Цыганка. Кровавая невеста - Руссо Виктория. Страница 13

Глава 8 Ловушка для холостяка

– Моя Кармен, как же ты желанна! – шептал Святослав в маленькое ушко красавицы. Он тут же поморщился из-за того, что произнесенная им фраза звучала слишком банально. Он резко открыл глаза и отшвырнул подушку, которую только что так страстно прижимал к себе. Уснуть популярный автор не мог уже несколько часов. Почему-то он четко представлял, как в этот миг молодая женщина, которая ему очень нравилась, занимается непристойностями с его другом. Маленькие челюсти пакостливой собачки по кличке «ревность» оставляли неприятные следы в его мыслях. Елизаров включил ночник и уселся на кровати. Было пять утра, и он боролся с желанием позвонить другу-издателю, чтобы как бы невзначай уточнить, чем закончился вечер и пригодился ли лобстер. Устав думать о призе, который ему не достанется, Елизаров нервно встал и направился в гостиную к старине бару – вот кто мог спасти его в любое время суток и подарить временное забвение. Свое хранилище элитного алкоголя он называл «исповедальней». Частенько писатель садился с бутылкой крепкого напитка и вслух беседовал на различные темы. Это было его тайное увлечение. Приятно ведь иногда пообщаться с мудрым человеком, умеющим слушать, да еще и полностью разделяющим твое мнение. Среди приятелей такой экземпляр найти сложно. Вечно испортят все своим мнением!

В дверь позвонили. Елизаров озадачился и снова посмотрел на часы. Пять утра – не время для гостей.

– Наверняка это Василий! Пришел похвастаться, что все же отымел эту чертову цыганку! – пропыхтел писатель и, опрокинув рюмку водки, поспешил к входной двери, скорее из любопытства, чем из вежливости.

На пороге стояла Кармен. Выглядела она все так же великолепно и притягательно, и даже свежо для такого времени суток.

– Удивлены? – спросила она, с улыбкой глядя на оторопевшего писателя.

– Не думал, что вы знаете мой адрес, – глупо почесывая затылок, произнес Святослав.

Елизарову очень хотелось повести себя неординарно, и он не придумал ничего лучшего, как просто отойти в сторону и, не задавая лишних вопросов, впустить ее в свою квартиру.

– Наверняка вас мучает миллион вопросов о том, как я здесь оказалась… Ведь мемориальной доски с вашим именем пока на доме нет…

Гостеприимный хозяин налил в еще одну рюмку водки, т. к. барышня предпочла тот же напиток, что и он. Ореол загадочности вокруг красивой цыганки, прибывшей издалека, и портрета, украшавшего стену поместья, будоражили сознание писателя.

– Красивая пижама! – произнесла она невпопад, получая выпивку от услужливого «бармена». – Я чувствую себя как в элитном доме престарелых.

Кармен почувствовала, что своим комплиментом смутила хозяина квартиры и поспешила перевести тему. Она обвела взглядом интерьер и отметила, что все устроено со вкусом.

– Выглядит очень по-мужски – универсально. На мой взгляд, стиль «хай-тек» полон отчуждения. Мне кажется, в нем люди прячутся, чтобы не показать своего истинного лица, – размышляла женщина и, приподняв рюмку, произнесла: – За вашу скорлупу!

Через мгновение сорокоградусная жидкость была в плену организма загадочной гостьи. Она поставила опустошенную емкость на маленький столик, прикрепленный к боковине дивана, и откинулась, поджав ноги под себя. Цыганка вела себя развязно, будто была в этом доме не в первый раз. Елизаров же напротив, чувствовал себя скованно и глупо в своей пижаме. И откуда у него взялась эта идиотская привычка спать в одежде?! «Хорошо, что на мне нет тапочек и очков! Еще бы в руки утреннюю газету – и вылитый банкир на пенсии!» – ворчал мысленно мужчина, являющийся предметом женских грез.

– Почему вам кажется, что в подобном дизайнерском стиле люди прячутся? – деловито уточнил Святослав, продолжив светскую беседу. Он с трудом отгонял от себя мысли о том, чтобы перебраться в спальню для более тесного знакомства. А дабы его повышенная заинтересованность не была заметна сквозь пижаму вольготно расположившейся на диване женщиной, он сел на кресло и скрестил ноги, стараясь выглядеть отчужденно.

