Лунные грезы - Грегг Элизабет. Страница 58

– Гром и молния, Роуз, что здесь стряслось? – спросил он, прижимая дрожащую женщину к своей груди.

Мимо них пробежала Десса, в глазах которой все еще стояли слезы. Уже с порога она крикнула:

– Куда направился Бен? Вы видели его?

– Туда, – махнул Мун в сторону гор. – Я окликнул его, но он промчался мимо, как сумасшедший. Думаю, он меня даже не заметил. Может, мне кто-нибудь все-таки скажет, что здесь произошло? Крики, выстрелы… Да что вы все, черт возьми, молчите?

Не обращая на него внимания, Роуз провожала взглядом Дессу. Та подбежала к конюшне и через мгновение пулей вылетела оттуда верхом на Бароне.

– Господи, сделай так, чтобы они оба вернулись живыми, – пробормотала Роуз и вернулась к своим делам.

Окровавленный труп бедной Мэгги все еще лежал на лестнице, окруженный ее безутешно рыдающими подругами. Мэгги любили все. Любили ее милое, чуть лукавое лицо, ее веселый, задорный нрав, ее доброе сердце… Казалось, даже само название «Золотое Солнце» потеряло без нее всякий смысл.

Седлать Барона не было времени, и Десса, смахнув слепящие слезы, просто вскочила ему на спину, ударила каблуками и помчалась туда, куда указал Мун. Бен взял Красотку, самую быструю из лошадей Роуз, и догнать его было почти невозможно, но она просто обязана была попытаться. Это она привела Коди Ленда в салун. Это из-за нее погибла Мэгги. И из-за нее Бен рисковал теперь жизнью.

Если он снова убьет, то никогда не простит себе этого. Он никогда больше не улыбнется, и его голубые глаза навсегда подернутся холодом.

Низко пригнувшись к шее жеребца, Десса неслась вперед, мимо заброшенных хибар золотоискателей, через поля, по склонам холмов – прямо к неотвратимо надвигавшимся на нее горам. Тропинка становилась уже, начинала петлять, огибая валуны и огромные обломки скал, мешавшие видеть, что ждет всадницу и ее коня за поворотом. Откуда-то сверху донеслось приглушенное лошадиное ржание. Девушка остановила Барона и прислушалась. Послышался шорох осыпающихся камней, и все стихло.

Там, наверху, на небольшом зеленом плато, кто-то был. Но кто? Коди или Бен? И если там только один из них, то где другой? Снова послышалось ржание, и Десса решительно направила Барона на звук.

Теперь тропинка круто уходила вверх, из-под копыт жеребца сыпались камни, и удерживаться на нем без седла было совсем непросто. Наконец почва выровнялась, и Десса выехала на открытое место. Если за деревьями неподалеку скрывался Коди Ленд, она пропала. Если же Бен… Господи, пусть это будет Бен!

Стараясь не производить лишнего шума, Десса соскользнула со спины Барона в высокую траву и повела его в поводу сквозь густую растительность, служившую ей хоть каким-то прикрытием. Деревья приближались. Вскоре послышался шум бегущей воды, спасительные кусты кончились, и она вышла на берег ручья. В нескольких шагах от нее, сложив за спиной руки и мрачно глядя в журчащий у его ног поток, стоял… Бен Пул!

Десса отпустила поводья, и Барон, мягко пофыркивая, направился к пасшейся неподалеку Красотке. Девушка стояла, не зная, что сделать или сказать. Ее охватило такое облегчение, что голова закружилась, а ноги стали ватными. Прошло не меньше минуты, прежде чем ей удалось справиться с собой.

Она медленно подошла к Бену сзади и положила руку ему на плечо. Он едва заметно вздрогнул, но даже не обернулся. Ладонь девушки почувствовала лихорадочный жар его тела; крохотная жилка у самой его шеи бешено пульсировала.

– Бен? – негромко сказала Десса.

Он тяжело вздохнул и лишь ниже опустил голову.

– Бен… – Она обошла его и заглянула ему в глаза.

– Ее больше нет. – Его голос прошелестел как сухой лист по траве.

– Мне очень жаль, Бен. – Она прижалась губами к его груди, словно пытаясь вдохнуть в него жизнь. Как же он любил Мэгги, если так страдает! В ней шевельнулась и тут же погасла искра ревности.

Внезапно он крепко обнял ее и уткнулся лицом ей в плечо.

