Лунное наваждение - Грегори Джил. Страница 7

После ужина, когда мужчины удалятся в библиотеку, чтобы выпить по рюмочке коньяку и выкурить по сигаре, у нее появится еще одна возможность подслушать разговор графа и Стивена Берка. К счастью, Энтони не будет дома, и он не помешает этим двоим наедине обсудить свои дела. Ей остается одно: во время семейного ужина незаметно спуститься вниз, спрятаться в библиотеке и ждать, когда туда придут граф и Стивен. Таким образом, она услышит все, о чем они будут говорить.

Конечно, это очень рискованно. Если ее обнаружат, она будет разоблачена как шпионка, а тогда уж не придется рассчитывать на снисхождение. Такие люди, как граф Пелхам и Стивен Берк, в крайних обстоятельствах прибегают к крайним мерам. Анемон не сомневалась в том, что они убьют ее, если найдут. Отпустить ее они не смогут, так же как не смогут вполне ей доверять, купив ее молчание. Нет, они расправятся с ней сразу же, без лишних раздумий.

Анемон дрожащими руками складывала шали Сесилии в выдвижной ящик комода. Значит, придется идти на риск. В конце концов все это задание связано с риском. В работе разведчика не бывает гарантий безопасности. И все же спрятаться в той комнате во время их тайной встречи – это очень смелое решение.

Девушка заставила себя успокоиться и четко продумать все детали. До начала ужина надо найти такое место, куда лучше всего спрятаться. Следует быть очень осторожной, ведь то, что она задумала, очень опасно.

Анемон зябко повела плечами, несмотря на теплое вечернее солнце, которое струилось в комнату сквозь прозрачные газовые занавески, рисуя золотые пятнистые узоры на розовом ковре. Перед ее мысленным взором снова возникло жесткое, мрачное лицо Стивена Берка, его могучая фигура. Она вспомнила его мускулистую грудь и крепкие руки, сжимавшие ее в порту, ясно представила вспышку гнева в его глазах и безрассудство. Вне всяких сомнений, этот человек будет безжалостным противником. Девушка зажмурилась, пытаясь избавиться от тревожного образа. Оставалось лишь надеяться, что он никогда не узнает о том, что она его враг, и у него никогда не появится повод обратить внимание на маленькую серую мышку – горничную Сесилии Пелхам.

Глава 3

Анемон украдкой спускалась по лестнице в парадный вестибюль. Из обеденного зала не доносилось ни звука. Двойные дубовые двери роскошной столовой с высоким потолком приглушали смех и голоса сидевших там лорда Пелхама, его дочери и их американского гостя. Остальная часть дома была погружена в странную, пугающую тишину. Ступеньки предательски поскрипывали под легкими шагами девушки. Она тревожно следила за дверями столовой, боясь, что они сейчас откроются и оттуда размашистым шагом выйдет лорд Пелхам и сердито спросит, что она здесь делает. Но неприятности нагрянули со стороны кухни, располагавшейся недалеко от лестницы. Когда Анемон уже спустилась в холл, кто-то дотронулся до ее локтя. От неожиданности она даже вздрогнула:

– Ой, Моффет, это вы!

Дворецкий смотрел на нее сверху вниз, хмуро сдвинув брови. Он носил свое достоинство столь же величественно, как и строгий черный костюм. Его тонкие седые волосы были аккуратно зачесаны над высоким лбом, а круглые совиные глаза вопросительно моргали.

– Да, это я, как видите! – усмехнулся он.

Анемон ахнула и с самым невинным выражением лица проговорила:

– О Господи, вы подкрались так незаметно! Нельзя же так пугать людей! Откуда вы взялись?

Этот вопрос Моффет оставил без ответа.

– Мисс Зейн, – проговорил он тоном важного вельможи, который обращается к простой крестьянке, – я не ожидал увидеть вас здесь в такой час. Это очень странно. Может быть, за вами послала леди Пелхам? В противном случае нечего отлынивать от своих обязанностей и праздно разгуливать по дому.

