Утраченное сокровище - Джаррет Миранда. Страница 11

Но Чилтон округлившимися от страха глазами всматривался в заросли, словно щит выставляя перед собой фонарь, как будто хотел защититься от прятавшихся в темноте чудовищ.

— Мириам, а что это за шум? — шепотом спросил он. — Ты ничего не слышала?

Мириам прислушалась к знакомым звукам ночи.

— Сверчки, дрозды и ветер, который шевелит листья. Больше ничего.

— Ничего? — недоверчиво спросил Чилтон. — Могу поклясться, что я…

Но то, что он слышал или видел в своем воображении, больше не имело значения. Нечто, издававшее леденящий душу вой, прыгнуло на ветку, нависшую прямо над их лодкой. Вниз посыпались листья и кусочки коры. Мириам охнула и принялась внимательно вглядываться в темную крону, а ее жених, дрожа от страха, так быстро оказался на дне лодки, что девушка испугалась, не ранен ли он.

— Чилтон! — закричала она, пытаясь схватить его за руку и одновременно заставить остановиться раскачивающуюся лодку. — О Господи, Чилтон!

— О, думаю, с ним все в порядке! — раздался голос сверху. — Просто небольшой испуг и дамский обморок, не так ли, мистер Чафф?

— Джек! — снова закричала Мириам, но на этот раз не от испуга, а от ярости. Она не видела его в густой листве, но у нее не было ни малейших сомнений, что это он. — Что ты делаешь?

— Просто занимаюсь своим привычным делом, малышка, — ответил тот низким зловещим голосом. — И еще страдаю от тоски, глядя на вас.

— Как вы смеете так разговаривать с джентльменом! — крикнул пришедший в себя Чилтон. Самым непостижимым образом он умудрился не разбить при падении фонарь и теперь размахивал им в воздухе. — Подите прочь, вы, ничтожный безродный шпион!

Но вся его напускная храбрость испарилась как дым, едва только поднятый вверх фонарь осветил фигуру Джека. Даже у Мириам, которая знала, чего можно ждать от бывшего возлюбленного, кровь застыла в жилах.

Он балансировал на гибкой ветке с ловкостью пантеры. Речной бриз развевал длинные черные волосы и надувал парусом белую рубашку. Фонарь освещал только нижнюю половину его лица, оставляя глаза невидимыми, отчего лицо казалось резко очерченным и прорезанным черными линиями. Плотно сжатые губы и твердый подбородок придавали ему угрожающий вид.

Рукава рубашки были закатаны до локтей, а грудь крест-накрест пересекали два кожаных ремня с притороченными по бокам длинными пистолетами. Из ножен, висящих на поясе, Джек выхватил испанскую абордажную саблю и принялся со свистом размахивать ею в воздухе, словно рисуя перед собой невидимый смертельный узор.

Он никогда не был таким, со страхом подумала Мириам. Но весь этот зловещий маскарад напоминал ей их детские игры. Раскачивающийся на ветке и с саблей в руке, Джек казался живым воплощением их пиратских фантазий. Она почувствовала, что дрожит не столько от страха, сколько от возбуждения. От внезапного грешного, запретного возбуждения, от которого ладони взмокли, а сердце затрепетало в груди.

— Ради всего святого, сжальтесь над нами, — запричитал Чилтон. — Умоляю, пощадите!

Мириам осторожно похлопала Чилтона по плечу, желая его успокоить. Как-никак Чилтон — мужчина, за которого она обещала выйти замуж.

— Джек, ты совершенно не испугал меня, — сказала она как можно более равнодушным голосом. — И ты не имеешь права за нами подглядывать.

Чилтон в ужасе уставился на нее, буквально впиваясь пальцами ей в руку.

— Мириам, ты что, знакома с этим бандитом? Как может моя невинная невеста называть по имени какого-то безродного бродягу?

— Конечно, я его знаю, — сказала Мириам, поглядывая на Джека. Услышав слова «невинная невеста», тот состроил такую гримасу, что девушка поняла: пока Джек рядом, ей не удастся объясниться с Чилтоном. — В Уэстхеме все знают Джека и то, что от него можно ждать неприятностей.

— О, мисс Роу, как мне стыдно! — нахально произнес Джек. — Вы же никогда раньше меня не боялись. И я не понимаю, зачем вам бояться меня теперь.

— Тогда убирайтесь, — крикнул Чилтон, который осмелел и начал вновь размахивать фонарем. — Убирайтесь немедленно! Я вам приказываю!

