Тайна Тюдоров - Гортнер Кристофер Уильям. Страница 11

– Милорд Нортумберленд, какая честь, – произнесла Елизавета.

Герцог поклонился и приник бородкой к руке принцессы, не отводя глаз от ее лица:

– Это прежде всего честь для меня, ваше высочество. Я счастлив приветствовать вас во дворце.

– Неужели? – Она одарила его чарующей широкой улыбкой. – А я, признаться, думала, вы бесконечно станете отказывать мне в удовольствии быть принятой при дворе. Как давно моя сестра Мария была здесь с визитом? Четыре месяца назад? Пять? И за все это время я не получила от вас ни одного приглашения.

– Ах, вы же понимаете, я выжидал подходящего момента. – Герцог выпрямился и теперь на голову возвышался над принцессой. – Вам известно, что его величество был болен.

– Разумеется, известно. Однако теперь Эдуард на пути к полному выздоровлению, не правда ли?

– Это так, и он спрашивал о вас несколько раз. Вы, конечно же, получали его письма?

– Да, письма… Я получала… Ваши слова – большое облегчение.

Я заметил, что она смягчилась и даже кокетливо вскинула подбородок, позволив герцогу взять ее под руку и сопроводить в зал. Среди ослепительного сияния огней и блеска зеркал, среди цветного атласа и вычурных драгоценностей, в толпе отвешивающих поклоны разодетых придворных она казалась алебастровой статуей. Озноб пробежал по моей спине. Я словно увидел все происходящее другими глазами: моему мысленному взору предстало прибежище вероломства и лжи, населенное откормленными хищниками, которые окружили принцессу, словно добычу.

Все-таки не стоит чересчур увлекаться старомодными идеями рыцарства, почерпнутыми в детстве из сказок. При всей внешней хрупкости, Елизавета Тюдор не была беспомощной козочкой. Она дышала воздухом, отравленным интригами, с момента своего рождения. Если кто и владел в совершенстве искусством выживания при дворе, то только она. Вместо того чтобы переживать за нее, мне следовало позаботиться о себе. Я все еще не передал перстень, а Роберт ясно дал понять, что он сделает со мной в случае неудачи. Я присмотрелся к другим слугам: словно облаченные в ливреи тени, они следовали за господами, держа наготове кубки и салфетки. Если найти способ стать незаметным, можно еще раз приблизиться к ней.

Я поискал глазами в толпе. Елизавета то пропадала из виду, то появлялась вновь, то касалась чьего-то плеча, то улыбалась кому-то. Достигнув огромного камина у помоста, она остановилась. Там на креслах с роскошной обивкой восседали самые важные особы. Все они поднялись с мест, чтобы выразить почтение принцессе. Должно быть, нелегко принимать эти знаки преклонения: положение и происхождение обрекают ее на одиночество даже среди этих людей. И тут я увидел для себя счастливую возможность.

Неподалеку от всей этой благородной компании, возле буфета, суетился не кто иной, как мастер Шелтон.

Глава 6

Придворные все прибывали. Я влился в толпу и, избегая столкновения с разносившими блюда слугами, попытался проложить путь через группу дам в объемистых платьях. Кто-то резко дернул меня за рукав.

– Что ты здесь делаешь? – прошипел мастер Шелтон.

Пока он тащил меня к буфету, я чувствовал исходивший от него запах вина. На лице мажордома было свирепое выражение, обычно означавшее, что счета Дадли не в полном порядке или кто-то из егерей ворует скот.

– Так что же? – спросил он. – Ты будешь отвечать? Где твой господин лорд Роберт?

Чем меньше я скажу, тем будет лучше.

– Его светлость герцог отправил его в Тауэр со срочным поручением. Он приказал мне дождаться здесь.

Говоря с ним, я не спускал глаз с образовавшегося в толпе просвета, через который мог видеть принцессу. Она так и стояла среди самых влиятельных гостей.

– Тогда и тебе следовало поехать с ним, – назидательно сказал Шелтон. – Не годится оруженосцу быть вдали от своего господина.

Елизавета меж тем беседовала с тщедушной девушкой, сидевшей в одном из кресел. На ней был простой наряд, почти как у Елизаветы, да и внешне они походили друг на друга – та же бледная кожа, волосы медного оттенка, только у той девушки еще были веснушки. Рядом с ней развалился раскрасневшийся от вина Гилфорд Дадли.

