Леди на монете - Барнс Маргарет Кэмпбелл. Страница 31

– Мне кажется, что именно там он и жил последние два года. Король говорил мне, что Леннокс не любит бывать во дворце и не считает себя придворным.

Королева говорила как-то необычно осторожно, было такое впечатление, что она и хотела удовлетворить любопытство Фрэнсис, и в то же время боялась сказать что-нибудь лишнее.

– Разве король не любит его? – неожиданно спросила Фрэнсис.

– Откуда я знаю, дитя мое? Король очень мало говорил о нем. Но у меня такое впечатление, что, несмотря на свою молодость, он успел немало пережить.

– Две женитьбы! Он что, плохо обращался со своими женами? Он совсем не похож на жестокого человека. Конечно, нельзя судить по внешности, но, наверное, Анна Болейн должна была бы…

– Анна Болейн? При чем тут Анна Болейн? Вы действительно прыгаете с одного на другое, Фрэнсис!

– Я знаю, Ваше Величество, знаю. Сколько я себя помню, меня всегда за это ругали, – ответила Фрэнсис, хотя она часто думала об Анне Болейн и никак не могла понять, почему она, эта несчастная женщина, доверилась ужасному Генриху, ведь его характер можно было понять по лицу, по близко поставленным глазам и плотно сжатым губам.

Фрэнсис была очень привязана к миниатюрной смуглой королеве Екатерине. Слава Богу, Карл не был вторым Генрихом и никогда не сможет вести себя с подобной жестокостью!

Оказавшись в одиночестве в своей комнате, за плотно закрытыми дверями, Фрэнсис целиком погрузилась в мысли о молодом Ленноксе и Ричмонде, в которых главное место занимал его родовой дом в Кенте. Никто, даже миссис Стюарт, не подозревал, как она завидовала тем счастливым людям, у которых в Англии были свои дома. Известно, что многие домовладельцы не ценят этого и ведут себя, как нерадивые хозяева. Кажется, этот Леннокс вовсе не такой. Правда, он владеет этим домом совсем не долго, всего каких-нибудь три года, и вполне возможно, что он просто радуется новизне своего положения домовладельца и поэтому не хочет никуда уезжать.

У Фрэнсис была прекрасная память – живая и образная, – и она помнила во всех подробностях не только ту картину, на которой был нарисован их собственный дом, но и гравюру, изображавшую Кобхемхолл и хранившуюся у ее матери: внушительный, красивый дом с четырьмя башнями, окруженный прекрасным парком.

Наверное, это было величайшим счастьем – неожиданно получить такое сокровище! Какой восторг должен был испытать юный Карл Стюарт, хотя – и Фрэнсис это точно знала – он очень любил своего кузена Эсмэ и тяжело переживал его кончину.

Я должна разузнать о нем все или, по крайней мере, все, что мне смогут рассказать, прежде, чем его мне представят, решила Фрэнсис, засыпая.

Глава 12

К счастью, Фрэнсис не успела создать в своем воображении романтический и возвышенный образ Карла Стюарта Леннокса, иначе ей пришлось бы пережить горькое разочарование.

И Букингем, и Барбара отзывались о нем с пренебрежением. То, что рассказывала Барбара, было проникнуто такой злостью, что Фрэнсис сразу поняла – Леннокс не был ее обожателем. По словам леди Каслмейн, он был картежником и мотом, но в то же время отличался невероятной скупостью.

– Вам надо было бы поговорить о нем с Елизаветой Гамильтон, – язвительно сказала Барбара. – Он, еще перед своей второй женитьбой, открыто демонстрировал, что влюблен в нее, но сказал, что не женится на ней без приданого. Король решил, что если Елизавета влюблена в него, отсутствие денег будет для нее большим несчастьем, и готов был дать ей приданое. Хотя разве он может обеспечит приданым всех этих бедных девушек, чьи отцы пострадали за преданность королю? Однако Елизавета не вышла за него замуж, она отказалась стать женой грубияна и развратника, хоть и лишилась при этом возможности стать герцогиней.

Фрэнсис не могла понять, почему эти рассказы так ранили ее. Наверное, именно это или что-то похожее хотела рассказать ей и королева, но воздержалась.

– Он действительно такой? – спросила Фрэнсис Букингема в надежде, что мужчина по-другому охарактеризует другого мужчину или иначе объяснит его поступки.

