Так не бывает - Вулф Энн. Страница 8

– Не поверишь. С сегодняшнего утра. Жизнь показалась мне такой херовой прозой, что я решил… решила немного облагородить ее поэзией.

Робин не мог отказать себе в удовольствии открыть глаза и полюбоваться лицом Усатого. И без того вытянутое, оно сузилось еще больше, так что уголки губ опустились, как на масках в древнегреческом театре. Робин не сомневался: Юта никогда не позволяла себе таких вещей…

Благополучно выбравшись из лифта, Робин вздохнул с облегчением и смог наконец оглядеться по сторонам. Он оказался прав: Юта действительно работала в цветнике. Вокруг то и дело сновали очаровательные фифочки, одетые в полупрозрачные, слишком уж контрастировавшие с промозглой осенней тоской блузки.

Вот это да! Пожалуй, зря он не заезжал в агентство Юты. Сколько хорошеньких девушек, и все в одном месте – модельном агентстве «Бархатный взгляд». И точно, – взгляды у них, словно бархатные, так и ласкают нежными прикосновениями…

– Юта… – вторгся в этот чудесный мир голос усатого типа. – Чего ты на них уставилась? Пойдем к тебе. Кара сделает нам кофе. Может, он приведет тебя в чувство. Кстати, у тебя порвались колготки… Отправь кого-нибудь за новыми…

– Угу, – разочарованно согласился Робин. Хорошенькие фифочки здоровались с ним, как с «миссис Макаути», и смотрели с такой тревогой в глазах, словно каждой из них Робин собрался делать выговор. Ну конечно, спохватился он, наверняка Юта на работе такая же холодная и неприступная, как дома, и расставляет этих стройных козочек, как фигурки на шахматной доске.

Он вздохнул и поплелся по коридору, поддерживаемый ненасытной рукой Усатого. Кстати, я даже не знаю, как зовут этого типа, сообразил Робин. Надо бы выяснить это так, чтобы он не заметил…

Кара оказалась классической голубоглазой блондинкой с потрясающей улыбкой, которую Робин тотчас же сравнил со спелым гранатом, разделенным на две половинки. До параметров Мерелин Монро ей не хватало более пышного бюста. Впрочем, ее собственная грудь была не хуже – налитая, как крепкое сочное яблоко. Робину пришлось закусить губу, когда эта девушка склонилась над ним, чтобы поставить на стол поднос с чашками. Из-под тонкой блузки бледно-оливкового цвета выглядывал ажурный край белоснежного бюстгальтера.

– Спасибо, Кара, – хрипло поблагодарил ее Робин. – Ты очаровательна. Кстати… – Он хотел было поинтересоваться, что чудесная Кара делает вечером, но тут же поймал на себе два удивленных взгляда: усатого и самой Кары, которая ужасно растерялась, услышав такой комплимент. – Кстати… Не напомнишь ли ты мне график на сегодняшний день? Я… такая рассеянная, что все вылетело из головы. Ночь была не очень, – объяснил Робин, предположив, что Кара – секретарша его жены.

Но выстрел не попал в яблочко. Миндалевидные глаза Кары расширились, и Робин догадался, что сморозил глупость.

– Думаю, мистер Маккормак сделает это лучше меня, – смущенно улыбнулась она и перевела взгляд на Усатого. – Он прекрасно осведомлен о вашем расписании.

– Ну да, – согласился Робин, проклиная себя за столь неуспешное начало рабочего дня. – Конечно. Я же говорю – ночь была не очень. Но все равно, спасибо, детка.

– Детка? – поинтересовался Маккормак, когда красавица Кара скрылась за дверью. – С каких пор ты стала так выражаться? И потом, как ты могла забыть, что никто не составляет твой график лучше меня…

– Лучше меня, белого коня… – пробормотал Робин, не глядя на Маккормака. – Хреново мне, приятель… Ой как хреново…

– Это я заметил, – сердито сообщил усатый Маккормак. – Если ты не перестанешь так выражаться и вести себя, девочки сойдут с ума.

– Ну и что? – улыбнулся Робин. Бодрящий глоток кофе придал ему уверенности в себе, а голубые глаза Кары – надежду на то, что быть женщиной – не так уж и плохо, раз можно работать в этом восхитительном цветнике. – Может, сойти с ума – не так плохо? Мне кажется, пора полить этот цветник, пока наши цветочки совсем не засохли от скуки…

Маккормак посмотрел на него, как на тяжелобольного.

