Колдовское наваждение - Клоу Аннет. Страница 21

— Нам известно, что в вашем доме находится посторонний человек, — сказал майор.

Патриция обомлела. Она не верила своим ушам.

— Боюсь, что вы единственный, кто зашел нас сегодня навестить, — сказала как можно спокойнее Патриция, опустив глаза.

— Тогда, надеюсь, вы не будете возражать, если мы обыщем ваш дом? — спросил у нее Эмиль.

— Буду и обязательно! — возбужденно сказала Патриция. — Дома, где остались владельцы, как вы знаете, не подлежат обыску, или вы не читали Билль о правах?

— Боюсь, что Билль о правах на вас, южан, уже не распространяется, раз вы отделились от Союза и образовали Конфедерацию. На вас, мисс Колдуэлл, распространяются теперь законы военного времени, и я настаиваю на обыске в вашем доме, — повелительно произнес Эмиль Шэффер.

Патриция молча отошла в сторону, освобождая вход в дом солдатам. Она решила, что дальнейшее препирательство только усилит их подозрение.

Эмиль кивнул солдатам, и они немедленно разошлись по дому...

Оставшись в холле, Патриция украдкой посмотрела в окно и увидела, что дом окружен янки. Она поняла, что шансов на бегство у Федерико нет, и что все пути к спасению отрезаны.

Патриция презрительно отвернулась от Эмиля, но тот только зло рассмеялся. В это время Эмиля окликнули сверху, и в голосе зовущего звучало торжество.

Патриция замерла, у нее похолодели руки, и кровь застучала в висках. Что она может сделать? Как ей спасти брата? Наверху послышались шаги.

Эмиль пристально наблюдал за выражением лица Патриции в то время как по лестнице стали спускаться солдат, а перед ним высокий, смуглый, красивый мужчина, руки которого были заложены за спину. Он был одет не в форму, а в обычный костюм. Солдат подталкивал незнакомца ружьем в спину, но пойманный шел независимо и гордо, как будто прогуливался в опере, а не был схвачен противником.

— Патриция побледнела и задрожала, увидев эту картину, а когда брат спустился, бросилась ему на шею и разрыдалась.

— Федерико, — крикнула она голосом, полным любви и отчаяния. Этот крик словно ножом резанул Эмиля по сердцу.

Незнакомец наклонился к девушке и что-то прошептал ей.

Не выдержав, Эмиль подбежал к ней и, схватив Патрицию за руку, оторвал ее от незнакомца.

— Патриция, да отойди же ты в сторону, — раздраженно сказал Эмиль.

В ответ Патриция повернулась к нему и отрывисто произнесла:

— Я ненавижу тебя!

— Как вы смеете называть ее только по имени? — сверкнув глазами, спросил незнакомец.

Эмиль сухо рассмеялся — типично южное замечание сделал ему этот человек.

— Думаю, вам нужно размышлять о более важном, чем о вежливости по отношению к леди, — ядовито произнес он.

— Федерико, пожалуйста, помолчи. Я знаю его, — сказала Патриция, стараясь уберечь своего брата от дальнейших неприятностей с Эмилем.

— Ты знаешь его? — переспросил Федерико недоверчиво. — Ты знаешь янки, который называет тебя запросто по имени, Патриция? О боже!

— Да, я знаю его. Но я познакомилась с ним, когда он называл себя Клэем Феррисом, — сообщила Патриция.

С перекошенным от гнева лицом Федерико повернулся к майору.

— Вы непорядочный человек, и я отхлестаю вас как следует, — резко произнес он.

— Но в вашем положении это невозможно, — издевательски сказал Эмиль. — А теперь пройдемте со мной, мистер...

— Фурье. Федерико Фурье, лейтенант армии Конфедерации, — сухо произнес Федерико.

Ревность вновь захлестнула Эмиля, и какое-то мгновение он даже слова не мог произнести. Фамилия задержанного говорила о том, что он не был родственником Патриции. Других доказательств не требовалось — она была в интимных отношениях с этим мужчиной. Он готов был сейчас броситься на любовника Патриции и задушить его голыми руками. Эмиль повернулся и, не глядя на Федерико, вышел из дома, отдав своим людям приказ привести Фурье в штаб-квартиру для допроса.

— Нет! — закричала им вслед Патриция. Этого не должно было случиться: мужчина, которого она любила, не мог и не должен был увести ее брата на верную смерть.

— Прошу вас, пожалуйста, не троньте его! — кричала Патриция вслед уходящим солдатам.

Она выбежала за ними на веранду, но Эмиль уже вышел за ворота усадьбы и зашагал вниз по улице. Он даже не повернулся и не посмотрел на нее. А Патриция, обессилевшая, ухватилась за колонну, чтобы не упасть на землю. Боже! Неужели Эмиль такое чудовище? Совершенно расстроенная, она смотрела на людей, уводящих ее брата все дальше и дальше по улице. Когда процессия совсем скрылась из вида, Патриция опустилась на крыльцо и разрыдалась. Она плакала так, что, казалось, ее слезами можно было вымыть весь мрамор крыльца. Когда слезы иссякли, она поднялась и вернулась в дом. Оцепеневшая и ничего не соображающая, Патриция нашла в гостиной Терезу, которая рыдала, оплакивая Федерико еще сильнее, чем она сама ранее.

— Патриция! — закричала она, увидев дочь. — Ты должна что-то сделать. Ты не позволишь им убить Федерико!

— Что? Что я смогу сделать? — застонала Патриция. — Что могу поделать я одна против целой армии?

— Ох, что же мне делать? Что же мне делать? — причитала Тереза, не слушая Патрицию. — Мой единственный сын! Мой единственный сын Федерико!

Патриция была уверена в том, что Эмиль преследовал какую-то цель, арестовывая ее брата. Если бы она только знала, что ему нужно...

Вдруг ее осенила догадка. Ну, конечно же! Он хотел, схватив Федерико, заставить ее выйти за него замуж. Он же ведь настаивал на том, чтобы она вышла за него. Теперь ясно, что таким образом он хотел принудить ее к замужеству в обмен на жизнь брата.

Что ж, пусть будет так! И почему она раньше об этом не подумала? Что же, она пойдет к нему и согласится выйти за него замуж. Что она теряет? Ей теперь уже нечего терять. Она должна отбросить все условности в сторону и выйти за него замуж. По крайней мере, она найдет возможность отомстить ему.

Она сделает его жизнь несчастной. Он будет проклинать тот день, когда шантажом заставил ее принять свое предложение. Она растранжирит все его деньги и сделает его нищим. Она будет коварной и вероломной в своих поступках.

Едва дождавшись рассвета, Патриция умылась, расчесалась и уложила в прическу свои прекрасные волосы, переоделась в лучшее из оставшихся на данный момент платье.

Глаза ее возбужденно блестели. Приведя себя в порядок, она, не раздумывая, спустилась вниз по лестнице и вышла на улицу.

По мере приближения к штаб-квартире армии северян храбрость Патриции куда-то улетучилась. Она толком не знала, где ей искать Эмиля и своего брата. Наверное, кто-то видел, куда повели арестованного солдаты, и надо спросить у этих людей.