Цветы на снегу - Грунюшкин Дмитрий Сергеевич. Страница 44

— Ну, не знаю я, — раздраженно махнула рукой Жанна. — Может, оно у него и вовсе незарегистрированное. Может, он его украл где-то или на полях сражений выкопал.

— Значит, вы хотите, чтобы мы забрали на обследование вашего свекра? Я правильно понял?

— А это возможно?

— Конечно. При его согласии.

— А разве вы не можете сделать это принудительно?

— Запросто. При остром психозе, когда пациент представляет несомненную угрозу окружающим.

— А его выходки с оружием разве не дают повода?

— Видите ли, дорогая моя, медицина, как ни странно, точная наука, она не руководствуется субъективными мнениями посторонних. То, что вам может показаться вопиющим нарушением нормальности, совсем не обязательно является отклонением от нормы. Для постановки диагноза вашего мнения маловато. А ведь в этом случае вам нужно именно признание дедушки недееспособным?

Добродушно-лукавый взгляд психиатра вдруг сделался жестким и циничным, пронзив Жанну насквозь, до самых печенок. Она бросила взгляд на Анатолия, но тот только развел руками, дескать, я вынужден был выложить суть дела.

— Так что, это невозможно? — снова повернулась она к эскулапу.

— В вашем случае крайне затруднительно.

— Но, доктор, — растерялась Жанна, — а как же…

— Жанна, вы увлеклись, — хихикнул со своего дивана Анатолий. Он достал из корзинки для гостей мандарин и с увлечением его расколупывал. — Зачем нам нужен этот, в сущности, безобидный старик? Гораздо опаснее для вашей собственности его странные гости.

— Да! — Жанна встрепенулась. — Он привел к себе какую-то бабку, сбежавшую из дому. И самое страшное, они к себе детей забрали! Я ночью в страхе просыпаюсь, мне все время кажется, что они роняют моего внука в колодец!

— У вас на даче есть колодец? — с невинным видом осведомился врач.

— Ну… — смутилась просительница. — Нет, там водопровод, но какая разница?! Забудут газ выключить, угорят от своего камина, пожар, в конце концов, устроят!

— А что, старушка так уж опасна?

— Да! — с жаром воскликнула Жанна. — Она очень вредно влияет на Кирилла Ильича.

— И эта «старушка»… — доктор перевел вопросительный взгляд на Анатолия.

— …моя теща, — улыбаясь, закончил тот фразу.

— Что вы можете сказать о ее состоянии?

— О! Старушка плоха! Очень плоха. Склонна к импульсивным поступкам, с трудом ориентируется в пространстве…

— …что не помешало ей вчера выступить на сцене театра, — вставил врач.

— На днях она ушла из дому в чем мать родила, — не смутился Анатолий.

— Видимо, мама родила ее прямо в пальто и сапогах, — продолжил Евгений Павлович.

Жанна ничего не понимала в том, что происходит. Мужчины с натянутой улыбкой смотрели друг на друга. Они-то были знакомы очень давно и не обманывались насчет истинных причин этого визита и деловых качеств друг друга.

Евгений Павлович не грешил излишним благородством и щепетильностью. Доводилось ему принимать «на излечение» и, наоборот, вчистую реабилитировать далеко не однозначных пациентов. Но он всегда был крайне осторожен. Он никогда не говорил напрямую о деле, даже если беседа шла в чистом поле с самим собой. Полунамеки и многозначительные взгляды — это была его стихия. Не зная этой особенности, Жанна попыталась решить проблему в лоб.

— И все же, вы можете взять на себя госпитализацию этой старушки?

Анатолий и Евгений Павлович одновременно посмотрели на нее с таким осуждающим видом, будто она громко «пустила голубка» на званом вечере. Жанна даже смутилась от этих взглядов.

— Что-то не так? — спросила она.

Мужчины пожали плечами и снова повернулись друг к другу.

— Итак, чем же может помочь в вашем деле современная психиатрия?

