Мир в его руках - Брендон Джоанна. Страница 4

— Как тебя туда занесло? Ты же гостей назвал!

Последовало долгое молчание, потом полились объяснения.

— Жильбер хотел посмотреть мою новую машину, я подумал, а почему бы и нет, заодно и обкатаем… — Он тяжело вздохнул. — Ну вот и обкатали. Подвеска не выдержала…

По линии шли разряды, заглушавшие разговор.

— Как ты мог, Брент!

— Что? Ничего не слышно! Слушай, сегодня мы уж наверняка не доберемся. Скажи Сюзетте, что Жильбер со мной. Если не хочешь одна оставаться, пригласи ее переночевать…

Дон чуть не заскрипела зубами — ей только не хватало устраивать у себя на ночлег какую-то бабенку.

— Ладно! — Она едва не заревела прямо в трубку.

— Завтра увидимся…

Их прервали. Дон опустила трубку, бессильно прислонилась к стене. Попыталась остановить слезы — тщетно. Если бы она не так хорошо знала Брента, то могла бы подумать, что он ее избегает. Ерунда, конечно. Просто ему действительно на все наплевать. Но от этой мысли было отнюдь не легче.

Легкое покашливание в дверях заставило ее поднять голову. Опять эта рыженькая. Уж не пассия ли Брента? Нет, она отбросила эту мысль. У Брента одна цель — стать снова чемпионом мира.

Больше для него нет ничего и никого.

— Вы не знаете здесь женщину по имени Сюзетта?

— Это я, — ответила рыженькая.

— Ах вот как! — Вздохнув, Дон поведала Сюзетте печальную новость, что ей придется провести ночь без своего супруга. — Брент сказал, что они вернутся завтра, — устало закончила она, не желая никого оставлять на ночь в своем доме.

Сюзетта пожала плечами:

— Жильбер обещал вернуться, а впрочем, неважно… Простите, что он утащил вашего мужа в день вашего приезда…

Она повернулась и ушла.

«Как Брент мог так поступить?» Внутри у Дон все кипело. Она так мечтала об этих двух неделях! Ожидание их помогало ей в те долгие бессонные ночи, которые она проводила одна, страстно желая ощутить кого-то рядом, кто ее любил бы, дал бы возможность опять почувствовать себя женщиной, а не манекеном. И за что он с ней так?

— Что-нибудь случилось?

Услышав голос Скотта, Дон чуть не взвыла. Да, этот вечер она, пожалуй, надолго запомнит!

— Нет-нет, все в порядке! — выдавила она из себя с вымученной улыбкой. Нижняя губа предательски вздрагивала, но она старалась не подать вида, что расстроена.

Однако Скотт слишком хорошо ее знал, чтобы его можно было провести. Он видел: с Дон явно что-то происходит, причем основательно. В глазах — грусть, на щеках — следы слез. Ему хотелось обнять ее, сказать, что если бы она была с ним, то ей бы никогда не пришлось плакать. Но он понимал: не время. Сейчас ей больше нужен друг, чем любовник.

— Пойдем-ка! — грубовато буркнул он, подхватывая ее под локоть. — Попробуй рецепт доктора Ларкина.

— Бедняжка, все ищешь себе клиентуру? Я помню, как ты хотел стать врачом… — Она была благодарна ему даже за попытку пошутить.

— Вот-вот. Заодно вспомним прошлое. Начнем, где кончили двенадцать лет назад.

— А что скажем Бренту?

Они уже были у бара.

— Брент? Брент… Имя вроде знакомое… Кто же это такой?

Дон слабо улыбнулась:

— Мой муж, твой друг. Между прочим, ты сегодня у него в гостях.

— Ах, этот… — Скотт продолжал улыбаться, но тепло из его глаз вдруг ушло. Он налил ей коньяку, взял под руку, снова повел к балкону, не обращая внимания на любопытные взгляды и шушуканье гостей, — они уже знали о телефонном звонке.

— Я не люблю коньяк, ты же знаешь! — Дон слегка оттолкнула его руку с рюмкой.

— Выпей! — Скотт был неумолим.

— Бандит! — прошипела она, наблюдая, как он ухмыляется. — Ну, разве только за компанию… — Охотнее всего Дон вылила бы это пойло в ближайший цветочный горшок, но понимала — он не отстанет. С тяжелым вздохом она поднесла рюмку к губам. И как ни странно, коньяк ей понравился: почти сразу же по всему телу разлилось приятное тепло.