Правом делать подобные замечания обладал только Моффет. Внедрившись сюда по заданию Оливера, Анемон очень скоро поняла, что Моффет считал дом на Брук-стрит своей личной вотчиной и заправлял в нем с беспощадностью морского капитана. Вся обслуга, от горничных и садовников до лакеев графа Пелхама, вытягивалась по струнке и замолкала при виде строгого дворецкого. Теперь его поднятые брови и сердито поджатые губы ясно давали понять девушке, что она должна объяснить цель своего появления в холле.

– Нет, леди Пелхам за мной не посылала. Я не видела ее с тех пор, как она спустилась к ужину, – тут же ответила Анемон и вскинула на дворецкого невинные умоляющие глаза: – Я ищу флакон с нюхательной солью. Вы, случайно, его не видели?

– Флакон с нюхательной солью? – Моффет опять заморгал.

– Да, он куда-то запропастился, а мне вдруг сделалось дурно. Знаете, такая легкая слабость…

Он недоверчиво оглядел ее ладные формы и румяные щеки:

– Судя по вашему виду, вам уже значительно лучше, мисс Зейн?

– Ох, спасибо, Моффет, – она наградила его лучезарной улыбкой, – сейчас я в полном порядке. Но совсем недавно у меня было такое жуткое состояние! Я искала нюхательную соль и нигде не могла найти. Конечно, на такой случай надо всегда держать флакон под рукой. – Она задумчиво приложила палец к щеке. – Может, я оставила его на кухне? Пойду-ка спрошу у миссис Биммс.

– Сделаете это позже, – приказал дворецкий, щелчком стряхнув воображаемую пылинку со своего черного сюртука, – его светлость еще ужинает. Скоро будут подавать последнее блюдо, и миссис Биммс занята. Ей сейчас не до вас.

– Ах, понимаю! – Анемон закусила губу и сделала виноватое лицо. – Вы совершенно правы. Мне и самой следовало догадаться об этом. Ладно, я спрошу ее потом. – Она повернулась к лестнице и положила руку на полированные дубовые перила. – До свидания, мистер Моффет.

Дворецкий не удостоил девушку ответом, лишь метнул ей в спину еще один неодобрительный взгляд, потом расправил лацканы сюртука и с обычной горделивой важностью зашагал к обеденному залу. Открыв двери, он отступил назад, давая дорогу двум служанкам, которые шествовали из кухни в столовую с серебряными подносами в руках. Вверх по лестнице поплыли дразнящие ароматы свежеиспеченных пирожков с клубникой и крепкого черного кофе, но Анемон даже не обернулась, продолжая подниматься дальше. Однако лишь только за служанками и Моффетом закрылись двери столовой, девушка стремительно повернулась, снова сбежала по лестнице вниз и юркнула в библиотеку.

Оказавшись в темной, обшитой панелями комнате и плотно притворив тяжелую дверь, Анемон немного перевела дух. В камине уже развели огонь, и горели лампы, так что Анемон могла осмотреть обстановку.

Библиотека представляла уютную комнату с мебелью из темной кожи и резного дерева. Большое окно на южной стене было занавешено тяжелыми бархатными шторами зеленого цвета с золотыми кистями. Вдоль остальных стен тянулись дубовые книжные шкафы, на полках которых аккуратными рядами стояли красивые тома в кожаных переплетах. Лампы, висевшие на стенах в медных кронштейнах, отбрасывали мягкий свет на турецкий ковер. В центре комнаты, перед высоким дубовым камином, стояли письменный стол лорда Пелхама из красного дерева и стул с прямой спинкой. Напротив располагались два широких резных кресла, обитые темно-зеленой кожей. Кресла разделял небольшой столик, на котором стояли графин с коньяком и две рюмки.

Мебель и прочие предметы обстановки были куплены дедом графа больше пятидесяти лет назад. Они неплохо сохранились, но уже обнаруживали некоторые признаки обветшания. Зеленые кожаные подушки на креслах протерлись и истрепались, а бархатные шторы утратили свой первоначальный вид. Ковер выцвел так, что на нем невозможно было различить рисунок. Конечно, хорошо обеспеченный лорд заменил бы их на новые, но графу Пелхаму такие траты были не по карману. Вот уже больше года он делал все возможное, пытаясь сохранить за собой земли, дома и прочую собственность – все, что грозило отойти в уплату громадных карточных долгов. Это была трудная, мучительная борьба, вынуждавшая лорда Пелхама жертвовать своей честью в обмен на мирские блага.