Последний танец вдвоем - Крэнц Джудит. Страница 42

– Клоню я к тому, – ответила Билли, вновь обретая трогательно-невинный вид, – что, продав эти костюмы, вы получили около десяти тысяч прибыли. А если бы вы моделировали одежду по умеренным ценам, на каждый предмет поступало бы сотни тысяч заказов, так что, выгадывая гораздо меньше на каждой единице продукции, вы в конечном счете имели бы во много раз больше.

– Вы думаете, я не знаю? – брезгливо поморщился Принс. – Это нисколько меня не прельщает. Мое имя значится на верхней строчке списка модельеров готового платья, и заработать я успел больше чем достаточно. Бирка с именем Джона Принса – не для тиражирования. Да все бы просто в ужас пришли, начни я заниматься одеждой по умеренным ценам! Я бы тут же потерял своих дам, своих милых дам!

Билли с трудом подавила очередной приступ ярости. Дражайшие дамы Принса, которые являли собой горстку жительниц Манхэттена, цеплялись за него, как за обязательное украшение своих приемов, как за некий волшебный амулет против злых духов забвения и безвестности. Они могли уверенно держаться с друзьями и подругами, только облачившись, точно в доспехи, в продукцию Принса – всегда модную, всегда уместную и всегда очевидно дорогостоящую. Благодаря этой продукции им наверняка не грозили обвинения в отсутствии вкуса и недостатке средств.

«На то, чтобы заполучить Принса для «Нового Магазина Грез», определенно стоит потратить время и силы», – подумала Билли, все более утверждаясь в своем решении. Он обладал своеобразным талантом, пусть даже сам никогда его не ценил, и к тому же, что было не менее существенно, за последние двадцать лет он стал знаменит по всей стране. Кстати, напрасно Принс с таким презрением отозвался о тиражировании. Его модели одежды могли бы распознать с первого взгляда лишь несколько тысяч женщин, читающих «Вог», «Фэшн энд Интериорз» или «Харперс Базар». Потенциальным заказчицам «Новых Грез» его марка вряд ли вообще о чем-то говорила бы, если бы она не встречалась на простынях и полотенцах, ремнях, туфлях, фурнитуре, солнечных очках, часах и сумочках. Оба вида духов с его именем имели большой успех. Его настолько широко и настолько долго рекламировали, что он стал непререкаемым авторитетом, известным в США так же хорошо, как Диор или Сен-Лоран во Франции. Участие Джона Принса в разработке базовых коллекций «Нового Магазина Грез» в глазах миллионов женщин будет казаться благословением высочайшей инстанции.

Впрочем, Билли прекрасно знала, что на самом деле все свои дорогостоящие модели и фирменные аксессуары Принс создавал, неизменно пользуясь помощью целой команды никому не известных ассистентов. И лучшей из них в течение последних трех лет считалась Вэлентайн…

Билли с Принсом сидели за кофе на огромном, украшенном кистями диване фирмы «Честерфилд», который был одной из достопримечательностей конторы. Этот диван как ничто другое выдавал англофилию знаменитого модельера. Впрочем, ничто в комнате, начиная с самого Принса и кончая любой переплетенной в кожу библиографической редкостью на полированных полках красного дерева, не намекало на то, что они находятся в крупнейшем городе Соединенных Штатов. Казалось, что это аристократический частный дом в воссозданном фантазией хозяина старом Лондоне, в мире Генри Джеймса, который Принс пытался воспроизвести вокруг себя с того самого дня, как к нему пришел успех. Билли даже пришло в голову, что если она выглянет в окно, то вместо модной Седьмой авеню увидит Гайд-парк великолепным июньским днем прошлого столетия и разнаряженных наездников на прекрасных чистокровных лошадях, проводящих время за излюбленным развлечением своего века, предаваясь величественному безделью, которое считалось тогда нормой.

Билли отвернулась от окна и задумчиво оглядела Принса, одетого с элегантностью, способной посрамить и герцога Виндзорского.

