Восточные страсти - Скотт Майкл Уильям. Страница 9

Время летело незаметно, и когда Джонатан услыхал, что помощник боцмана бьет в гонг, то понял, что и ему, и Калебу Кашингу с его подчиненными, и капитану с начальствующим составом судна пора занять места за обеденным столом в кают-компании. Здесь они обнаружили, что кок сумел превзойти самого себя, ибо на столе появились не только жареные цыплята, но и полдюжины самых разнообразных овощных блюд. Каждый, кто ходил хоть раз в жизни в морское плавание, знает, что овощи на корабле не держат, а потому Джонатан смог по достоинству оценить и цветную капусту, и побеги бамбука, и кочаны китайской капусты, и такой деликатес Срединного Царства, как помидор. То были красные плоды, известные в Соединенных Штатах как «яблоко любви» и считавшиеся ядовитыми. Сколько раз ни пробовал их Джонатан, всегда удивлялся тем невеждам, которые были рабами собственных предрассудков. Помидоры были хороши не только вареными, какими зачастую подавал их на стол кок, но и в качестве столь ценимой китайцами подливки — они всегда скрадывали неприятный вкус мяса, если оно было не слишком свежим. Не было случая, чтобы иностранный корабль, зашедший в китайский порт перед обратной дорогой, не загружал свои трюмы бочками диковинного соуса под названием ке-тце-уп.

Пассажиры и двое свободных от вахты помощников капитана уплетали свои обед за милую душу, и Джонатан немного удивился, когда в кают-компании появился и подошел прямо к нему двенадцатилетний Брэд Уокер-младший. Брэд был взят на судно юнгой и ужасно гордился тем, что возвращается домой и несет службу на корабле, на котором находится его дядя.

— Сэр, — обратился он к Джонатану, — капитан Уилбор велел вам кланяться и просил подняться к нему на шканцы.

Просьба показалась Джонатану настолько необычной, что он, поспешно извинившись, быстро поднялся на верхнюю палубу. Элайджа Уилбор, прищурив один глаз, через длинную подзорную трубу внимательно глядел вперед.

— Взгляните, мистер Рейкхелл, и скажите, что вы об этом думаете.

Он протянул трубу Джонатану. Приставив ее к глазу, тот прямо по ходу судна заметил большую, неповоротливую китайскую джонку с изображением человеческого глаза на носу судна с целью дать отпор возможным посягательствам злых духов. Вдоль борта стояло с полдюжины небольших пушек, все были расчехлены и сняты с передков. Более того, на палубе толпились китайцы в пестрых нарядах, у всех при себе были обоюдоострые сабли и другое оружие.

— Не хочу, чтобы меня считали паникером, мистер Рейкхелл, — сказал Элайджа, — но уж больно этот корабль смахивает на пиратский.

— Боюсь, так оно и есть, — согласился с ним Джонатан и бросил взгляд на топ мачты. Там развевался звездно-полосатый стяг, а под ним весело реяло знамя с изображением Древа Жизни, которое украшало мачты всех кораблей «Рейкхелл и Бойнтон». — Есть только один способ удостовериться в этом. Нужно запросить это судно.

Уилбор кивнул, и на мачте «Лайцзе-лу» появились флажки, обозначавшие запрос о принадлежности судна. Ответа с джонки не последовало, хотя было видно, как по палубе торопливо снуют фигурки людей. Вдруг из жерла одной из ее коротких, приземистых пушек вырвалось пламя, и звук выстрела заставил взмыть в небо нескольких перепуганных морских чаек, мирно восседавших до этого на корабельных линях.

— Будь я трижды проклят, — пробормотал Элайджа, — если они целились не в нас.

— Их прицел дает ошибку по меньшей мере в сотню ярдов, — заметил Джонатан с мрачноватой усмешкой, — и если считать, что этот выстрел свидетельствует об уровне их меткости, то нам решительно нечего опасаться.

Уилбор, однако, был обеспокоен не на шутку.

— Вы знакомы с этой частью света в тысячу раз лучше меня, — сказал он. — Что, по-вашему, я должен предпринять?

Джонатан ответил не раздумывая.

— Пошлите ваши оружейные расчеты к пушкам, — сказал он, — и преподайте этим дьяволам урок, который они не скоро смогут забыть. Жемчужная река кишмя кишит пиратами, но я первый раз вижу безумцев, отважившихся атаковать клипер.