– Ох, не нравится мне все это… Может, сходишь к психотерапевту, Юта? Боюсь, твой брак плохо скажется на делах агентства.

Он поднялся с черного кожаного кресла, обогнул маленький стеклянный столик, подошел к Робину и положил ему руки на плечи так, словно собрался сделать массаж. Руки Маккормака были холодными. Робин вздрогнул и отшатнулся. Еще чего не хватало – он ведь не голубой!

– Ни слова о браке, – заявил он Маккормаку, стряхнув с себя его холодные пальцы. – Лучше скажи, что с предстоящим показом… – Робину не давал покоя упрек Юты в том, что он завалит ее показ. Эта мысль, так угнетавшая его самолюбие, оказалась сильнее, чем отвращение, возникшее от прикосновения Маккормака к его шее.

Усатый Маккормак улыбнулся, но как-то вяло и кисло. Похоже, он ждал большего от несговорчивой Юты. Интересно, насколько она позволила себе сблизиться с ним? От возможных вариантов Робина передернуло. Он чувствовал себя Отелло, которому Яго нашептывал на ухо непристойные подробности о связи жены с другим.

– Сейчас принесу эскизы и варианты тканей. Надеюсь, они тебе понравятся.

Когда он вышел, Робин попытался вздохнуть с облегчением, но не смог. Мысль о том, что этот тип мог быть любовником его жены, гвоздем сидела в мозгу. Может быть, Робин не чувствовал бы себя так мерзко, если бы об этом ему рассказала Юта. Но узнать о ее любовнике вот так, сейчас…

Усатый Маккормак обнимает Юту… Эта картинка заставила Робина задрожать от негодования. Сколько раз он лежал в постели с чужими женщинами: брюнетками, блондинками, шатенками, крашеными и натуральными… Но ни разу его не посещала мысль о том, что это может причинить боль его жене. Что она может чувствовать то же самое, что он испытывает сейчас…

Господи, что же случилось с ними? Кто и зачем замкнул их в телах друг друга? И куда делся ключ, отпирающий этот замок?

– Привет, Робин! Чего такой угрюмый?! – крупная волосатая лапа угрожающе нависла над плечом Юты.

Она уже знала, что за этим последует очередной хлопок. Похоже, здесь все так здороваются. А Робин, рубаха-парень, считает, что это в порядке вещей. На плече, наверное, будут синяки… Боже, как отвратительно…

И все же она нашла в себе силы выдавить улыбку и поздороваться с очередной незнакомой физиономией. Из всего рекламного агентства «Робин-Боббин» – это название всегда казалось ей нелепым – она знала только Билли Шэйна, приятеля мужа, который частенько заглядывал к ним в гости. Благодаря Билли она узнала еще несколько имен и фамилий, которые изо всех сил старалась держать в голове.

Теперь собственная затея не представлялась ей такой блестящей. В «Робине-Боббине», как и в теле собственного мужа, она чувствовала себя не в своей тарелке. Вокруг было слишком много людей, которые вели себя, не считаясь с ее руководящим положением, а точнее, с положением Робина. Эти наглые, настырные, навязчивые людишки постоянно мельтешили перед ее глазами, досаждали ей своей болтовней, заставляли ее мозги вскипать, как электрический чайник.

Похоже, Робин был не только начальником, но и бесплатным психоаналитиком для своих подчиненных. О своих домашних неурядицах ему рассказывали все, вплоть до курьеров агентства. Юте, привыкшей к тому, что ее боятся, казалось непростительной глупостью такое поведение мужа. Что он тут устроил? Это не агентство, а какой-то сумасшедший дом…

Увы, не только это было причиной ее постоянного раздражения. Раздавшееся тело, полные ноги и живот в складочку, как кожа шарпея, выводили ее из себя, мешали не только нормально двигаться, но и сидеть на месте.

Как можно было запустить себя до такой степени?! – ругала она мужа, извиваясь в тесной рубашке и без конца поправляя идиотский галстук с мишками – таких в шкафу Робина было пруд пруди.

Как только закончится этот ужасный день, она непременно пойдет в магазин и обновит гардероб. Никаких обтягивающих рубашек и ужасных галстуков для взрослых детей! Она покончит с этим безобразием и покажет Робину, как должны одеваться зрелые мужчины!