек. Казалось, что все это происходит не со мной. Париж, художник, мопед… Все это больше походило на романтическую историю из кино, но никак не вязалось с моей обыденной жизнью.

- Держись крепче, мне нравится скорость, - задорно сказал Флоран.

Мопед взревел, и мы помчались навстречу парижскому закату. Краем глаза я видела, как мимо нас проносятся люди, дома, машины, но было страшно повернуться. Поначалу вообще не могла оторвать взгляд от сидения, но спустя несколько минут все же решилась посмотреть, что происходит вокруг.

Мой художник лихо вел мопед, обгоняя то одну, то другую машину. В один момент мы чуть не столкнулись с серебристым «Рено», и я даже вскрикнула от испуга, но Флоран вовремя свернул в маленький переулок.

- Не бойся, - сказал он мне ласково, - я не позволю тебе упасть! Просто держись крепче, хорошо?

- Постараюсь, - ответила я и сильнее вцепилась в его плечи.

Первым делом Флоран привез меня к одному мосту. Оттуда открывался великолепный вид на Сену, в воде которой, казалось, растворяется розовый солнечный свет. Я слезла с мопеда и почувствовала, что у меня дрожат ноги после экстремальной для меня езды. Но когда подошла к перилам моста, то вмиг забыла об этом.

- Как красиво… - вырвалось у меня. - Что это за мост? Как он называется?

- А тебе так обязательно это знать? – улыбнулся Флоран, вставая у меня за спиной. - Разве не достаточно того, что ты сейчас видишь?

- Да, ты прав, - не согласиться было невозможно, - это невероятно! Подожди, а я вроде видела одну картину в твоей студии…

- Она нарисована здесь, - предугадал мой вопрос Флоран и облокотился на перила рядом со мной. - Особенно тут красиво ночью, когда лунный свет как будто скользит по воде, оставляя лишь слабые блики…

- Представляю…

Мысленно я пыталась запечатлеть каждую деталь увиденного. Мне как будто хотелось нарисовать свою собственную картину, но только не на холсте, а в мыслях.

Мы молчали. Краем глаза я заметила, что художник тоже мечтательно смотрит на реку. Интересно, о чем он думает? Может, о новой картине? Никогда не могла понять мыслей творческих людей, может, потому что сама была слишком рациональной во всем. В детстве родители отдали меня в музыкальную школу на класс фортепиано, но я ненавидела эти уроки. Через силу заставляла себя дома повторять гаммы, этюды и сонаты, но никогда не говорила об этом родителям. Я вздохнула с облегчением только через семь лет, когда, наконец, окончила ненавистную музыкальную школу.