Decoctum - Коваль Роксолана Эдуардовна. Страница 66

— Простите меня… простите меня…

Когда стихли крики и Виализонии остались лежать на полу, Дарнет выбил подпертую снаружи дверь и вывалился на улицу. Ступив на песочный, подозрительно сыпучий гребень, начал проваливаться в пустоту. Алеврелийя ухватила его за руку, но не удержала и тоже сорвалась с крыльца. Песок торопливо ссыпался, образовывая бездонную воронку. Ноги стремительно затягивало, и чем больше Дарнет пытался выбраться, тем глубже увязал.

— Какая славная картина. Век бы смотрел и любовался.

Дарнет поднял голову и разглядел сидевшего на крыше эльбирса. Постукивая полосатой трубой хвоста, тот облизнулся и моргнул зелеными глазами.

— Жаль девушку. Она ни за что страдает.

— Спаси её! — отплевываясь от песка, прохрипел Дарнет. — Спаси!

Господин Хлад, наблюдая за тонущей в песке парой, лениво поднялся и, зевая во всю пасть, всласть потянулся. После отряхнулся, ловко спустился по стоку, сняв с него когтями стружку, и спрыгнул на плоское крыльцо. Какое-то время стоял, виляя хвостом, и вдруг обернулся человеком и подал Алеврелийи руку. Держась за столб, вытянул её из воронки. Дарнет облегченно вздохнул и прикрыл глаза, чувствуя, как зарывается всё глубже.

— Он не убил ни одного эльбирса! — вцепившись в Хлада, затрясла его в отчаянии Алеврелийя. — За что вы ему мстите?

— И впрямь, за что? Он же невинен. Просто святой Избавитель…

Хлад долго любовался, как того покидают силы, как он медленно утопает в сыпучих песках, и как мечется и ничего не может сделать его возлюбленная. Когда Избавитель начал задыхаться, а Алеврелийя собралась броситься к нему, Хлад оттолкнул её и мгновенно вернулся в звериный облик. Обвив хвостом столб, дотянулся до Дарнета и ухватил его зубами за ворот. Пятясь и впиваясь когтями в крыльцо, с урчанием вытянул его на твердь.

— Ты как? — затеребила Избавителя Алеврелийя.

— Я в порядке, — пытаясь отдышаться, отозвался тот. Повернулся к эльбирсу и неуверенно протянул ему руку. — Благодарю.

Оборотень с неохотой подал ему лапу и разрешил её дружески пожать. Немного посидев, предложил вывести их из городка.

— Почему вы помогли нам? — тихо спросил Дарнет.

— Сам не знаю, — глядя вдаль, равнодушно дернул плечом Хлад. — Думаю, все имеют право на последний шанс. Вот я и решил дать вам его.

Обходя стороной песочные ловушки, они двинулись на запад. По обе стороны от дорожки выползали из-под земли люди с горящими свечами и провожали чужаков взглядами. Тех, кто пробовал приблизиться, эльбирс отгонял грозным рыком. Некоторые, особенно смелые, умудрялись перепрыгивать через него. Двигаясь вприсядку, хватали путников за руки и норовили утянуть за собой. Остальные же вели себя совершенно иначе.

Ни живые, ни мёртвые – застрявшие между двумя мирами – оставляли на песке послания и указывали на них пальцами. «До скорой встречи, — невольно читал надписи Дарнет. — Возвращайтесь, мы вас ждём. Обязательно примем и приютим».

Все они были уверены, что среди живых эти двое долго не задержатся. Предвидели дурной исход их рискованного похода? Хотели тем самым растоптать ослеплявшую надежду? Пытались ослабить веру Алеврелийи и сделать легкой добычей? На эти вопросы могли ответить лишь сами застрявшие меж мирами.

Поднявшись из низины и оставив позади мерцающий огнями городок, они простились с господином Хладом. Тот посмотрел на них с сочувствием и огромными скачками устремился во тьму.

— Хочу, чтобы пошел снег, — распластавшись на постилке и глядя в пасмурное небо, проговорила Алеврелийя. — Пусть бы крупными хлопьями закружился в воздухе, тонким кружевом застилая землю.

— Почему? — устраиваясь рядом, спросил Дарнет.

— Не хотелось бы умереть осенью.

Он прижал её к себе и поцеловал в висок. Не нашел в себе сил заверить, что задуманное непременно сладится. Впереди их ждёт степь, что зовётся дорогой в один конец, и Грозные Скалы.