— Ах ты, маленький нетерпеливый сукин сын, — негромко сказал Джек. Он взмахнул саблей перед носом. — Надеюсь, Мириам, твой любовничек знает толк в наслаждении, а то ты рискуешь не получить никакого удовольствия от вашего свидания.

— Невоспитанный грубиян! — завопил Чилтон. — Я сообщу о тебе констеблю в ту же секунду, как мы вернемся в Уэстхем. В ту же секунду!

— Да сколько угодно, — ответил Джек, улыбаясь такой откровенной и соблазнительной улыбкой, что сердце Мириам едва не выскочило из груди. — Это ваше право как гражданина Англии. Но сначала я хочу попросить вас сделать мне одолжение и отдать то, что вы считаете для себя самым дорогим.

Глава 9

— То, что я считаю для себя самым дорогим? — с яростью переспросил Чилтон. — Да ты просто вор! Но я не позволю тебе ограбить меня! Нет, ни за что не позволю.

Он резко отпустил руку Мириам, которую до этого момента судорожно сжимал, вскочил на ноги и прикрыл свой живот освободившейся рукой.

— О, Чилтон, пожалуйста, не надо! — крикнула Мириам, подавшись вперед, чтобы не дать ему стоять в качающейся лодке. Дело было даже не в том, что он легко мог опрокинуть их обоих в воду. Хуже, что он рисковал представить себя полным идиотом в глазах Джека. — Прошу тебя, не забывай, что ты в лодке!

Но Чилтон раздраженно оттолкнул ее руку, намереваясь стоя встретить опасность и сопротивляться ограблению независимо от того, насколько долго он сможет сохранять вертикальное положение.

— Тебе ни за что не получить эти бесценные часы, — гордо произнес он, все еще прижимая одну руку к животу и держа в другой фонарь. — Я купил их у лучшего часовщика Лондона, перед тем как отправиться в эти дикие места. Они служат мне напоминанием о более цивилизованном мире, о мире, который тебе никогда не дано понять. Вот что я считаю самым дорогим, и это никогда не станет твоим!

— Твои часы? — спросил Джек, наклоняясь вперед и с изумлением разглядывая Чилтона. — На кой черт мне сдались твои часы?

— Ты говорил о самом дорогом, что у меня есть, — с пафосом продолжал Чилтон. — Ты говорил…

— Я знаю, о чем я говорил, — перебил его Джек. — И это совершенно не касалось твоих идиотских часов.

Он засунул саблю обратно за пояс и в мгновение ока спрыгнул прямо в лодку. Все произошло так быстро, что Мириам даже не успела опомниться. Глаза Чилтона округлились от удивления и стали похожи на блестящие блюдца. В ту же секунду локоть Джека, словно нечаянно, легонько толкнул Чилтона в грудь, тот потерял равновесие и, неуклюже размахивая руками, бухнулся в воду, подняв настоящий фонтан брызг. Фонарь тоже упал в реку и погас, издав зловещее шипение. Наступила почти полная темнота.

— Чилтон! — ужаснулась Мириам, перегибаясь через борт лодки. — Господи, где ты?

— Там, где ему и следует быть, — громко сказал Джек, стараясь заглушить громкое фырканье, а также не менее громкие и совершенно нецивилизованные ругательства, которые издавал барахтающийся в воде Чилтон. — Хотя, мне кажется, ему подошло бы местечко погорячее, но речная вода тоже сойдет.

— Но, Джек, подожди! Остановись! — закричала Мириам, чувствуя, что лодка начинает быстро скользить по воде. В отличие от Чилтона, Джек умел прекрасно грести. — Мы не можем бросить его здесь. Он утонет.

Джек презрительно засмеялся.

— Не бойся. Если он перестанет суетиться, как испуганная барышня, то поймет, что вода едва доходит ему до пояса. А если он выберется на берег и пойдет по тропинке, то еще до рассвета доберется до Уэстхема.

— Я подам на тебя в суд! — вопил Чилтон. — Я добьюсь того, чтобы тебя вздернули, как последнего вора!

— Но я же оставил тебе твои часы, — равнодушно бросил через плечо Джек. — Когда будешь в суде, не забудь сказать, что я забрал у тебя только Мириам.

Девушка испуганно ахнула. Джек размеренно работал веслами, направляя лодку к середине реки. Они неслись так стремительно, что Мириам пришлось схватиться обеими руками за борта, чтобы не опрокинуться навзничь.