Любовная западня - Макфазер Нелли. Страница 73

— Вся моя группа, кроме меня самого, сейчас в Йорке. Я был ужасно расстроен, когда мы сыграли в Дувре, а потом они уехали без меня. — Он улыбнулся. — Теперь я очень рад, что так получилось, иначе мы бы никогда не встретились. Вам не кажется, что это судьба?

Кейти не особенно верила в судьбу, но чувствовала, что если Бретт будет поблизости, то это поможет ей справиться с навалившимся вдруг одиночеством.

— Может быть, мы обсудим это за обедом? Не знаю, как вы, а я просто умираю с голода!

Шутки ради Бретт повел ее в паб «У Шерлока Холмса» на Бейкер-стрит, где они ели пироги со свининой и сосиски, запивая их огромным количеством эля. А потом они отправились плавать на лодке по Темзе под мелодичный перезвон Биг Бена.

Три следующих дня были просто восхитительны. Кейти и Бретт облазили весь Лондон. Они не только побывали в Виндзорском дворце и посмотрели «Мышеловку» в театре «Форчун», но и обошли чуть ли не все лондонские пабы. На третий день, вечером, они ужинали в одном очень милом индийском ресторанчике. Когда ужин подошел к концу, молодые люди вдруг посмотрели друг другу в глаза и улыбнулись.

Когда Бретт дал свой адрес водителю черного «мерседеса», выполнявшего роль такси, Кейти не стала протестовать. Не протестовала она и тогда, когда Бретт обнял ее и принялся целовать так, что Кейти легко могла догадаться о том, каким будет остаток ночи.

— Бедняги! — сказала Кейти, осматривая со вкусом обставленную и против ожиданий весьма роскошную квартиру. — Как же нуждающимся рок-музыкантам удается найти деньги на такое жилище — в пяти шагах от Уинстона Черчилля? — с лукавой улыбкой спросила она.

Бретт засмеялся.

— Не могу сказать, что мы нуждаемся. Собственно, кроме нашего барабанщика, который считает себя кокни [25] и очень этим гордится, мы все из довольно состоятельных семей. — Он подошел к застекленному бару за диваном. — Бренди? Это из запасов моего отца. Оно старше нас двоих, вместе взятых.

Кейти отпила глоток из предложенного им бокала и закрыла глаза.

— Ах! — Кейти закатила глаза. — Когда я стану такой же старой, то буду так же благоухать.

— Думаю, что да, — сказал Бретт, усаживая свою гостью на расстеленный перед диваном мягкий ковер. Подойдя к камину, Бретт зажег газовую зажигалку и, когда пламя охватило поленья, вернулся к Кейти. — Одно из немногих достоинств нашего климата заключается в том, что даже в середине лета ночи иногда бывают достаточно прохладными, чтобы затопить камин.

— Мне это нравится, — сказала Кейти, свернувшись калачиком около Бретта. — И еще мне понравилось ходить с тобой по Лондону. Если бы я тебя не встретила, то чувствовала бы себя очень одинокой.

Бретт прижался губами к ее макушке. Его дыхание шевелило ей волосы.

— Двое одиноких людей сами выбрали себе такую дорогу. Разве мы не можем в эту последнюю ночь в Лондоне сделать друг друга хоть чуть-чуть не такими одинокими, Кейти?

Вместо ответа Кейти повернула к нему голову.

— Мне бы этого очень хотелось, — прошептала она, зарывшись пальцами в мягкие волосы Бретта и притянув его голову к себе. Первый поцелуй был очень нежным. Потом их глаза встретились, Бретт протянул руку к ее подбородку и прижал голову Кейти к резному краю дивана. Бретт больше не был робким, он вел себя настойчиво, поцелуями пробуждая в Кейти сексуальное желание.

— О Кейти! — Рука Бретта скользнула в ее трусики. — Ты уже готова меня принять. Я чувствую, что ты уже мокрая и хочешь меня так же, как я хочу тебя. Ты великолепна! — услышала Кейти хриплый шепот Бретта, одновременно почувствовав, как его руки освобождают ее грудь от атласной оболочки. — У американских девушек просто фантастические ноги и грудь!