— Падение отряда Оссэ и смерть Наблюдателя не гарантирует того, что мы подберемся к Дому Знаний незамеченными. Может, Хранителям уже всё известно?

— Вряд ли. Сообщить им об этом могла одна Озерин. — Дарнет боролся со сном, разговаривать сейчас совсем не хотелось. Он так устал, что даже ворочать языком было в тягость. — Я поднимусь на вершину Грозных Скал один, а ты останешься в долине.

— Нет, — поспешно возразила Алеврелийя. — Мы отправимся к Хранителям вдвоем. Либо вместе погибнем, либо вместе спасемся. Оставив здесь одну, ты бросишь меня на растерзание муэртам. Они же только и ждут случая, когда ты отвернешься. Ты же обещал больше не оставлять меня одну.

— Пусть будет по-твоему, — сонно согласился Дарнет и заснул.

Глава 30. Обитель Разбитых Сердец. 125й год Века Отчаяния

Лучи солнца золотили новенькие особнячки, стелились дорожками на вымощенных коричневой брусчаткой аллеях. Посреди удивительно чистой улочки, неподалеку от Гостевого Дома, толпился галдящий народ. Джийллиэн задержался возле стоявших на пути людей и посмотрел на привязанную к столбу девушку.

— Что происходит? — кивнул он в сторону пленницы, стоявшей на трехступенчатой возвышенности. — За что её наказали?

— Ворожейка, — отмахнулся незнакомец, будто это всё объясняло.

Джийллиэн хотел пройти мимо, но когда толпа разошлась, не выдержал и подошел к еле державшейся на ногах девушке. Убедившись, что поблизости никого нет, перерезал путы и помог ей спуститься с местного пьедестала бесславия. Так как пленнице некуда было податься, Джийллиэн привел её в свою комнату, снятую в Доме – Разбитые Сердца. Чтобы хоть как-то её утешить, купил новое платье и белый плащ с золочеными пуговицами.

— Покровительство гадалке может дорого тебе обойтись, — равнодушно осмотрев обновки, предупредила девушка. — Пожалуйста, дай мне время. Мне нужно для начала хотя бы вымыться. Я в подобных делах стеснительна.

— Не понял, в каких делах? — оглянулся на неё Джийллиэн.

— Ты ведь ждешь плату за поднесенные мне дары, — безжизненным голосом отозвалась девушка и подняла на него бездонные омуты тёмных глаз. — Мужчина не делает женщине подарков просто так. Обычно он ждёт в ответ… признательности.

— Тебе встречались не те мужчины, — не позволив ей расстегнуть при нем платье, холодно сказал Джийллиэн. — Если хочешь знать, чего я от тебя жду, раскинь свои гадальные камешки и всё поймешь.

Она жила в его крошечной комнате втайне от всех. Её разыскивали власти этого богатого городка, потому скрываться приходилось и от хозяина, и от постояльцев. Вечерами они сидели у окна, потягивали горячий взвар и думали каждый о своем. Джийллиэн уступил ей кровать, а сам несколько дней спал на полу.

— Чем ты провинилась, Ихелина? — решился спросить Избавитель, посмотрев на девушку, раскинувшую исписанные знаками камни.

— Я нагадала сыну главы города скорую смерть. Отказываясь в это верить, он пригласил к себе других ворожей. Те в угоду ему сообща твердили, что у него впереди долгая и счастливая жизнь.

— Ясно.

Джийллиэн застрял в этом городке и неделю сидел без работы. Условившись встретиться с Бибалем, уже с месяц дожидался его, чтобы отдать копилку. Наконец, тот соизволил пожаловать. Многие, наслышанные о его честности, оставляли у него на хранение деньги. Раньше он служил экономом в Доме Знаний, а когда ушел на отдых, за небольшую плату держал у себя сбережения Избавителей.

— Недурно! — взвесив в руке кожаный мешочек с монетами, удивленно присвистнул Бибаль. — Больше чем в прошлом году. Открой секрет, как удалось столько зарабатывать?

Они не спеша спустились в приемную и расположились за столиком. Избавитель велел разносчику принести еды и кувшин хмельного мёда.

— О-о, видать не из жадности ты хватаешься за все поступающие заказы, — осмотрев мрачное лицо Джийллиэна, покачал головой Бибаль. — И не служба сделала тебя таким молчаливым и угрюмым. Не думы как убить болотника сотворили эту морщинку меж бровями. Расскажи, в самом-то деле, что тебя так изменило? Мы же не чужие.