Уилбор кивнул и отдал приказ команде занять боевые позиции.

На вооружении у «Лайцзе-лу» находились четыре шестидюймовые пушки, по две на юте и на баке, и два девятидюймовых орудия, которые можно было переставлять с одного места на другое. Оружейные расчеты немедленно принялись за свое дело, и стало ясно, что столкновение неизбежно. Не вызывало сомнения, что неуклюжая джонка намеренно расположилась по курсу клипера, и Джонатан почувствовал, что настал момент, когда владелец судна должен высказать свое мнение.

— Не сбавляйте хода до тех пор, пока это возможно, — сказал он. — Любой ценой продолжайте двигаться. Либо вы заставите их уносить ноги, либо вам придется менять курс, чтобы избежать крушения, но в любом случае не сбавляйте хода.

— Есть, сэр, — ответил Уилбор, автоматически принимая на себя функции подчиненного. — Вы возьмете на себя командование нашими оружейными расчетами, мистер Рейкхелл?

— Конечно, если вы не против, — ответил Джонатан и быстро направился к верхней палубе. Внезапно на его пути вырос Кай.

— Эта джонка, — проговорил он, — принадлежит Линь Чи, страшному пирату, убивающему в этих водах невинных путешественников. Он подстерегал нас.

— Ты думаешь? — переспросил его Джонатан на ходу, приближаясь к месту расположения двух девятидюймовых пушек.

— Я знаю это точно, — сурово ответил Кай. — Я понял это тогда, когда увидел, как джонка выплывает из-за острова, который, я знаю, используется ими как склад для хранения награбленного добра.

— Понятно, — сказал Джонатан, которому не пришло в голову разобраться в том, почему его корабль вызвал интерес у китайских разбойников. Он помнил лишь о своей ответственности за личного представителя президента Соединенных Штатов, а все другие проблемы напрочь вылетели у него из головы.

Орудия на джонке дали залп в унисон, но было совершенно очевидно, что пушки на ней никуда не годные, а сами канониры как следует не обучены стрелять. Ядра попадали в воду далеко от «Лайцзе-лу».

Джонатан отдал приказ расчетам шестидюймовых орудий правого борта произвести пробный залп для определения дальности прицела. Ядра высоко взвились вверх и опустились в реку примерно в семидесяти пяти футах от джонки. Джонатан тотчас же дал указания по изменению траектории, и по его команде все пушки выстрелили одновременно.

Перед отплытием из Нью-Лондона он с огромной тщательностью набирал людей в команду, и теперь эта осмотрительность принесла блистательные результаты. Из двадцати человек, занятых при орудиях, по меньшей мере десять были ветеранами американского флота, знакомыми с артиллерийским делом не понаслышке, и опыт их оказался бесценен. Шестидюймовое ядро попало в левую часть корпуса джонки, а девятидюймовое приземлилось на ее палубу и оставило там глубокую пробоину. Дальность прицела была найдена.

— Беглый огонь! — скомандовал Джонатан, и его люди с охотой и энергией принялись выполнять приказ. Почти все выстрелы достигали цели, прорывая глубокие колеи в деревянной обшивке палубы джонки, буравя ее корпус и разнося в мелкую щепу ее надпалубные сооружения.

Китайцы сражались самоотверженно, но не могли не понимать, что дело их безнадежно. Их устаревшие орудия, которые со всей очевидностью показали свою непригодность уже во время Опиумной войны с англичанами — некоторым из них было по двести, а то и триста лет, — и теперь явно не выдерживали сравнения.

Линь Чи было не занимать доблести. Он не стал уходить от столкновения с более современным судном и его опытными канонирами. Ему посулили щедрое вознаграждение за захват американского посланника, находившегося сейчас на борту клипера, и он был намерен добиваться своего любым способом.

Он решился прибегнуть к дерзкому маневру. Бочонки со смолой, используемые для замазки швов на корпусе джонки, были преданы огню, и скоро пламя охватило паруса, а потом остатки надпалубных сооружений. Относимая течением, джонка стала надвигаться на клипер. Элайджа Уилбор, как зачарованный, смотрел на приближающуюся огненную пирамиду.