Наперекор всем - Додд Кристина. Страница 17

Мрачно, зловеще нахмурившись, высокий темный валлиец процедил:

– Я хочу поговорить с вами.

– Так я и думала.

– Не стоит слишком умничать…

Мэриан открыла рот и тут же захлопнула его, Гриффит наблюдал за ней с чем-то вроде удовлетворения, пока девушка лихорадочно гадала, не стоит ли попытаться пустить в ход женские чары, так презираемые ею раньше. Может, тогда он смягчится. Но сначала нужно кое-что узнать.

– Харботтл жив?

– Да, но не вашими молитвами.

Чувство умиротворения мгновенно исчезло, и Мэриан начала медленно отступать, пока не уперлась в ствол. Дерево зашаталось: белые яблоневые лепестки медленно порхнули на землю.

– Но теперь пройдет много месяцев, прежде чем он возьмет в руки шпагу, – добавил Гриффит.

– Я не просила его следовать за мной.

– Некоторым людям этого и не нужно, – пробурчал Гриффит и, жестом обводя ее с головы до ног, добавил: – И некоторые мужчины, несомненно, посчитали бы подобный наряд приглашением.

Мэриан, с хорошо отрепетированной презрительной улыбкой, пожала плечами:

– По-моему, в подобном одеянии я могу привлечь лишь последнего болвана.

Стиснув края ее куртки, Гриффит притянул девушку к себе и обжег ее негодующим взглядом.

– Ты считаешь меня последним болваном?

Улыбка Мэриан мгновенно померкла. Этот мужчина, широкоплечий и огромный, словно развесистый дуб, кажется совершенно искренним. И страшно оскорбленным! Но ведь она знала, что он, должно быть, шутит.

– Но я вам вовсе не нравлюсь!

– В самом деле?

«Ты презираешь меня», – хотелось ей сказать, но вместо она пробормотала:

– Я похожа на мальчика.

– Ты совсем не похожа на мальчика. Походка, манеры, жесты. Ты никогда не сможешь одурачить мужчину, и никто в жизни не примет тебя за мальчика. – Разгорячившись по-настоящему, Гриффит заговорил громче: – Это не твоя одежда соблазняет мужчину, а тело под ней… Нет!

Голова Мэриан закружилась от стольких противоречий.

– Нет?!

– И даже твое тело тут ни при чем… это вызов, который чувствуют мужчины, встречаясь с такой необычной личностью. – Гриффит задумчиво гладил подбородок, глядя в пространство. – Ты умеешь читать. Долго жила при дворе. Что может мужчина предложить тебе? Ты глядишь прямо на него: не на одежду, которую он носит, не на коня, на котором сидит, а именно на него. Мужчина всегда знает, что ты судишь его, видишь его недостатки и то, что он хочет возвыситься в твоих глазах. Кстати, большинство мужчин, – добавил он, пронизывая ее взглядом суженных глаз, – считают, что смогут одержать победу именно в постели.

Мэриан, не в силах сдержаться, пренебрежительно расхохоталась:

– Ни один мужчина еще не одержал ее в моей постели.

– Да, без сомнения, ты так и говоришь, когда они, задыхаясь от счастья и удовлетворенной похоти, лежат рядом с тобой. Чудо еще, что ни один из любовников не прикончил тебя, Мэриан. По правде говоря, начни ты издеваться над тем хорошеньким мальчиком, после того как тот сделал бы то, за чем пришел, он попросту удушил бы тебя, зарыл под кустом и не вспоминал бы больше об этом.

– Знаю.

– Именно поэтому… – Он небрежно дернул за ее длинную куртку. – Именно поэтому я и велел тебе навсегда распроститься с этими лохмотьями.

Взбешенная несправедливыми обвинениями, Мэриан запальчиво бросила, показывая на себя:

– Это я, я невинная жертва во всем этом деле! Я! Каждый раз, когда мужчина насилует женщину и чувствует при этом пустячные, совсем крохотные угрызения совести, он немедленно начинает во всем винить беднягу, утверждая, что именно она соблазнила его, искушала, сама напрашивалась на это. Но я ни на что не напрашивалась и, что бы ты ни утверждал, никого не могу привлечь подобном наряде.

– Ты просто дурочка!