– Он дурак и горький пьяница, – ответил Букингем, не оставляя Фрэнсис никаких надежд. – Он плохо воспитан, и при этом в нем немало пуританского, что совсем плохо сочетается с его огромными проигрышами в спорах и на бегах. Он был дважды женат, ухаживал за Елизаветой Гамильтон и после всего этого утверждает, что не любит женщин.

– Я приглашала его принять участие в карнавале, который должен был состояться летом в Танбридже, когда там был Двор, – сказала Барбара, – но он отказался, сославшись на смерть своей второй жены, хотя все знали, что они жили, как кошка с собакой. К тому времени он уже и думать забыл про нее.

– Не надо слишком винить его в этом, – заметил Букингем. – Она была такая сварливая, что любой мужчина мог бы искать спасения в бутылке. Это была Маргарет Льюис, вдова, – добавил Букингем, чтобы Фрэнсис поняла, о ком идет речь. – И каким же дураком надо было быть, чтобы жениться на ней… Леннокс должен был благодарить Бога, когда она умерла, и его мучения кончились.

– Он плохо относился к ней? – спросила Фрэнсис.

– Нет, об этом я ничего не слышал. Однако похоже, что вы очень заинтересовались им!

– Он мой родственник, – объяснила Фрэнсис.

– Карл его не любит, – доложил Букингем. – Этот Леннокс ничего не смыслит в придворной жизни и не представляет никакого интереса для Двора. С таким мрачным характером, как у него, следует жить где-нибудь в глуши.

– Если Карл и терпит его, так только потому, что Леннокс разделяет его страсть к бегам, – вставила Барбара. – Он хорошо разбирается в лошадях, во всяком случае, так говорят.

– О нем почти ничего нельзя сказать интересного или достойного внимания, – подытожил беседу Букингем. – Воистину он для Двора не находка.

– Есть более приятные люди, о которых стоит поговорить, – сказала Барбара. – Например, свадьба юного Джемми. Последние детали обсуждались, когда вас не было, Фрэнсис. Королева протестовала, потому что невеста еще совсем ребенок.

– Браганса верна себе – непременно должна испортить любое развлечение, – не удержался от замечания Букингем. – Король хочет быть уверенным в том, что будущее Джемми устроено, хотя малышка Анна Скотт еще играет в куклы.

– Не совсем так, – возразила ему Фрэнсис. – Она очень любит помогать королеве одеваться, и вообще она очень ловкая и умелая девочка.

– Карл хочет, чтобы и брачная церемония, и бал были настоящими, а вот сцена с брачным ложем должна быть инсценировкой, комедией. В критический момент невесту быстро похитят, и на следующий день она благополучно вернется в классную комнату.

– Должен быть грандиозный бал, – объявила Барбара. – С самого Рождества у нас не было ничего интересного, кроме этих жалких танцев, которые так нравятся королеве. Моя портниха, Фрэнсис, уже трудится над платьем из небесно-голубого шелка. А что вы наденете?

– У меня не было времени подумать об этом, – ответила Фрэнсис, у которой всегда было немало проблем с туалетами.

Ежегодного жалования, получаемого при Дворе, ей не хватало на то, чтобы одеваться так, как требовало ее положение, и она ответила, что, наверное, наденет то платье, которое портниха вдовствующей королевы сшила ей из тафты, подаренной герцогиней Орлеанской, хотя она уже появлялась в нем на новогоднем балу.

Барбара, посочувствовав ей, не могла сдержать улыбки: ничто не смогло бы заставить ее появиться в одном и том же наряде на двух важных приемах.

Спустя несколько дней король представил Леннокса Фрэнсис, которая, будучи подготовлена всеми рассказами к весьма неприятному впечатлению, испытала неожиданное разочарование, которое ее сильно обрадовало.

Танцевал он действительно неважно, но Фрэнсис нашла, что Леннокс приятный собеседник. Не исключено, что королю, который наблюдал за ними, находясь в компании королевы, Барбары и нескольких придворных дам, он мог показаться даже слишком приятным собеседником. Маркиз Рувиньи, приехавший незадолго до этого с важным поручением из Франции, был почетным гостем, и Карл не мог отвлечься от беседы. Он вынужден был вместе со всеми слушать концерт французских певцов, устроенный в честь Рувиньи, и выражать свое восхищение их искусством.