Столь высокая оценка побудила Кейти не обращать внимания на явное обобщение. В общем-то она находила его мальчишеский энтузиазм захватывающим и сексуальным. Глядя на светлую голову Бретта, тычущуюся ей в грудь, Кейти испытывала к нему едва ли не материнские чувства. Для того чтобы их продемонстрировать, она внезапно сползла вниз и оказалась с ним лицом к лицу. Положив руки на его сильные плечи, Кейти притянула Бретта к себе так, что его тело вдавило ее в мягкий ковер.

— Мой дорогой! — прошептала она. — Ты действуешь на меня как лекарство! Ты знаешь об этом?

— Я знаю только одно — я хотел бы, чтобы эта ночь никогда не кончалась. — Как только он это произнес, в окно долетели слабые звуки Биг Бена, возвещавшие о наступлении полуночи. — Кейти и Бретт одновременно засмеялись. — Я надеюсь, что не слишком велик для тебя, — пробормотал Бретт, медленно входя в нее. — Ребята в группе прозвали меня Конем.

Кейти слегка напряглась, но тут же расслабилась, поняв, что все будет идти как надо: ей понравилось, с какой полнотой Бретт обладал ею… Так было, пока не кончилась ночь. Потом, совершенно обессиленные, они лежали в объятиях друг друга и ждали, когда наступит утро. Утро, которое разлучит их навсегда.

На миг Кейти вспомнила о Рамоне Каррере. С ним было бы так же, решила она. В этом смысле очень плохо, что ей сразу придется ехать в университет. Может быть, вернись она в Майами… поговорила бы о Рамоне со своим отцом…

Нет! — твердо решила Кейти. После того что с ней случилось, она не может вернуться. К тому же, как правильно сказал Бретт, путь уже выбран. И это гораздо важнее, чем любовное увлечение.

Глава 23

Кейти Макфоллз много лет не думала про Бретта. Сейчас она его вспомнила. Бретт и его группа следовали в кильватере мощной волны, поднятой «Битлз», и в своей неукротимой жажде вкусить британской рок-музыки американские подростки проглатывали и песни Бретта. Он не удостоился чести быть участником шоу Эда Салливана, но тем не менее Кейти видела его альбомы и слышала по радио его композиции. Она никогда не пыталась связаться с Бреттом — как и он с нею. Это не имело смысла. То, что случилось в Лондоне, было законченным эпизодом и не могло иметь ничего общего с их дальнейшей жизнью.

— Мы так и не встретились тогда в Венеции, — вслух подумала Кейти. — Чесс во время круиза вышла замуж за Вандерхофа. А Тимбер вскоре после этого вышла замуж за Джеймса.

— У меня сложилось впечатление, что ты чувствовала себя так, как будто твои подруги тебя предали, — сказал Рамон.

— Возможно. Но это несправедливо. Чесс и Тимбер страстно желали того, что для меня никогда не имело значения. Моя страсть была другой — не такой, как у большинства «пятидесятниц». Я хотела изменить мир, а не собственную фамилию. — Она улыбнулась Рамону. — Это звучит самодовольно?

— Немного. Вы поддерживали связь?

Кейти пожала плечами:

— Насколько могли, учитывая и нашу занятость, и расстояния, разделявшие нас. Чесс становилась знаменитостью в качестве ведущей модели «Дэйзи продактс». Тимбер прокладывала себе дорогу в артистическую элиту Юга. А ваша покорная слуга организовывала свою первую полномасштабную кампанию. Так что было не до встреч.

— Пока не состоялась эта.

Кейти вздохнула.

— Пока не состоялась эта. Да еще какая! — Она открыла принесенную Рамоном коробку конфет. — Да, между прочим, я сегодня утром говорила с Чесс и Тимбер. Они согласились с моим планом восстановить благотворительный фонд. Тут, правда, есть одна тонкость: администрация колледжа должна обещать, что не станет искать исчезнувшие деньги.

— Я бы сказал, что это предложение, от которого они не смогут отказаться. — Рамон цинично улыбнулся. — Для тебя так важно выгородить Джейсона Сэвилла?

— Не надо тревожить мертвецов. — Кейти вытащила из вазы увядшие маргаритки и бросила их в мусорную корзину. — Я собираюсь уходить, Рамон. — Она окинула взглядом больничную палату. — Конечно, это не «Вальдорф», но здесь я получила возможность серьезно поразмыслить насчет своей жизни. — Она села на кровать и посмотрела на Рамона. — Теперь я снова становлюсь честной, Рамон. И начну с того, что расскажу тебе правду о себе.