– О Боже, Боже, почему я не выстрелил? Ведь он убил Мэгги, мог убить и тебя… – Его голос дрогнул. – Когда я увидел вас вдвоем в луже крови, я так и подумал.

– Ты очень любил Мэгги?

Он кивнул.

– Она была моим якорем в этой жизни, моей сестрой. Можно сказать, что она спасла мне жизнь, и я не знаю, как смогу жить без нее.

– Сестра… Я понимаю тебя, Бен. Очень хорошо понимаю. Она была для тебя как… как для меня – Митчел.

– Я ехал за ним, чтобы убить его за все зло, причиненное им и тебе и Мэгги. И здесь, на этом плато, я почти догнал его. С такого расстояния я не смог бы промахнуться. Я прицелился прямо ему между лопаток и… и опять не смог нажать курок.

– И слава Богу, Бен. Мэгги бы это не одобрила.

– Что? – Он изумленно вскинул голову. – Она не одобрила бы то, что я рассчитался за ее смерть?

– Нет, дорогой мой, то, что из-за нее ты загубил бы свою жизнь. Если бы погибла я, то мне там, – она показала глазами на небо, – было бы очень плохо, если бы ты это сделал. Однажды ты рассказал мне, что убил уже одного человека… мужа Сэры… Роуз права, если бы ты пристрелил Коди Ленда, то точно загрыз бы себя до смерти. Так уж ты устроен.

– Может быть. Не знаю. Наверное, я очень слабый человек… Я видел много смертей. Сначала – моя семья, затем – война. После нее я ни разу не брал в руки оружие до того дня, как… Было ограбление банка. Я только что вернулся из поездки с Вили и шел по городу с моим винчестером, когда двери банка распахнулись и оттуда, паля во все стороны, выскочило несколько бандитов. Они застрелили миссис Дрю с сыном, прямо посреди улицы. Я упал на землю, закатился под коновязь, и когда они стали садиться на лошадей, открыл огонь. – Бен с трудом сглотнул и продолжил: – Я не видел Клита. Он выскочил из-за угла конюшни. Прямо под мои пули. Он так и не узнал, что это я убил его. А перед смертью попросил меня позаботиться о своей семье. Я обещал. И с тех пор поклялся никогда больше не направлять оружие на людей.

– Теперь я понимаю, – задумчиво кивнула Десса. – Но ведь ты не виноват! Ты же стрелял не в него! А где был шериф со своими людьми? Но подожди… Ты сказал, что там все стреляли? Так почему же ты считаешь, что Клит Вудридж погиб от твоей пули? Ты не можешь знать этого наверняка!

– Я не хочу обсуждать это сейчас, Десса, – упрямо мотнул головой Бен. – Прости, но не хочу. Не напоминай мне об этом, не береди рану, прошу тебя.

– Бен, родной мой, любимый, не мучай себя. Что было, то было. Случилась страшная беда, и я горюю вместе с тобой. Но пойми, убьешь ты Коди или нет, Мэгги этим не вернешь. Мы должны жить, жить друг для друга, на радость себе и ей, смотрящей на нас с небес!

Потрясенный ее словами, Бен словно очнулся от спячки. Огромные, полные слез глаза Дессы будоражили, жгли его, возвращали к жизни. Он вдруг почувствовал невероятное облегчение, словно сковывавший его сердце лед былой вины растаял под жарким светом ее лучистых глаз. Она права. Тысячу раз права! Они созданы друг для друга, и все остальное не имеет значения.

Их поцелуй длился долго, очень долго, а когда их губы расстались, каждый почувствовал себя обновленным, словно прошедшим через очищающий огонь.

Когда Бен и Десса поставили лошадей в конюшню, уже начинало смеркаться. От домов протянулись длинные тени, заметно похолодало.

Утомленные, но умиротворенные, они молча дошли до домика Дессы и остановились у порога.

– Спокойной ночи, любимая, – негромко сказал Бен.

Десса не ответила. Он удивленно взглянул на нее и вдруг по ее глазам понял, что в ней происходит какая-то внутренняя борьба.

– В чем дело, дорогая? – встревожился он.

– Не уходи, Бен, – еле слышно ответила она. – Не уходи, не оставляй меня одну.

– Любимая! Я…

– Не надо ничего говорить. Я не хочу больше оставаться одна. Я не хочу больше мучить ни тебя, ни себя. Входи, Бен, и оставайся. Это мой дом, а значит, и твой.

Он порывисто обнял ее, она ответила ему страстным поцелуем и отперла дверь.