Путешествие в прошлую жизнь [СИ] - Лебедева Елена Юрьевна. Страница 31

Никита отсутствовал два дня, для девушки они показались вечностью, несмотря на госпиталь и другие дела, она страшно переживала за молодого человека, в тогдашней обстановке могло произойти все, что угодно. Многие офицеры пытались развлечь княжну, Арсений Петрович по-отечески опекал барышню. А Сергей Павлович как по волшебству вдруг оказывался там, где она находилась, они долго гуляли и разговаривали вечерами. Елизавете было немного не по себе под его долгим изучающим взглядом, но во всем остальном он был безупречен. Не то, что в первые дни знакомства, никакого фамильярства, только вежливое и внимательное поведение.

И все же что-то в его поведении смущало, что-то было не так. Девушка мучилась этим и хотела рассказать о своих мыслях Никите, когда тот вернется. Да, конечно, она была единственной юной барышней здесь, среди стольких мужчин и естественно была в центре внимания, хотя без особого удовольствия для себя.

Офицеры старались ей угодить, как-то помочь, особенно сейчас, в отсутствие Никиты, ибо когда он был рядом, в его глазах слишком явственно полыхали ревностные огоньки. А Серж, он был каким-то другим, Никита строго поговорил с ним по поводу цветов, вольного поведения по отношению к ней и с тех пор все изменилось, Никита успокоился относительно друга, но девушку все же подсознательно что-то беспокоило. Однако ей не удалось рассказать об этом любимому, потому что ее ожидала совершенно потрясающая новость, которая заставила забыть обо всем на свете.

Никита вернулся в полк к вечеру второго дня, Елизавета увидела его скачущим во весь опор по лагерю, не долго думая она бросилась ему на встречу и через секунду упала в его объятия.

— Никита, милый мой, драгоценный, — тихо шептала она, уткнувшись лицом в его грудь. Он тихо гладил ее по спине, по волосам, потом осторожно поцеловал в висок.

— Как я соскучился, ангел мой, нам никогда нельзя разлучаться. Но Елизавета, я весь в пыли, мне нужно искупаться.

— Какая глупость, мне все равно, я… я так волновалась, зачем ты ездил? Ты обещал все рассказать мне, помнишь?

— Конечно, радость моя, сейчас, я только к Арсению Петровичу забегу, а потом сразу к тебе.

Через полчаса они уже спускались к реке, это место манило своей тихой красотой и возможностью побыть наедине. Солнце уже почти зашло, окрасив небо в яркий пурпур. При виде такой красоты не хотелось ни о чем говорить. Девушка осторожно присела, попробовала рукой воду.

— Какая теплая.

— Вечером всегда так, — серые глаза блеснули озорным блеском, — пойдем купаться?

Она посмотрела на него с легким недоумением и немым вопросом.

— Но, Никита, я не думаю… хотя ты конечно весь пропах лошадьми и дорожной пылью, но я…я лучше воздержусь.

— Глупышка, ты думаешь я воспользуюсь сложившимся положением?

— Нет, но это… в конце концов просто неудобно.

— А может просто Ее сиятельство не умеет плавать? — он продолжал игриво улыбаться.

— Я умею плавать, детство в Крыму на море очень располагает к этому. У нас был свой небольшой пляж и Андре учил меня.

— Ну хорошо, ты можешь посидеть на берегу, хотя, не вижу причин для беспокойства, уже совсем темно и…

— Никита, что с тобой, что за странное путешествие, куда ты ездил и почему сияешь от счастья?

— Потому что рядом со мной самая волшебная девушка в мире. Я обо всем расскажу тебе чуть позже, хорошо?

И не дожидаясь ее ответа, молодой человек поспешно сбросил китель, и расстегнул рубашку. Елизавета не смогла отвести взгляда от широкой мускулистой груди, сильных плеч, но тут же смутившись, поспешно отвернулась, через пару минут легкий всплеск дал ей понять, что Никита уже в воде.

В душе она страшно завидовала ему. Искупаться под лунным небом, что может быть прекраснее, но его близость пугала, девичье смущение брало верх. Эта внутренняя борьба длилась недолго. «Чего я боюсь, я же знаю, что он не обидит меня, и действительно совсем темно, даже луна спряталась. Не обманывайся, Лиза, ты боишься саму себя и тех эмоций, что захватывают тебя, когда он рядом».