– Прекрати пялиться! – одернул меня мастер Шелтон.

При этом сам он не сводил неподвижных глаз с Елизаветы, улыбавшейся какой-то реплике собеседницы. Казалось, ему с трудом удается сосредоточить взгляд. Его дрожащая рука тем временем тянулась к бокалу: нащупав, он опустошил его залпом. Вообще-то, мастер Шелтон никогда не позволял себе пить при исполнении обязанностей мажордома. Впрочем, возможно, у него и не было сегодня никаких обязанностей, – в конце концов, леди Дадли могла позволить ему просто отдохнуть. Хотя почему-то я в этом сомневался. Сколько я себя помнил, мастер Шелтон всегда исполнял какой-то приказ.

– А кто это? – поинтересовался я.

Попробую отвлечь его беседой, а тем временем придумаю, как лучше передать спрятанный в кармане перстень.

Он нахмурился:

– Лорд Гилфорд, конечно, кто же еще. Или ты ослеп?

– Я имею в виду даму рядом с лордом Гилфордом.

Он замолчал на секунду, а затем пробормотал:

– Леди Джейн Грей. – Мне показалось, в его голосе прозвучала боль. – Старшая дочь ее светлости герцогини Саффолк.

– Саффолк? – переспросил я.

– Да, – ответил он слегка раздраженно. – Мать Джейн Грей – дочь французской королевы Марии, младшей сестры прежнего короля Генриха Восьмого. Джейн обручена с лордом Гилфордом.

Он отпил еще вина из бокала.

– И все это, кстати, не твоего ума дело.

Тоненький девичий стебелек и был той самой сучкой, которая, по утверждению Гилфорда, подсунула ему прокисший эль? Это казалось невероятно забавным, и я собрался было продолжить расспросы, но тут мое внимание привлекла еще одна особа.

По залу уверенным шагом двигалась юная спутница Елизаветы. На ней было бархатное платье рыжевато-коричневого цвета, в тон каштановым волосам, небрежно забранным полукруглым головным убором. Девушка заметно выделялась в толпе; среди всех этих размалеванных созданий она оставалась живым существом с румянцем на щеках и природной грацией движений. На первый взгляд казалось, что она озирается в поисках своего кавалера, – у такой красавицы их должно быть немало. Однако девушка явно избегала глазеющих на нее ухажеров. Неторопливо, словно прогуливаясь, она направилась мимо огромного белого камина к местам для знати.

«Наверное, возвращается к принцессе», – подумал я, однако в следующую секунду Елизавета обернулась к ней так резко, словно не узнала собственную камеристку.

Я наблюдал эту сцену, широко раскрыв глаза от удивления. Нравы и обычаи двора пока были мне в диковинку, но распознать театральную игру было нетрудно. Похоже, девушка в коричневом платье подслушивала разговоры влиятельной знати с ведома своей госпожи. Как будто почувствовав, что на нее внимательно смотрят, камеристка остановилась и подняла голову. Наши взгляды встретились. В ее глазах читалось пренебрежение, высокомерие и – со всей очевидностью – вызов.

Я улыбнулся. Привлекательная девица могла оказаться полезной и помочь мне выполнить наконец порученное. Она видела, что я говорил с Елизаветой, возможно, даже догадалась о личном послании, которое при других обстоятельствах было бы с готовностью принято. Разве служанка, пользующаяся таким доверием своей госпожи, не почтет за благо исполнить ее тайное желание?

Внезапно я почувствовал сильнейшее побуждение к действию и желание покончить с этим заданием. Я очень хотел сделать то, что от меня требовалось, и отправиться спать. Неизвестно, смогу ли я отыскать путь в покои Дадли, но, по крайней мере, я уйду с чувством выполненного долга. Только хорошенько выспавшись и придя в себя, я вновь обрету способность размышлять о той роли, которая уготована мне в планах Роберта Дадли.

Девушка в коричневом платье приближалась. Вот она оказалась в окружении стайки дам. Когда они наконец неспешно удалились, она обернулась и улыбнулась мне. Только полный дурак мог не понять столь явного приглашения.