Все, что тебе нужно - Антонов Антон Станиславович. Страница 14

И теперь гитара резко отбивала нервный ритм, слегка сглаженный в начале и совсем спокойный в конце, но в середине — предельно напряженный и максимально подчеркивающий энергию голоса, который едва не срывается на крик:

13

Лена Соколова купила «Необъявленный концерт» в киоске у метро, удивляясь оперативности аудиопиратов. всего несколько дней прошло с тех пор, как об этом то ли альбоме, то ли концерте услышали в городе — а кассета уже продается. И не абы как, а с этикеткой фирменного уровня. На черном фоне две ярко желтые линии со звездами на концах, а под ними текст:

Разумеется, Лена не могла знать, что Руслан через своим менеджеров и каких-то подставных лиц сам заплатил пиратам, чтобы запись появилась в продаже в кратчайший срок.

Лена не смогла дотерпеть до дома. Она вставила кассету в плейер, наушники в уши — и замерла, не чувствуя холода.

В эти дни в ее школе творилось нечто невообразимое. «Доверенное лицо» чуть ли не из первых рук получило кассету с записью репетиции «Звездной дороги» и теперь торговало правом перезаписи направо и налево. Но желающих было слишком много, и «доверенному» не хватало производственных мощностей.

Появление «Необъявленного концерта» в открытой продаже, слегка подкосило его бизнес, но не уничтожило его вовсе. Ведь у «доверенного» была совсем другая запись, можно сказать, эксклюзив.

Но школа, где училась Лена Соколова, прославилась не только этим. Она вообще находилась на переднем крае раскрутки «Звездной дороги», ибо именно сюда младший из менеджеров обратился в первую очередь. Это получилось случайно, но предопределило особую роль данной школы в дальнейших событиях.

Именно пацан из этой школы умудрился, как заправский папарацци, сфотографировать Руслана Чайков ско го на знаменитом концерте в тот самый момент, когда тот, вскинув левую руку вперед и вверх, выкрикнул: «На колени!»

Обладатель бесценного негатива тоже попытался сделать бизнес, продавая снимки, но очень скоро к нему подошли возле школы взрослые дяди и вежливо попросили негатив. Правда, не отдать, а продать и за довольно неплохие для школьника деньги — но с намеком, что если он вздумает упрямиться или торговаться, ему же будет хуже.

Мальчик не захотел, чтобы ему было хуже, и вскоре до Руслана Чайковского дошли слухи, что сразу несколько типографий получили заказы на печатание плакатов с его изображением.

Заметим к слову, что Руслан этих взрослых дядей к юному папарацци не подсылал и вообще понятия не имел, кто они такие. Эти ребята действовали по собственной инициативе, делая бизнес на очередной восходящей звезде.

Лена Соколова мечтала о таком плакате, чтобы повесить его над кроватью в своей комнате и, сбросив с себя перед сном всю одежду до последней нитки, замирать перед ним, демонстрируя свое тело и представляя, что Руслан действительно смотрит на нее.

Лена пыталась гнать от себя эти мысли. В самом деле — она здравомыслящая девушка, и про «не сотвори себе кумира» слышала, и фанов — от кого б они не фанатели — считала людьми слегка не в себе.

Но тут появился Руслан, и, слушая его песни, Лена дрожала от возбуждения. А вечером она не могла заставить себя надеть ночную рубашку. Ей все время казалось, что взаимодействие космоса с землей зависит лично от нее, и рубашка помешает слиянию связующих нитей.

Лена пыталась рассуждать логически и приходила к выводу что вс. это бред. Почему одеяло не препятствует космическим связям а рубашка препятствует? И вообще, что это за связи и зачем они нужны? Что если Руслан просто хотел посмотреть, как доверчивые девочки устроят стриптиз на его концерте? Говорят, он даже каялся потом, просил прощения и говорил, что больше не будет.

Но никто из фанатов не верил, что Руслан каялся искренне. Через «доверенных лиц» доходили достоверные сведения: Руслан просто издевался над журналистами и ментами. а фаны должны верить только тем словам, которые он скажет при личной встрече.

А потом была часовая программа на радио «Белая ночь». Ее мало кто слышал, но слова Руслана передавались из уст в уста. После нескольких трансформаций основная мысль этих слов свелась к тому, что все, кто слушает рэп и техно — идиоты, а тот, кто не идиот, должен слушать «Звездную дорогу».

Нельзя сказать, впрочем, что среди школьников в данный конкретный момент времени было так уж много техно-рэперов. Этот стиль и правда умирал. Неистощимые на выдумку американские негры уже придумали ему на смену что-то еще, которому американские белые дали название «дигги» (diggi) — по всей вероятности, от слова digital (цифровой), поскольку эта музыка легко могла создаваться на компьютере практически без участия человека. Однако заокеанские новинки до России доходят с некоторым запозданием, и этот стиль еще не успел привиться на российской земле (вернее, на российском асфальте — поскольку «дигги» находился в близких и даже родственных отношениях с роллерством и скейтбордингом).

Поэтому в начале 2000 года одни дети все еще фанатели от рэпа и техно, другие предпочитали нестареющую попсу, третьим нравился попсоидный «новый рок», а четвертые тяготели к року настоящему.

И тут вдруг появился Руслан, чьи песни вполне подходили под определение настоящего рока — во всяком случае, в русском понимании этого слова, которое предполагает примат текста над музыкой. И при этом Руслан начал свою карьеру с шумного скандала — а такое всегда нравится подросткам.

Особенно интересно это смотрелось, когда после «ветерана Халкин-гола», в роли которого выступил дедушка Светы Шаровой (второй шведской жены Руслана Чайковского), в прессу и государственные инстанции стали звонить настоящие ветераны. А затем родители, прослышав обо всем этом шухере, вздумали запрещать своим великовозрастным чадам слушать «Звездную дорогу» и тем более ходить на ее концерты. Можно представить, какую мощную реакцию вызвало это у подростков — по закону отторжения, характерному для переходного возраста.

Кстати о дедушке. Не следует думать, что Иван Григорьевич Шаров был каким-то ненастоящим ветераном. В тридцатые на Халкин-голе он, правда, не воевал, зато в сорок пятом громил японцев только вьет и даже лично встречался с камикадзе. Но в девяностые годы он по неизвестной прихоти судьбы выбрал себе дорогу иную, нежели у большинства ветеранов. Может, это оттого, что детей и внуков у него была чертова уйма, и они сообща могли обеспечить старику безбедную жизнь.

Так или иначе, вместо того чтобы ходить на коммуно-патриотические митинги под красным знаменем и вместе с хором товарищей вызывать Сталина из могилы, Иван Григорьевич тихо-мирно сидел перед телевизором, крутил видео и смотрел преимущественно порнуху, с грустью вспоминая бурную молодость — и все больше не бои с японцами, а подвиги на женском фронте, из которых первый состоялся в Германии в том же сорок пятом, где повоевать Ивану Григорьевичу не пришлось, а вот потрахать немок (святое дело — они с нашими еще не то творили) довелось вдоволь.

А впрочем, суть не в этом. А в том, что за три недели «Звездная дорога» сумела, начав с нуля, достичь всеобщей известности в масштабах Питера. Это была еще не популярность, нет — просто скандал стараниями самой группы и разных независимых личностей — от возмущенных ветеранов до восторженных нимфеток — был раздут до такой степени, что в городе осталось очень мало людей, которые не слышали названия «Звездная дорога».