В мыслях девушки в мгновение ока всплыл охотничий дом и их страстные поцелуи у камина, это было так давно, но те волшебные моменты по-прежнему заставляли ее трепетать, и все же она решилась. Быстро, пока Никита нырнул, она расстегнула платье и смело в одной рубашке шагнула в воду. После вечерней прохлады вода показалась такой теплой мягкой и нежной. Елизавета с наслаждением поплыла, как давно она не купалась, сейчас даже трудно вспомнить а впрочем лучше вообще не вспоминать, приказала она сама себе, нельзя омрачать это мгновение тягостными воспоминаниями.

Молодой человек уж не надеялся, что уговорит ее, в мыслях Никиты не было ничего предосудительного, просто ночное купание и ничего больше. Поэтому он невольно удивился, когда вынырнув увидел ее совсем рядом.

— Здорово, правда? — он тактично держался на расстоянии, боясь смутить ее, — у тебя отлично получается. Но милая, пожалуй, я не буду тебе мешать, наслаждайся, а я пока разожгу костер, только не заплывай далеко, договорились?

Она молча кивнула в ответ, в душе благодаря его за такое поведение. Вскоре на берегу разгорелся небольшой костер, Никита успел постирать и повесить сушиться свою одежду, а девушка все плавала и плавала.

— Лиза, пора выходить, я не хочу, чтобы ты заболела.

— Но мне так нравится, я не хочу.

— Тогда придется вытаскивать тебя силой. Быстро выходи, снимай все мокрое, я не смотрю, честное слово. Но, если ты задержишься мне придется повернуться.

Угроза подействовала, девушка вышла на берег и сразу мелко задрожала под ночным ветром, а платье все никак не хотело натягиваться на мокрое тело. Волосы тоже порядком вымокли, хотя она предусмотрительно подняла их на затылок, пришлось распускать запутавшиеся мокрые пряди.

— Ты можешь поворачиваться, я готова.

Никита в восхищенном оцеплении уставился на нее, на худенькую фигуру, точеную на фоне лунного света, на распущенные по спине волосы.

— Что-то не так? — она с опаской взглянула на пуговицы платья.

— Нет-нет, иди сюда.

Она осторожно опустилась рядом с ним на поваленное дерево.

— Ты дрожишь, иди сюда, он привлек ее к себе, она уткнулась в широкое плечо и вздрогнула еще сильнее.

— Я же говорил, замерзнешь. Это же надо столько просидеть в воде, на мне уже выстиранная рубашка высохла.

— Нет, это не от холода.

— А от чего? — он внимательно взглянул в ее глаза, в неярком свете догорающего костра они казались нереально огромными и совсем темными.

— Я…я не знаю, — девушка отвела взгляд, — ты… ты такой, сильный, мужественный, красивый, — неожиданно сама не отдавая себе отчета, Елизавета слегка дотронулась пальчиками до его груди в глубоком вырезе рубашки. От нежного прикосновения Никита вздрогнул, но девушка не убрала руку, а продолжала нежно гладить ямочку под ключицей, плечо, грудь.

Она почувствовала как под ее рукой бешено забилось его сердце. Елизавета подняла глаза и прочитала в его взгляде и восхищение и восторг и что-то еще, чему она пока не знала названия, но от чего ее бросило в жар, как тогда в охотничьем доме.

Девушка уже готова была, смутившись отдернуть руку и отвернуться, но он не позволил, а только ближе привлек ее к себе и поцеловал. От его поцелуев она теряла голову, земля вокруг поплыла, сердце, словно птичка в клетке колотилось в груди. Елизавета потеряла счет времени, ей хотелось только одного, чтобы это продолжалось вечно и его теплые нежные губы никогда не отрывались от нее. Но неожиданно Никита остановился, она смотрела на него затуманенными глазами, тяжело дыша.

— Не надо, милая, — голос молодого человека слегка охрип, — пожалуйста, не смотри на меня так, я… мы не должны, не сейчас, еще несколько минут и я не смогу остановиться, это выше моих сил, ты такая прекрасная нежная желанная, любимая…

— Тогда почему ты больше не хочешь целовать меня, я сделала что-то не так? — она только сейчас поняла, что до сих пор продолжает поглаживать его по обнаженным мускулам груди, — мне так хорошо с тобой, Никита, я так люблю тебя.