— А теперь рассказывай, что случилось, — нахмурившись потребовал Скотт.

— Брент разбил машину где-то за городом. Сегодня уже не приедет.

Черт бы его побрал! На мгновение Скотта охватила бессильная ярость.

— Вот что я тебе скажу. — Он попытался придать голосу непринужденно-веселую интонацию, но далось ему это с трудом. — Прежде всего давай избавимся от этого сброда, а потом я покатаю тебя на моей красной птичке.

У Дон полегчало на душе.

— Ты самый лучший друг, какого только можно желать, — ласково произнесла она. — Всегда так трогательно ко мне относишься…

— Вовсе не из высоких мотивов, — отшутился он. — Просто приятно немного побыть наедине с самой красивой женщиной на свете. А еще похвастаться своей новой игрушкой.

— После таких комплиментов никто не откажется. — Дон бросила взгляд на толпящуюся компанию, потом посмотрела на Скотта: — А как быть с ними?

— Предоставь это мне.

Она покорно последовала за ним и встала у двери, чтобы попрощаться с гостями. Брент наверняка разозлится, когда узнает, как поступили с его друзьями, но сейчас ее это не волновало. А Скотт знал, как следует поступить: он зашел за стойку и стал раздавать оставшиеся бутылки тем, кто был поближе, — мол, привет от Брента. Некоторым объяснял: перелет и разница во времени утомили мадам, ей нужен отдых.

Послышались недовольные голоса — друзья Брента не привыкли так рано уходить, однако, к удивлению Дон, покорно потянулись к выходу. «Как ягнятки», — подумала она, закрывая дверь за последним гостем.

— Вот это класс! Мне бы так не удалось.

— Ну уж! — возразил Скотт. — Я же тебе говорил: единственное, что их интересует, — это выпить и закусить. Увидели бы, что ничего нет и больше не будет, — сами бы смылись. А как насчет прокатиться?

Дон понимала, что она играет с огнем, но сейчас хотелось, чтобы кто-то был рядом. Разумеется, не «кто-то», а именно Скотт.

— Секундочку, мне надо переодеться.

— Засекаю время!

— Давай! — задорно крикнула она и бросилась в спальню. Даром что ли она уже пять лет работает моделью — через две минуты будет абсолютно готова. И предстала перед ним даже чуть раньше в синих слаксах, вязаном блузоне, черных сапогах. Волосы Дон перехватила кожаной заколкой.

— Не поверил? Думал, придется долго ждать? — укорила она его, увидев, что Скотт снял пиджак и даже успел развязать галстук.

— Диванчик уж больно привлекательный, хотел прилечь. — Он прищурился. — У других пять минут — значит час…

— Нечего, потом отдохнешь. Обещал кататься — давай!

— С удовольствием! — Скотт надел пиджак. — Кстати, захвати что-нибудь теплое — машина открытая.

«Красной птичкой» оказался «феррари-308», с сиденьями из черной кожи и позолоченными колесами. Хорошо, что он ее предупредил одеться теплее, — на ходу будет холодно. Дон плотнее укуталась в меховую накидку.

— Слышала, ты наконец закончил свой карбюратор. Сколько же пришлось над ним работать?

— Два года. Два долгих занудных года. Но теперь скоро выставлю на торги.

— А дальше? — Дон почувствовала, что он замялся. Она вспомнила, как отец говорил, что если Скотту удастся его замысел, то нефтяные компании устроят настоящую свалку, дабы заполучить патент.

— Жаль, что я сам не могу организовать производство. — В голосе Скотта послышалась печальная нотка. — Но я тут в последнее время промахнулся с инвестициями, так что… — Он умолк. Не мог же он ей сказать, что речь шла о нескольких займах, которые он устроил Бренту, а тот и не думает отдавать долги.

— Так что же будет?

— Подожду, пусть придут заявки. Выберу на сумму побольше…

— Ну и прекрасно! — Дон откинулась назад, уставившись невидящими глазами на дорогу. Если бы Брент не зациклился на этих чертовых гонках! Если бы он хоть попробовал заняться чем-нибудь другим! Если бы, если…

Скотт искоса бросил взгляд на примолкнувшую спутницу — что-то она снова загрустила.

— Что-нибудь беспокоит? — Он оторвал одну руку от руля, другой взял ее за подбородок и слегка привлек к себе. — Не хочешь говорить?