Колдовская любовь - Хенли Вирджиния. Страница 39

Она зазывно облизала губы и стала медленно раскачиваться в такт музыке, чувственно вращая бедрами. Плащ соскользнул с ее плеч. Хит повторял ее движения, и она вспомнила его слова о том, что мужчина и женщина движутся в едином ритме, когда хотят выразить свои истинные желания.

Они оба пылали страстью. Это и в самом деле был брачный танец в полном смысле этого слова, дразнящий и зазывный, отвергающий и манящий. Расходясь, они каждый раз сходились все ближе, и наконец их горячие тела почти соприкоснулись. Мужчина должен властвовать, женщина — покоряться. Таков закон природы.

Уголком глаза Рейвен увидела, как Рэмзи и Валентина вырвались из круга танцующих и побрели к лугу, поросшему дикими гиацинтами. Супруги не сумели устоять против столь романтичной обстановки, но сама она не последует их примеру.

Продолжая танцевать, она отодвинулась от Хита и закружилась вокруг костра. Он последовал за ней, но она снова упорхнула. Глаза собравшихся были прикованы к красивой паре, и другие танцоры стали хлопать в ладоши и притопывать в такт музыке. Когда скрипки рассыпались быстрыми трелями, Хит прыгнул через костер и поймал девушку, прежде чем она успела вырваться. Под крики и аплодисменты цыган он наградил ее торжествующим поцелуем. Потом, повернувшись к публике, театрально раскланялся. Рейвен решила тоже поиграть и демонстративно повернулась к нему спиной. И сразу поняла, что сделала ошибку: по бокам Хита немедленно встали две девушки.

Ей осталось только беспомощно наблюдать, как он танцует с обеими, то и дело перелетая через костер. А когда музыканты смолкли, девушки принялись бесстыдно осыпать его поцелуями. Тогда Рейвен решила вступить в игру и выиграть. Вызывающе подбоченясь, она подплыла к партнершам, оттолкнула их и завладела призом. Цыгане одобрительно засвистели.

— Ты и раньше это проделывал? — засмеялась Рейвен.

— Много раз, — кивнул он, — но раньше меня никогда не ждала столь драгоценная награда, как ты, красавица моя.

Его слова заставили ее почувствовать себя особенной, самой лучшей. Но тут ей пришло в голову, что Хит, вероятно, успел переспать с половиной цыганского табора. И Рейвен позавидовала свободе этих женщин, вольных взять любого мужчину, которого они возжелают. В ее мире подобные вещи считались крайне неприличными. Рейвен уже не впервые осознала, как соблазнительно все запретное. А ведь она втайне жаждала любви и уроков страсти.

Когда супруги Дугласы вернулись, цыгане стали уговаривать Рэмзи и Хита посостязаться в бросании ножей, но мужчины со смехом уклонились, ссылаясь на поздний час. Обе пары неохотно попрощались с хозяевами и направились к тому месту, где оставили коней. Сопровождавших их воинов все это время развлекали и кормили цыганки, и Рэм отблагодарил их за гостеприимство золотом. Двоим из своих людей он велел остаться в Хоуике и следить за Арчибальдом. Еще двоим приказал отправиться в Бьюкасл, чтобы присматривать за Томасом Дейкром. Потом вскочил в седло и посадил Тину перед собой.

Хит не просил Рейвен ехать с ним, зная, что она скорее всего откажется, а молча усадил ее на Черного Змея. Когда она попыталась протестовать, он закрыл ей рот поцелуем и покрепче закутал в плащ.

— Тише, милая, я хочу, чтобы ты не замерзла.

Его желание становилось все очевиднее. Как, впрочем, и ее. Она ощущала невероятное физическое притяжение к шотландскому дьяволу. Она честно пыталась выстроить между ними стену, но понимала, что эта стена рушится, осыпается, ибо сегодня у нее нет сил противиться.

Рейвен откинулась на сильную грудь, повернула голову и вздохнула. Лицо его оставалось в тени, но когда он наклонился, во мраке блеснули белые зубы. Запах разгоряченного мужского тела снова ударил в ноздри, и она устроилась поудобнее, слушая ровный стук его сердца. Чего уж там скрывать: больше всего на свете ей хочется мчаться сквозь ночь на вороном жеребце вместе с Хитом.

Рядом с ним она снова ощутила себя совсем маленькой. Желание пульсировало в ее лоне свирепой, почти непереносимой болью.