– Никто так искусно не подбирает вещи одну к другой, как вы, – справедливо заметила она. – Это своего рода чудо, возведенный в систему принцип нарочитых несоответствий, когда одно предельно независимо от другого и все-таки изумительно к нему подходит. Я диву даюсь, как по утрам вы умудряетесь сделать выбор. Как, скажите на милость, вам удается сочетать все эти свои одежды – в клеточку, в шашечку, в горошек, в елочку? Это же сущий апофеоз утонченного разнобоя! У вас что, схема в гардеробной висит?

– Я просто сваливаю все в кучу, и вот что получается в результате, – объяснил Принс. – Моя маленькая хитрость. И не пытайтесь меня улестить, Билли: то, что вы на мне видите, сшито по индивидуальному заказу, материал я выбираю сам, и стоит все это целое состояние.

– Я и не думаю вас улещать, дорогой. Иногда я этим не брезгую, но не во время деловой беседы. – Билли пододвинулась к нему поближе. – Взять хотя бы вот этот красный кашемировый галстук, – продолжала она, с восхищением проводя по галстуку пальцем. – Просто поразительно, как импозантно смотрится вместе с ним ваша рубашка в синюю и коричневую полоску! А благодаря рубашке заиграл клетчатый пиджак, который самым неповторимым образом сочетается с темно-коричневыми саржевыми брюками. Входя сюда, я успела заметить горохового цвета пальто с хитрыми застежками, которое так и просится увенчать эту идеальную комбинацию. Тут не просто маленькая хитрость, милый, тут подлинный талант к созданию раздельно используемых предметов одежды. Но с помощью этой маленькой хитрости вы предпочитаете одеваться сами, не желая делиться ею со своими богатыми клиентками. Именно из-за этой маленькой хитрости, Принс, я и приглашаю вас конструировать мои коллекции.

– Вы когда-нибудь научитесь понимать слово «нет»? – К Принсу вдруг вернулось хорошее расположение духа. В конце концов, они с Билли прошли вместе долгий путь, и во времена «Магазина Грез» сотрудничество с ней приносило ему самые высокие доходы.

– Никогда! – Она выпалила это с такой убежденностью и воинственностью, что ей нельзя было не поверить.

Принс вспомнил то время, когда Билли собиралась открывать «Магазин Грез», – сам он ни минуты не сомневался, что человек, не имеющий профессиональной подготовки, не сможет добиться успеха в этом бизнесе. Тогда она доказала, что он сильно заблуждался, но в его глазах это не делало ее блажь с каталогом сколько-нибудь привлекательнее.

– Извольте наконец меня выслушать, Принс. Билли встала и облокотилась на край его стола.

После трех скрупулезных подгонок ее приталенный бордовый костюм с воротником и манжетами жатого бархата сидел на ней идеально. На голове у нее была маленькая романтическая соболья шапочка под цвет ее темных глаз, которую Билли надвинула до самых бровей; коротко подстриженные кудри чуть вились над ушами. Билли смотрела в лицо Принсу с таким сосредоточенным выражением, какого он никогда у нее не видел.

– Мне кажется, вы не совсем понимаете смысл базовых коллекций. Мы думаем начать с четырех – совсем небольших, но так хорошо разработанных, что там не будет ни одной неудачной или бесполезной вещи. Они предназначаются молодым дамам, у которых, цитируя бессмертное изречение «Вог», больше вкуса, чем денег. Одна коллекция обеспечит их гардеробом на всю рабочую неделю, другая – на время путешествия, третья – на уик-энды (прекрасные спортивные костюмы), а четвертая будет для всякого рода выходов – свидания, рестораны, деловые обеды и так далее. И каждый предмет из одной такой коллекции должен сочетаться практически с любой вещью из трех других. Иными словами, ваша просторная куртка для офиса подойдет и к спортивным брюкам, и к выходной блузке. Это будут удобные, симпатичные фасоны, предоставляющие женщине сотни возможностей, позволяя ей одеваться почти так, как одеваются ваши клиентки.

– Билли, кончайте меня уламывать.

– Я просто размышляю вслух. Согласитесь, что те, у кого нет средств, чтобы приобрести ваши готовые вещи, с превеликим удовольствием купят первоклассные модели Принса через «Магазин Грез».

– В том-то все и дело, детка, что у них нет средств! Не могут они позволить себе одеться от Принса, и тут уж ничего не поделаешь… – Он развел руками. – Жаль, но некоторые вещи доступны лишь избранным счастливчикам.