– Вовсе нет. Никому не должно быть дела до того, как я одеваюсь, как веду себя! Харботтл – взрослый человек и должен отвечать за свои действия. Не желаю, чтобы он и пальцем меня коснулся! Может, мне следовало быть мудрее и осторожнее, но… – Тут, к ее ужасу, голос оборвался рыданием, но Мэриан постаралась мгновенно взять себя в руки. – Но когда я веду себя осмотрительнее любой монахини… – снова короткое рыдание, – лишь по причине единственного греха, совершенного когда-то, я считаюсь легкой добычей. Не говоря уже о том, что грешила я не в одиночестве. – Крохотная слезинка поползла по щеке, и Мэриан сердито вытерла ее. – Прости, что надела этот костюм. Это было глупым порывом, но…

– Но я бросил тебе вызов, который ты не могла не принять.

Мэриан хотелось взглянуть ему в лицо, но тогда обнаружилось бы, что глаза полны слез, а ресницы мокры, и вместо этого она посмотрела на его руки, медленно смыкавшиеся на ее запястьях и притягивавшие ее к широкой мужской груди. Мэриан не хотела поддаваться на ласку – в конце концов, у нее своя гордость, – но прошло всего лишь мгновение, и скованность начала таять. Тело слегка расслабилось, но голова по-прежнему оставалась высоко поднятой.

Руки Гриффита обвились вокруг ее плеч: что-то шепча, он легонько покачивал Мэриан, как младенца.

Но ее глаза по-прежнему оставались открытыми.

– Ты права, девочка. Конечно, права.

Мэриан старательно запоминала узор на его охотничьей куртке и восхищалась меховой опушкой плаща.

– Просто я перепугался, когда сообразил, что ты отправишься на охоту в мужском костюме, который выставит напоказ все твои женские прелести. – Он прижал ее к себе чуточку сильнее и глухо прошептал: – Потом я нашел Уэнтхейвена и его гостей, скакавших по полям, пока псы преследовали добычу, но тебя там не было, и никто не знал и не желал знать, где ты… И я уже представлял тебя лежащей где-нибудь в канаве или придавленной упавшей лошадью.

Гриффит говорил быстрее и быстрее, и Мэриан обнаружила, что голова ее опускается все ниже к этой широкой, сулившей утешение груди. Его негодование был понятным – как часто самой Мэриан хотелось шлепнуть Лайонела, когда тот пугал ее очередной проделкой.

Кто и когда относился к ней настолько хорошо, чтобы заботиться или тревожиться?

– И тут я отправился на поиски и обнаружил, что этот шут нашел тебя первым.

При упоминании имени Харботтла он снова возмущенно застыл, и Мэриан только глубже зарылась головой в меховую опушку плаща на его груди. Сердце Гриффита глухо и неровно стучало под подбитой мехом безрукавкой, и Мэриан попыталась вернуть ему то же спокойствие души, которое он дарил ей.

– Он не причинил мне зла, – тихо и серьезно заверила она.

– Нет?! – Массивное мускулистое тело вздрогнуло от ярости. – Хотела бы ты, чтобы я поцеловал тебя сейчас?

– Что?!

– Такой жалкий слизняк, как Харботтл, должен внушить женщине отвращение ко всем Божьим созданиям мужского пола.

Только сейчас сообразив, что хочет сказать Гриффит, Мэриан не колеблясь подняла лицо, привстав на цыпочки.

– Я мечтаю о твоих поцелуях. Пойми, мне и в голову не пришло вас сравнивать. – В золотистых глазах загорелось пламя. – Кроме того, твои поцелуи так сладостны.

Гриффит обжег ее таким же свирепым взглядом, как несколько часов назад Харботтла, когда собирался наказать негодяя. Но губы, коснувшиеся ее губ, излучали одну лишь страсть. Огонь предыдущей ночи вспыхнул снова, словно никогда не гас. Словно Мэриан провела ночь и день, думая лишь о нем. Словно Гриффит, как и говорил, видел ее душу за мальчишескими лохмотьями и издевательской улыбкой.

Он был так нежен, и возникшая между ними внезапная близость унесла Мэриан в мир, о существовании которого она до сих пор не подозревала.

– Он не целовал тебя, – шепнул Гриффит так уверенно, словно сам все видел своими глазами.

– Нет, – согласилась Мэриан.

– Но я все же с радостью прикончил бы его.

На этот раз поцелуй был не так нежен, а ласки не столь успокаивающими. Он лизал уголки ее глаз, завладев солеными каплями, словно имел на это право, и безошибочно находил местечки, заставляющие ее томиться желанием.

Гриффит притиснул ее к стволу, и прошлогоднее яблоко, почему-то сохранившееся даже зимой, сорвалось и ударило его по спине Валлиец, казалось, не заметил этого, но Мэриан потерла ушибленное место, и он замурлыкал, как котенок. Очень большой котенок. Детеныш льва.