Хит, в свою очередь, ощущал, как тепло ее тела смешивается с его теплом. Он случайно задел ее грудь и понял, что терпение и выдержка подходят к концу. Сжав поводья одной рукой, он просунул другую под плащ Рейвен, нашел упругий холмик и потеребил сосок. Она ахнула и мгновенно обмякла, сраженная ослепительным, безумным наслаждением. Каждое прикосновение горячих пальцев сжигало ее.

Она затрепетала, когда огонь неожиданно обернулся льдом, и продолжала дрожать, пока лед снова не превратился в огонь.

— Почти… — пробормотал он, и это единственное оброненное слово стало непереносимой сладостной пыткой.

Глава 17

Едва конь остановился во дворе замка Эскдейл, Хит спрыгнул на землю и снял Рейвен. Воины немедленно выступили вперед, чтобы взять под уздцы лошадей Хита и Рэмзи. Молодые люди побрели к замку, и Рейвен наконец нарушила молчание:

— Спасибо за прекрасный день, Тина. Я бы не отказалась от такого за все сокровища мира.

— Еще ничего не кончено, — подмигнула Тина. — Мы вернулись задолго до полуночи.

— Не вмешивайся в чужие дела, ведьмочка, — велел Рэм и, подняв жену, понес ее в главную башню. — Я знаю, тебе не терпится помочь брату, но он и без тебя сумеет задрать подол у девицы.

Рейвен и Хит медлили у лестницы, ведущей в их покои. И никак не могли отвести глаз друг от друга, она — застенчивых, он — дерзких. Девушка не выдержала первой: опустила ресницы и, взяв его за руку, стала подниматься. Колени у нее слабели с каждым шагом. В то же мгновение, как за ними закрылась дверь, Хит обнял ее. Его сверкающие глаза обещали запретные восторги и соблазняли на опрометчивые поступки.

Рейвен приоткрыла губы и позволила его языку скользнуть в жаркую сладостность ее рта. Ощутив вкус вина, она почувствовала головокружение и прильнула к нему, наслаждаясь своей слабостью, женственностью и беззащитностью. Сегодня все решения принимает он.

Хит подхватил ее на руки, отнес в соседнюю комнату и уложил на постель. Плащ полетел в один угол, сапожки — в другой. Его рука проникла под одежду, потянула за подвязку, но Хит тут же передумал. Он представлял ее в шелковых чулочках с того момента, как подбил выбрать черную пару. Он стащил с нее белые батистовые панталончики, взял маленькую ножку и поцеловал крутой подъем. Дикое нетерпение, побуждавшее поскорее добраться до постели, подгоняло его всю дорогу от Хоуика, но теперь он вдруг захотел наслаждаться каждой секундой.

Хит поднял Рейвен, расстегнул платье и стянул его с плеч. Светло-зеленый наряд весенней полянкой светлел на полу. Девушка осталась в одной сорочке и баске — коротком корсете. Он развязал ленты, и сорочка тоже соскользнула на пол, открывая ее ноги в черных чулках. За ней последовал баск. Кремовая кожа обнаженных бедер резко контрастировала с черным кружевом волос внизу живота. У Хита пересохло в горле при виде ее сочных, задорно топорщившихся грудок с изящными розовыми вершинками. Он дотронулся до ее сосков, и на его глазах они превратились в тугие бутончики. Потом коснулся их губами.

Все это время Рейвен словно пребывала в восхитительно теплом полусне, но стоило ему припасть к ее груди, как она едва не лишилась чувств и изогнулась навстречу ласкам. Он стал попеременно пробовать на вкус каждую горошинку, и она тихо вскрикнула. Ее обуяло страстное желание ответить тем же, и она принялась лихорадочно возиться с его одеждой. О, Хит читал каждую ее мысль, он порывисто сбросил куртку и рубашку и снова сжал ее в объятиях. Жесткие темные волоски коснулись чувствительных вершинок ее грудей, и она вонзила ногти в широкие плечи, изнемогая от восхитительной слабости. Он позволил ей скользить по своему телу, пока ее ноги не коснулись ковра. Рейвен случайно задела щекой его сосок и, высунув язычок, сначала с любопытством лизнула, а потом в безоглядном порыве взяла его зубами и прикусила.

Хит не отстранился, восхищенно глядя на ее лицо с томно опущенными веками, наблюдая за ее растущим возбуждением. Он легонько сжал ее грудь, провел ладонью по животу и стиснул раскаленный венерин холмик. И был вознагражден криком. Увидел, как глаза затуманились, затем она выгнулась, надавив на его руку. Пальцы стали мокрыми от влаги, и Хит понял, что не может больше ждать. Он должен испить ее хмельное вино.