– В помещении не прослеживается индивидуальность хозяина дома. Все есть – а вас нет, – произнесла, пожав плечами женщина, с необычным именем. – Вот, к примеру, вы носите именное белье с собственными инициалами: это говорит о себялюбии, т. е. этим минимальным изыском вы проявляете свое отношение к собственной персоне.

– Послушайте, эти байки о трусах…

– Я вас не осуждаю, Святослав! – рассмеялась Кармен приятным звонким смехом. – Я хочу понять: почему такой мудрый и талантливый человек, как Елизаров, существует в пластиковом пакете?! – притворно возмущалась она, немного захмелев. – Когда вы в вакууме – окружающим не дотронуться до вас, но ведь и вы обделены истиной вкусов и чувств!

Ему нравилось, как она говорила. Он восхищался этой женщиной. Возможно потому, что Кармен так тонко угадывала истинное положение его внешне блестящих дел. Никто никогда не видел за его успехом ранимость и одиночество. Доспехи оставались у входной двери, и популярный автор становился пародией на престарелого банкира в пижаме и рюмкой водки в руках в плену современных холодных стен и путаных мыслей.

Кармен предложила выпить еще. Для шести утра ее предложение было весьма оригинально, но чем дольше она была рядом, тем спокойнее чувствовал себя Елизаров, торопясь подпоить свою новую знакомую (и не с целью затащить ее в постель). Ее тост звучал лаконично:

– Желаю вам вылупиться из скорлупы, раскрыться! – провозгласила она, блеснув глазами.

– Я даже не предлагаю вам закуску! – спохватился мужчина, наблюдая, как ловко она осушила рюмку, слегка сморщившись в финале.

– О, что вы! Огромный лобстер до сих пор напоминает о себе. Никакой еды!

Эти слова задели Елизарова. Ревность колючей проволокой свернулась в его груди, и мешала свободно дышать. Гостья заметила перемену его настроения и уточнила, все ли в порядке. Святослав отставил свою рюмку и, извинившись, произнес:

– Новый день уже настал и у меня есть кое-какие планы. Я могу вам вызвать такси…

– О, не трудитесь! Я живу в гостинице неподалеку – в двух шагах. Я должна тоже извиниться за свое вторжение… Вообще-то я так не делаю – не навязываюсь мужчинам под утро. Что ж…

Кармен не скрывала разочарования и неудобства от сложившейся ситуации. Она поднялась с дивана и поспешила к выходу, расстроенный Елизаров побрел за ней. Вскарабкавшись на высокие каблуки, молодая женщина потянулась к хозяину дома, чтобы поцеловать его, но он отстранился.

– Я снова сделала глупость! – констатировала Кармен, ощущая себя полнейшей идиоткой. – И снова приношу извинения. Всего доброго, Святослав, было приятно находиться в вашей компании. Когда-нибудь много лет спустя я расскажу, что общалась с самим Елизаровым.

Молодая женщина взмахнула рукой и сделала шаг в открытую дверь, но, остановившись, резко развернулась к нему и серьезно спросила:

– Почему?

– Понимаете, Кармен… Я чувствую запах чужого мужского одеколона, и должен сознаться: не привык… как бы это сказать… скрещивать шпаги с приятелями даже ради такой очаровательной дамы, как вы!

Над носом женщины появилась задумчивая складка. Она размышляла:

– Зная, что вы писатель, склонна думать, что в ваших словах есть скрытый смысл – аллегория… Как истинная цыганка, попытаюсь разгадать смысл образов: приятель – это Василий! Скрещивать шпаги…

Елизаров смутился, надеясь, что она не узрит соль этой шутки, но Кармен действительно была не глупа.

– Скрестить шпаги… секс? Вы подумали, что я переспала с вашим приятелем и поспешила к вам? Для чего? Пополнить бесчисленную коллекцию?

Кармен рассмеялась громко и открыто. Елизаров воровато осмотрел подъезд и, убедившись, что никого нет, втиснул хохочущую особу обратно в прихожую, аккуратно закрыв дверь. После громкого самоубийства поклонницы, он предпочитал вести себя сдержанно и тихо, не привлекая лишний раз внимания к себе.

– Хорошего же вы обо мне мнения! – перестав смеяться, произнесла Кармен, шутливо стукнув своим маленьким кулачком его в предплечье.