— Видите ли, доктор. — Анатолий ковырял носком ботинка ковролин на полу, полностью сосредоточившись на этом занятии. — Анна Петровна совсем не безумная старушка. Заслуженная артистка. Она очень дорога всей нашей стране. Но она в последнее время очень перенервничала. Это состояние в ее возрасте очень легко может перерасти в реальный психоз. Сами знаете, как с этим у актеров, — чуть что не так, и он уже навсегда Гамлет, и прописка его в вашем заведении станет постоянной. Нам бы крайне не хотелось такого исхода. Анну Петровну нужно срочно положить на обследование и реабилитацию. Просто отдохнуть, почитать книжки, поспать вволю.

— Но она ведь никуда от вас не денется? У вас надежное заведение? Она не сбежит из вашего дурдома? — вставила Жанна.

Евгений Павлович с недоумением воззрился на эту непонятливую особу, несущую какую-то чушь в его приличном кабинете. Слово «дурдом» его оскорбило до глубины души.

— Дорогуша, — его обиженный голос был холоден и неприветлив. — Если вы думаете, что обратились в банальную психушку, где проводят свои дни алкаши и наркоманы, а также престарелые преступники и начинающие Наполеоны, то вы сильно заблуждаетесь. Я руководитель респектабельного учреждения. У меня восстанавливают свои нервы депутаты, избавляются от последствий депрессии именитые актеры и музыканты. И чтобы им ничто не мешало восстанавливаться после тяжелых трудовых будней, в нашей клинике ОЧЕНЬ ХОРОШАЯ СЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ. — Евгений Павлович сделал отчетливый акцент на последней фразе. Не понять его было очень трудно.

— Так мы можем рассчитывать на помощь в восстановлении здоровья заслуженной артистки? — вкрадчиво поинтересовался Анатолий.

— Безусловно! — всплеснул руками бритый эскулап. — Мы, врачи, всегда готовы сделать все возможное, чтобы люди, которых мы любим всей страной, могли получить у нас помощь незамедлительно и в полном объеме.

— Незамедлительно — это очень правильно. Каждая минута промедления подрывает здоровье Анны Петровны. А насчет полного объема — на какой срок мы можем расч… извините, сколько времени понадобится для обследования и реабилитации пациентки?

— Видите ли… — Евгений Павлович посмотрел прямо в глаза Анатолию. Они ощупывали друг друга взглядами, и от этого безмолвного разговора Жанна нервничала и начинала ерзать на стуле. — Тут есть небольшая трудность. Дело в том, что сегодня вечером я улетаю на рождественские каникулы в Таиланд. Хочется, понимаете ли, погреть свои косточки на жарком солнце, когда в Москве свирепствует зима.

— Очень вас понимаю, — пафосно согласился Анатолий.

— А поскольку я, так уж случилось, не только руководитель клиники, но и ее главный специалист, то диагнозы и курсы лечения нашим пациентам назначаю именно я. Вернусь я ориентировочно десятого января. До этого времени Анна Петровна сможет пройти курс релаксации, отдохнуть у нас по самой полной программе под надзором внимательных и заботливых сотрудников нашей клиники. А ее спокойствие будет гарантировано нашей замечательной службой безопасности. А когда я вернусь, то мы в течение трех-пяти дней проведем обследование и при необходимости проведем курс лечения. Но, поверьте мне, часто никакого курса и не требуется. Большинство наших душевных болезней просто от усталости, и двухнедельного отдыха вполне хватает для полного восстановления.

— Прекрасно, доктор, — поняла, наконец, их игру Жанна. — Когда все это кончится, я сама с удовольствием воспользуюсь услугами вашей клиники.

— О! Жанна, мы всегда рады будем видеть вас у себя! — расплылся главврач в масляной улыбке. — Но вот только клиника наша частная, и отдохнуть у нас стоит не таких уж и маленьких денег.

— Здоровье наших близких нельзя оценить в деньгах, доктор! — усмехнулся Анатолий. — Но вот сколько стоит забота о них ваших специалистов?

— Учитывая нестандартность ситуации, я думаю, двести долларов в день было бы нормальной ценой, — скромно потупился доктор.

Жанна закашлялась от неожиданности.

— Однако… — едва смогла выдавить она.

— Сударыня, — развеселился Евгений Павлович, — я ни в коем случае не навязываю своих услуг. Я бы даже сказал, скорее, я не заинтересован в оказании этих услуг. В конце концов, у меня самолет через десять часов, а я сижу тут… — впервые доктор дал прорваться в своих словах раздражению.